Renar - Разорванное время

Чжои быстро снял систему дактилоскопического опознания с оставшихся гравиметов.

Баслов, наслаждаясь тяжестью оружия, приподнял один из гравиметов и прицелился в экран на стене.

– Только не вздумай его сейчас испытывать, – предупредил Кийск.

Баслов с сожалением опустил оружие.

– Ничего, – сказал он, нежно погладив гравимет по стволу. – Придет время – опробую.

Кийск дал гравимет Бергу и велел ему сменить оставшегося внизу Киванова. Остальным он посоветовал прилечь и попытаться уснуть. До рассвета оставалось чуть больше двух часов.

Под утро Баслов сменил Берга на посту у входа в подъезд.

Фонари на стенах домов уже погасли. Серая в предрассветных сумерках улица была по-прежнему пуста.

Когда совсем рассвело, земляне собрали вещи и перебрались в соседний дом. Огибая угол здания, они заметили возле Дома, где ночью произошла стычка с контролерами, неподвижно замершего на перекрестке механика. Баслов сунул руку под комбинезон, где у него был спрятан гравимет, но механик никак не отреагировал на появление людей.

Найдя свободную секцию, они наскоро позавтракали и стали ждать, когда на улице начнут появляться местные жители. Отправляясь на разведку в город, рюкзаки с продовольствием и частью снаряжения решили оставить в комнате. Кийска волновало, сумеют ли они снова отыскать дом, в котором оставляли вещи, но Чжои сказал, что для него это не составит труда. На всякий случай каждый сунул себе в карман по два бутерброда с вяленым мясом и сыром. Баслов, Киванов и Берг, ослабив застежки на комбинезонах, подогнали одежду так, чтобы не было видно спрятанных под ней гравиметов. Борис предложил разделиться по двое, с тем чтобы вести поиски сразу в нескольких направлениях. Его поддержал Баслов. Но Кийск, чувствовавший личную ответственность за каждого из группы, настоял на том, чтобы отправиться в город всем вместе.

На Драворе сутки делились на двадцать один час. Около восьми часов по местному времени из соседних секций стали выходить люди. Спускаясь по лестнице, они не здоровались друг с другом, а только изредка обменивались короткими, односложными замечаниями, смысл которых понять было почти невозможно. Чаще всего звучали цифры и аббревиатуры, имевшие, должно быть, отношения к каким-то производственным процессам.

Стараясь не привлекать к себе внимания, земляне и Чжои вышли на улицу вместе со всеми.

Возле дома стояли четыре транспортных средства, такие же, как и тот, что они видели ночью. Без окон, без выделенной кабины водителя, так, что невозможно было определить, где у машины перед, вблизи они еще больше напоминали огромные мусорные контейнеры. В бортах, обращенных к дому, зияли узкие прямоугольные проходы, образованные опущенными на землю металлическими щитами, по которым заходили в машины люди. Выбор той или иной машины определялся, судя по всему, маркировкой на бортах вагонов, понять которую не смог даже Чжои.

– Скажите, куда следует этот транспорт? – обратился Киванов к одному из дравортаков, уже ступившему на наклонный пандус.

Тот окинул Бориса непонимающим взглядом и ткнул пальцем в знак на борту, похожий на сломанную часовую пружину.

– Понятно, – кивнул Борис. – А это далеко от Центра? Ничего не ответив, дравортак скрылся в чреве машины.

– Кончай, – дернул его за рукав Кийск.

– Но должны же мы знать, куда едем, – возразил Киванов.

– Все дороги ведут в Рим, – улыбнулся Вейзель.

– Кто бы показал мне такую дорогу, – мрачно заметил Баслов.

– Ладно, заходим, – сказал Кийск. – Не тащиться же пешком через весь город.

– Да, строят механики с размахом, – сказал Киванов, первым ступая на пандус.

Вдоль длинного салона тянулись четыре ряда низких сидений: два вдоль стен и два по центру, обращенные спинками друг к другу. На потолке горело несколько тусклых ламп.

– Никакого комфорта, – шепотом пожаловался Берг, усаживаясь на жесткое сиденье.

Ему приходилось локтем придерживать гравимет, чтобы он не выпирал из-под одежды.

– Петер, – наклонился к Баслову севший рядом с ним Киванов, – ты заметил, что среди дравортаков нет ни одного с усами?

– Ну и что? – нахмурился Баслов.

– А то, что тебе придется тоже сбрить усы, – они нас демаскируют.

– Рыжих среди них тоже не видно, – парировал Баслов. – Может быть, и тебе, в целях маскировки, перекрасить волосы?

В салон вошли еще несколько человек и уселись на остававшиеся незанятыми места. Пандус, плавно поднявшись, закрыл проход, и непонятно кем и откуда управляемый вагон тронулся с места.

Быстро набрав скорость, транспорт двигался ровно, без резких поворотов и толчков. Шума двигателя почти не было слышно. Закупоренные в глухом, замкнутом пространстве, люди не имели никакой возможности определить ни направление, ни скорость движения. Лишь только Чжои, прикрыв глаза, пытался ориентироваться в пространстве одному ему доступным способом.

Дравортаки сидели неподвижно, сложив руки на коленях и опустив взгляды в пол. Дабы не привлекать к себе внимания других пассажиров, земляне не переговаривались, однако то и Дело нервно посматривали по сторонам и друг на друга. Закрытое пространство невесть куда катящегося вагона вызывало у каждого из них чувство, что они уже пойманы в ловушку и по месту назначения на выходе их встретит вооруженный конвой.

Примерно через полчаса вагон остановился. Секция стены закрывавшая дверь, опустилась на землю, и пассажиры, поднявшись со своих мест, потянулись к выходу.

Здания по обеим сторонам улицы, на которой остановился вагон, отличались от жилых корпусов. Они были ниже и длиннее. Ряд узких окон тянулся под самой крышей, на уровне второго этажа.

Неподалеку стоял еще один транспорт, доставивший пассажиров. Покидая машины, дравортаки сразу же направлялись к открытым дверям зданий, у каждой из которых возникало довольно плотное скопление желающих поскорее попасть внутрь. Но при этом не было ни суеты, ни давки, – узкие проходы методично заглатывали одного дравортака за другим.

Пристроившись к одной из групп, земляне и дравор миновали ряд турникетов и оказались в узком и длинном, тянущемся, должно быть, вдоль всего здания, зале с высоким потолком.

У противоположной стены располагались маленькие ниши с сиденьями для одного человека, оборудованные мониторами и панелями с набором движков и клавиш. Все места были распределены заранее. Каждый занимал свое и, без раскачки и подготовки, без контрольного тестирования приборов и обычных в таких случаях замечаний, мгновенно включался в процесс работы.