– Почему? – удивилась Наташка.
– Потому что я заколдованный.
– Да ну тебя! Я серьезно говорю.
– Я тоже серьезно. Сейчас в магазин схожу, продуктами запасусь – и обратно в Зазеркалье.
– В какое Зазеркалье?! Ты с ума сошел, да?
– А Серега разве не рассказывал, что там, по другую сторону медузы?
– Да мы с ним и поговорить не успели толком. А что там?
– Да так… Это видеть надо. Хочешь, тебя проведу?
– Куда?
– К медузе, куда же еще.
– Как это?
– Элементарно, Ватсон.
Тут уфологи взревели: «Пустите нас к инопланетянам!!!» – да так яростно, что Ян с Наташей вздрогнули.
– Нет там никаких инопланетян! – рявкнул на них Ян и потащил Наташку в сторону метро.
Наташа оказалась для него подарком небес, потому что у нее с собой были деньги и телефонная карточка.
Отчиму Ян сказал по телефону всего несколько слов:
– Со мной все в порядке. Ночевать не приду. Есть причины, но вы за меня не беспокойтесь.
И повесил трубку, не дав отчиму произнести хоть слово в ответ.
И незамедлительно попросил у Наташи денег в долг, пообещав взамен показать ей нечто такое, чего она никогда не видела и без его помощи никогда не увидит.
Глядя, как Ян делает покупки, Наташа окончательно уверилась, что у него поехала крыша. Ведь ни один человек в здравом уме не станет покупать три виноградины, три клубничины и пять ягод черешни. А еще яблоко, грушу, апельсин, мандарин, лимон и помидор.
Но с другой стороны, Наташу эти действия заинтриговали, и она с интересом ждала продолжения.
На обратном пути девушка заметила, что сквозь толпу они проходят как-то удивительно легко – словно все люди как по мановению руки расступаются перед ними.
У железных барьеров Ян просто не стал останавливаться.
– Дорогу гвардии кардинала! – воскликнул он и протолкнул Наташу вперед.
Ян почему-то был заранее уверен, что это у него получится, и Наташу не остановят.
И получилось. Не остановили.
– Дорогу мушкетерам короля! – выкрикивал Ян, рассчитывая не столько внести смятение в ряды доблестных воинов, сколько произвести впечатление на Наталью.
Наташа покорно следовала за ним с открытым ртом и широко распахнутыми глазами. В медузу она вошла на грани шока и на выходе долго беззвучно шевелила губами, не в силах произнести ни слова.
– Вот это и есть Зазеркалье, – объявил Ян с такой гордостью, словно вся эта земля принадлежала ему лично.
– Как ты это делаешь?
Наташа трижды пыталась начать эту фразу, но не могла справиться со словом «как». И только с четвертой попытки, заикаясь, довела предложение до конца.
– Понятия не имею, – ответил Ян. – Само собой получается.
– Так не бывает.
– Еще как бывает. Наверное, это медуза. Она расчищает мне дорогу.
– Почему именно тебе?
– Потому что я самый умный и красивый.
Наташа восхищенно осматривала с холма потрясающую панораму белой пустыни, освещенной мистическим светом медузы и двух лун.
– Какая красота! – выдохнула она, когда глаза устали всматриваться вдаль.
Ян как бы невзначай взял ее за руку, и они стали спускаться с холма к озеру. Ян хотел посмотреть, как поживает его картошка, а по пути рассказывал про здешние странности.
– И что теперь будет? – спросила Наташа. – Меня тоже отправят в карантин?
– Не будешь болтать про свои приключения – никуда тебя не отправят. Серега сразу выложил все ментам – теперь расхлебывает. А я наврал аж самому министру внутренних дел и смылся из дому. И, как видишь, до сих пор на свободе.
– А если они сюда за тобой придут?
– Они медузы боятся, как черт ладана. А меня она защитит. Вообще-то я думаю, она защищает всех, кто побывал в Зазеркалье. Мы ведь все трое утром ушли отсюда без помех.
– А почему тогда Сережку забрали?
– Бог его знает. Может, потому что он слишком далеко ушел от медузы.
– А у меня ее из окон видно… – сообщила Наташа. – Значит, она и меня защитит?
– Все может быть.
Снежок набился Наташе в босоножки. Он не таял, как снег, и не причинял беспокойства, как песок, но Наташа все равно сняла босоножки и пошла дальше босиком. Для Яна, который ходил в кроссовках, этой проблемы не существовало.
В пятидесяти метрах от озера Наташа наткнулась на высокий куст с перистыми листьями.
– Мутирует, – сказал Ян, наклонившись, чтобы рассмотреть детали при слабом свете луны.
– Что? – не поняла Наташа.
– Картошка мутирует.
– Какая картошка?
– Вот эта, – Ян потрогал пальцами верхушку куста, который доставал ему почти до пояса.
– Какая же это картошка? – удивилась Наташа. – Картошка такая большая не бывает.
– В том-то и дело.
Этот куст был самый большой. Другие на той же нитке имели разную величину, но это, может быть, потому, что они росли с разной скоростью. Однако еще четыре отличались аномально высоким ростом, и Ян решил, что это закономерность. Главное направление мутаций на этой нитке – гигантизм. А на других нитях, наверное, что-нибудь другое.
Наташа плохо помнила школьный курс биологии, и мутации в ее представлении были связаны с чем-то ужасным – вроде Чернобыля, проникающей радиации и двухголовых кур. Поэтому она спросила:
– А это не опасно?
Но спросила очень спокойно, без панической нотки в голосе.
– Не думаю, – ответил Ян. – Мне здесь нравится. Я никогда не чувствовал себя так хорошо.
– Странно. Я тоже. Здесь такой чистый воздух. Дышать приятно.
– Вода тут тоже чистая, – добавил Ян. – Искупнемся?
Температура воздуха в этот час в Зазеркалье была градусов двадцать. Значительно прохладнее, чем в раскаленном Питере, где к вечеру становилось совершенно нечем дышать. Наташа мечтала искупаться весь день, но времени на это так и не нашлось. А озеро манило неподвижной зеркальной гладью воды, в которой отражались звезды.
– Я без купальника, – сказала Наташа огорченно.
– Ну и что? Я тоже без купальника, – сообщил Ян и заставил Наташу улыбнуться.
Сняв футболку он небрежно бросил ее на снежок и, подпрыгивая на одной ноге, стянул джинсы, оставшись в черных домашних трусах.
– Я совсем без купальника, – уточнила Наташа с ударением на слове «совсем».
Ей очень хотелось купаться.
– Так тут же никого нет, – в доказательство своих слов Ян обвел рукой все окружающее пространство, где действительно никого не было.
– Как никого? А ты?
– А я сделаю вид, что не смотрю.
И полез в воду.
Наташа пошла следом и забралась в воду выше колен, намочив полы сарафана. Окунуться что ли прямо в одежде?
Но без солнца сарафан будет долго сохнуть и неприятно липнуть к телу. А ей надо домой.
Окунуться хотелось нестерпимо.
– Не смотри, пожалуйста, – попросила Наташа и, сделав несколько шагов назад, резким движением сбросила сарафан, скомкав, кинула его на берег, и, как пловец на старте, обрушилась в воду.
