- Я? Ревную? Да ты с ума сошла.
О'Лири засунул руки в карманы и принялся ходить взад и вперед, а Свайнхильд тем временем занялась своей прической, напевая что-то вполголоса.
Прошло более четверти часа. Наконец они вновь увидели гиганта - он шел к ним, ступая удивительно легко и неслышно.
- Все готово, - хрипло прошептал он. - Пошли.
- К чему такая таинственность? - громко спросил Лафайет. - Что...
Стремительным движением гигант зажал ему рот рукой, задубевшей, словно седельная кожа.
- Потише, приятель, - прошипел он. - Ты же не хочешь разбудить соседей. Ребята устали, им надо выспаться.
Лафайет отстранил руку великана, от которой шел резкий запах смолы и селедки.
- Извини, я не хотел никого беспокоить, - прошептал он.
Взяв Свайнхильд за руку, он направился за рыбаком по илистому берегу к наполовину развалившемуся каменному причалу, у которого качалась неуклюжая рыбачья плоскодонка. Она осела дюймов на шесть, когда их спутник влез в нее и устроился на веслах. Лафайет помог спуститься Свайнхильд и заскрежетал зубами, когда великан подхватил ее за талию и опустил на корму.
- Садись вперед, приятель, и смотри, чтобы мы не наскочили на плавающие бревна.
Лафайет едва успел сесть, как весла опустились в воду, и лодка стремительно отчалила от берега. От резкого толчка Лафайет едва не свалился в воду. Он крепко вцепился в борт и стал прислушиваться к скрипу уключин и плеску волн о нос лодки. Причал быстро скрывался из виду, растворяясь в густеющем тумане. Он посмотрел через плечо на огни далекого города, мерцающие над неспокойной темной водой. Влажный ветер, казалось, пронизывал его до костей.
- Долго плыть до города? - спросил он охрипшим голосом, поплотнее запахивая камзол.
- Ш-ш-ш... - прошипел рыбак, не оборачиваясь.
- Ну, а сейчас в чем дело? - не выдержал Лафайет. - Боишься разбудить рыбу?
- Потише, пожалуйста, парень, - взмолился великан. - Ты и представить себе не можешь, как звук переносится по воде. - Он наклонил голову, словно прислушиваясь. Со стороны берега донеслись едва различимые крики.
- Похоже, не все так щепетильны, как мы, - язвительно заметил Лафайет. - Ну, теперь мы можем говорить или...
- Заткнись, болван, - прошипел великан, - не то они нас услышат.
- Кто? - громко спросил Лафайет. - Что здесь происходит? Почему мы должны от кого-то скрываться?
- Потому что парню, у которого я позаимствовал лодку, это может не понравиться, - прорычал гигант. - Но боюсь, уже поздно. У этих ребят слух, как у летучих мышей.
- Что может не понравиться парню, у которого ты позаимствовал лодку? недоуменно переспросил Лафайет.
- То, что я ее позаимствовал.
- Ты хочешь сказать, что не спросил его разрешения?
- Зачем было будить человека среди ночи с такой дурацкой просьбой?
- Не может быть! Ты... ты...
- Зови меня Кранч, а все ругательства прибереги для бездельников, которые уже наверняка пустились за нами в погоню. - Кранч приналег на весла, и лодка понеслась вперед.
- Чудесно, - простонал Лафайет. - Просто великолепно. Вот награда за нашу честность: ночные гонки с полицией на хвосте.
- Послушай меня, парень, - сказал Кранч. - Эти ребята никакие не полицейские. И они без всяких там предрассудков. Если нас поймают, то в суд не потащат, можешь мне поверить.
- А может быть, повернуть назад, - предложил Лафайет. - Мы бы объяснили, что вышло недоразумение.
- Мне совсем не хочется идти на корм рыбам, ваша светлость, не знаю, как тебе, - заявил Кранч. - И потом, нам надо подумать о малютке. Эти ребята не церемонятся с девчонками.
- Побереги дыхание, - сказал Лафайет. - Лучше приналяг на весла.
- Если я еще приналягу на весла, то они сломаются, - сказал Кранч. Похоже, они нас догоняют, приятель. Придется мне облегчить корабль.
- Неплохая мысль, - согласился Лафайет. - Что мы можем выбросить за борт?
- Никаких снастей в лодке нет - значит, их не скинешь за борт. Я на веслах и не могу бросить эту посудину. Ну, и милашку нельзя выбросить за борт, разве что в крайнем случае. Поэтому, видишь ли, приятель, кроме тебя, никого не остается.
- Кроме меня? - машинально повторил Лафайет. - Да ты что, Кранч? Я же тебя нанял, забыл ты, что ли? Ты шутишь...
- Какие уж тут шутки.
Великан положил весла в лодку, отер руки и повернулся к Лафайету.
- Но - кто тебе заплатит, если я буду в озере?
О'Лири пытался выиграть время, отодвигаясь как можно дальше на нос лодки.
- Да, это сложный вопрос, - согласился Кранч, почесывая подбородок. Послушай, отдай-ка мне прежде кошелек.
- Ни за что. Кошелек останется при мне.
- Ну, ничего не поделаешь. Раз уж ты такой жмот, придется взять двойную плату с твоей подружки.
И с этими словами Кранч наклонился вперед, стараясь схватить Лафайета. Но тот увернулся и бросился на великана, пытаясь ударить его головой в живот.
Однако вместо живота вдруг оказалась кирпичная стена. Упав на дно лодки, О'Лири краем уха услышал свистящий звук, за которым последовал глухой удар, словно деревянным молотком ударили о кол.
Затем произошло землетрясение, подбросившее лодку вверх, как ореховую скорлупку. Лафайета окатило водой с головы до ног. Он вскочил, беспорядочно размахивая кулаками.
- Полегче, Лейф, - прозвучал голос Свайнхильд. - Я стукнула его веслом, и он свалился носом вниз. Чуть было не потопил нас к чертовой матери. Давай-ка побыстрей выбросим его за борт.
- Мы... мы не можем этого сделать, - с трудом проговорил Лафайет. - Он без сознания и наверняка утонет.
О'Лири взял из ее рук весло и ощупью нашел скамейку. Отпихнув слоновью ногу Кранча, он погрузил весло в воду и приналег...
Раздался сухой треск, и весло сломалось, отбросив его к борту.
- Видно, я перестаралась, - печально заметила Свайнхильд. - Это все привычка орудовать сковородками и котелками...
Лафайет с трудом поднялся и сел на скамью, стараясь на обращать внимания на боль в голове, шее, глазах и других местах.
- Придется грести одним веслом, - сказал он, задыхаясь. - Только в каком направлении?
- Понятия не имею, - ответила Свайнхильд. - Думаю, это и неважно теперь. Глянь-ка!
О'Лири посмотрел по направлению ее вытянутой руки. Из густого тумана с левого борта на них надвигалось что-то белое, напоминающее по форме треугольник.
- Это парусник, - прошептал Лафайет, глядя, как судно их преследователей, покачиваясь на волнах, приближалось из тумана. На палубе столпилось с полдюжины человек. При виде неподвижной лодки они подняли крик и, изменив курс, направили к ней судно. Оставшееся весло Лафайет разбил о голову первого моряка, попытавшегося перепрыгнуть в лодку. Но потом на него, казалось, обрушился неизвестно откуда взявшийся айсберг, погребая его под тоннами камней и оледеневших костей мамонта.
