Войдя в такое состояние Найл понял, что его камера на самом деле не пуста. Некие фантомы окружали его, они казались странно знакомыми. Сначала Найл подумал, что это ему всё мерещится как с перепою. Потом он вспомнил, где уже сталкивался с подобными формами: около озера, в первый день по прибытию в Страну Теней. Это были те самые привидения и призрака, которые дали Стране Теней её название.
Поскольку Найл находился в состоянии глубокого расслабления, он был способен видеть призраков непосредственно. Большинство из них были подобны теням, и Найл мог лишь ощущать их. Они существовали в призрачном мире, который был сродни миру грез и фантазий, всё там было размытым и зыбким. Но они были рядом, в казематах дворца Мага, вероятно что-то влекло их сюда. Найл разглядел женщину, одетую в пышное платье. Она как будто шла на один из приемов Мага. Был тут также высокий мужчина в военной форме. Оба были настолько прозрачны, что Найлу приходилось прилагать усилия, чтобы видеть их.
Потом Найл заметил черную фигуру, стоящую около двери, почти невидимую на темном фоне, в ней он признал одного из аборигенов-троглодитов.
Помня о трудностях общения, он обратился к нему на прямую на ментальном языке людей-хамелеонов: "Ты можешь поговорить со мной?" Как и прежде, ответ походил на отдаленное эхо. Найл сказал: "Я не могу понять тебя." Троглодит приблизился на пару шагов. Видимо он понял, что его тут не обидят, такое доверие заставило сердце Найла биться быстрее. Существо двигалось на полусогнутых ногах, которые казались слишком короткими для его тела. Ноздри у него были широкими и немного приплюснутыми. На его черном лице выделялись зубы, которые выглядели противоестественно белыми. Глаза — желтые и очень большие, с явной искрой мысли.
Когда существо заговорило, его голос все еще звучал расплывчато, как из колодца, но смысл стал понятен. Оно рассказало, что его народ жил здесь в течение многих столетий, до появления людей.
Найл спросил:
— Как вы погибли?
Ответ удивил его:
— Мы были убиты твоими соплеменниками.
Найл был озадачен. Тролль говорил ему, что троглодиты умерли от ядовитого газа при вулканическом извержении.
— Но почему?
— Для мяса. Они также делали одежду из наших кож.
Найл вспомнил черные кожаные костюмы, которые он видел в музее Карвасида. Будь он в другом состоянии, его бы наверно стошнило.
— Когда это произошло?
Ответ походил на пожатие плеч, что можно было интерпретировать:
— Мертвые не чувствуют времени.
— Но это случилось прежде, чем был построен этот город?
Наступила длинная пауза. Найл даже засомневался, понял ли его троглодит. Потом он наконец сподобился, но ответ озадачил Найла ещё больше.
— Это было во времена Карвасида Сафанаса.
Найл начинал уставать, становилось трудно поддерживать состояние глубокого расслабления. Многие призраки уже стали невидимыми, и секунду спустя, троглодит также исчез. Найл повалился на кровать и закрыл глаза. Он явно нуждался во сне. Без сна он будет никакой. Как только он это подумал, то сразу зевнул чуть было не свернув челюсть.
Найл натянул одеяло под самое горло и сразу почувствовал запах плесени, который напомнил ему о земляном вкусе воды из пещеры людей-хамелеонов. Это в свою очередь напомнило ему о словах, сказанных лидером людей-хамелеонов как раз перед их расставанием: "Если ты пожелаешь возвратиться к нам, вспомни этот вкус." Усталость немедленно исчезла. Найл будто смотрел в воду с крошечными кусочками мха и представлял её запах и вкус. Немедленно без всякого перехода, он оказался снова в пещере — сидя там же где и прежде, рядом с кувшином земляной воды. Вокруг стояли люди-хамелеоны, всё точно как было.
Он бредит? Едва ли. Важно то, что он сейчас окружен друзьями, и что они очевидно ощущают его присутствие. Как и тогда, сонливость с Найла слетела полностью. Это произошло, потому что его сознание вошло в контакт с умами людей-хамелеонов, что неплохо тонизирует. Как и прежде, умы людей-хамелеонов установили связь с ним, как будто они были одним человеком.
Они посоветовали ему, как и прежде: "Сделай вид будто засыпаешь."
Найл закрыл глаза и представил, что он выключил свет и поплыл в неподвижность. Но он четко понимал, что не спит. Он чувствовал, что его "ведут". Кроме того, было ясно, что состояние, к которому его подводят, только одно из множества возможных.
Мгновение спустя всё вокруг завихрилось. Какие-то голоса, образы, мысли плавали вокруг него, как будто они были рыбой, плавающей в водоеме — рыбой, которая существовала сама по себе, независимо от сознания Найла. Он толи спит, толи в трансе... Однако всё вокруг выглядело очень реальным. Вот Найл стоит на улице, рядом с домом Тифона. Над ним, охранник, внешне похожий на одного из убийц Скорбо, стоит на ступеньках перед воротами. Он смотрит деревянным взором вперед, потом морщит нос и чихает, ясно — страдает от скуки.
Найл не опасался, что его заметят, ведь он был невидим даже для себя. Он мог чувствовать собственное тело и даже ощущать материал туники на коже, но когда он смотрел на себя, то ничего не видел. Найл попробовал покашлять и таким образом проверить будет ли его слышно, но охранник продолжал смотреть в пространство с тем же самым унылым выражением. Внезапно Найла охватило желание поэкспериментировать, он приблизился к охраннику и потрогал его. Пальцы Найла прошли прямо через руку человека.
Найл потрогал металлический косяк ворот. Хотя его пальцы были невидимы, он почувствовал, как они прошли сквозь него, будто ворота были сделаны из нитей тонкой осенней паутины. Убедившись, что его тело находится в другом измерении относительно окружающей среды, Найл прошел сквозь закрытые ворота. Потом он подошёл к фонтану, брызги упали на его щеку, но он абсолютно ничего не почувствовал. Оказавшись перед закрытой дверью, он остановился чисто автоматически, чтобы постучать, и снова ощутил только тонкую паутину, костяшки его пальцев были не в состоянии войти во взаимодействие с материалом двери. И Найл просто шагнул вперед, сквозь дверь.
Внутри, казалось, не было никого дома. Найл пересек столовую и повернул налево к кухне. Перед дверью кухни стоял муг, его руки были вытянуты по швам. В отличие от охранника, он не выглядел скучающим, но его глаза тупо пялились в противостоящую стену. Грудь даже не вздымалась, может он и не дышал.
Чтобы посмотреть, что там дальше, Найл прошел сквозь стену, а не через дверь, и оказался в большой, хорошо оборудованной кухне со шкафами светлого и темного дерева, пол был мраморный. Часы на стене показывали половину девятого. Катя сидела за столом, попивая кофий, в то время как женщина постарше, с фигурой двадцатилетней девушки, стирала в мойке одежду. Они разговаривали телепатически, и Найл заметил, что, в этом состоянии бестелесности, он был крайне чувствителен к ментальным волнам. Всё одно, что находиться голым на дожде. Когда Найл вошел, Kaтя как раз говорила: "... напрашиваются на неприятности." Женщина на мойке отвечала: "Я не говорю, что согласна с ними. Но мне понятно, почему они думают, что у нас слишком уж много всяких правил и инструкций."
