разумных пределах, опять же. Например, с девяти до шести они работают на своего хозяина в кармане, а с шести до утра могут предаваться каким-то своим фантазиям или чему-то еще, потому что реальность там гибкая. Поэтому они, естественно, хотят вернуться в этот карман. Но у большинства из них не то, что нет опыта, – вообще ничего нет для того, чтобы что-то создать. Они только научились быть маленькими царями в своем смешном мире. Поэтому просто к этому и стремятся. Зачастую тихо разочарованно сидят в своих старых квартирах со своими психопатологиями, не вылезают. И ничего в жизни им не удается создать.
– Что, ни разу не было исключения? – разочарованно протянул Слава и хитро глянул на Марвина.
Тот призадумался, вспоминая один случай.
– Как-то забрели мы в карман мастера, когда ученики из его старшей группы пошли зачем-то в мир. И в этот момент карман закрылся. Потом получилось так, что эти ученики создали по карману себе в той же квартире. Но каким образом они в нее попали, я уже точно не помню. Но вместо одного кармана там было уже шесть или семь, в которых уже они были мастерами и тащили в них людей. Когда мы закрыли три кармана, они из них перебежали в оставшиеся четыре, чтобы наполовину служить тем, которые были там. В итоге все закончилось тем, что остался один карман с одним главным мастером – остальные были у него в подчинении. Но и этот карман мы закрыли.
Иногда бывает сложно вторично закрывать недавно открывшиеся карманы. Потому как они психуют, переживают, с трудом поддаются реабилитации; слишком активно выслеживают, когда ты там появляешься – у них все гипертрофированно, потому что нет опыта.
Опытный мастер, создавший карман 30–40 лет назад понимает, что появившиеся в нем люди не всегда несут проблемы: иногда надо просто подождать, и они уйдут. Эти же ученики всегда воспринимают любого человека как проблему. Не всегда, но часто они относятся к нему как к беде, сразу же начинают с ним активно взаимодействовать. Поэтому правила закрытия карманов и правила поведения там разные.
– А каким образом они открывают карман? – тут же начал спрашивать Славик, не пытаясь скрыть раздираемое его любопытство. – Что они делают, чтобы опять его открыть? Ведь мастер к этому готовится, находит какую-то сущность, чтобы ему помогала.
– По опыту могу сказать, что эта сущность бродит рядом с квартирой в течение сорока дней. Поэтому ее можно легко позвать, даже голосом. Достаточно открыть окно и попытаться позвать. Единственное, надо найти записки мастера, выяснить, с кем он договаривался. Иногда можно и без записок позвать – договориться заново, по-своему. Нам осложняло задание то, что при открытии семи карманов та сущность обычно приглашала с собой дополнительных, потому что они находились в каждом кармане. Поэтому все эти квартиры являются очень негативными.
– А как она с ними общается? – начал допытываться Слава. – В каком виде появляется? Что говорит, как это все происходит?
– У нас не такой большой опыт в этом, – растерялся Марвин от такого напора. – Хотя однажды мы поставили камеры в квартире, но это уже в поздние сроки занятий, когда эти камеры только начали появляться. Мы наблюдали процесс, но сущность на камеру не записалась. Зато записались ученики, которые однозначно ее видели. Сначала они высовывались в окно, что-то кричали, а потом, увидев ее, испуганно сидели по углам комнаты, боялись заговорить. Первая реакция всегда такого рода. Потом они встали, борясь со страхом, и все-таки смогли договориться. Видео было длиной в восемь или девять часов.
В итоге они начали вставать посередине кладовки – или что это была за комната, – что-то говорить, махать руками и исчезать по одному. На их лицах было ликование. Но между их исчезновением был какой-то промежуток времени – видимо, за ними в этот карман заходил кто-то еще. Потом, когда мы просмотрели видеозапись, поняли, что будет очень сложно. Ведь нужно было заново закрывать, заново попадать в разные карманы. Каждый из предметов вел в другой карман реальности. А вот мастерский вход был один. Им пришлось все делать через него, все семь карманов в разные стороны.
– Сколько можно сделать карманов из одной реальности? – тут же спросил Слава.
– Вот представь, – начал объяснять ему Марвин, – сколько есть условного деления на градусы. Только в нашей одной плоскости есть триста шестьдесят. Если взять десять плоскостей – это три тысячи шестьсот. Если сделать под другим углом или делить не по градусам, а по половине – семь тысяч двести.
– Ладно, – сказал Славик, – ладно, я понял: из любой точки можно сделать бесконечное число карманов. А почему? Разве такого нет? Может быть, какой-то мастер с целью отсутствия закрытия карманов делает такие карманы?
– Да, у нас есть такие квартиры, – пришлось сказать Марвину, – где карманов в районе десяти тысяч.
– И что с этими квартирами сейчас происходит?
– Ничего. Там живут люди из бюро. Каждый день они заходят в один из карманов этой квартиры и закрывают его. Каждый день. В год это триста шестьдесят карманов. За десять лет – три тысячи шестьсот. Вот недавно один сотрудник закончил закрывать семь тысяч карманов. За двадцать лет жизни в этой квартире.
– Ничего себе работка! – воскликнул Славик.
– Ну да, такая работа. На нее требуется много питания хорошей едой, потому что путешествие по карману чревато последствиями. У нас крупное бюро, оно помогает. Но психику человеку после этого мало кто восстановит. Хорошо хоть не сделали сорок или пятьдесят тысяч карманов в этих квартирах.
– А где сделали?
– Сделали в центрах такого зла, где есть и двести, и четыреста тысяч карманов. Возможно, эти центры есть в каждом крупном городе. Возможно, в каждой стране. И их уже так просто не закроешь – никто тебя туда жить не пустит. А если и пойдешь туда, встретишь более агрессивных сущностей, чем в других карманах. Общаться с тобой будут уже по-другому. Мало того, что их там бешеное количество, так еще и закрыть их невозможно.
– Но что же вы делаете в таком случае, – ошеломленно спросил Слава, – когда такое происходит?
– Мы говорим, что это – базис зла. И ничего там мы уже сделать не можем. Разве что просто перекрыть все входы оттуда в наш мир с нашей стороны. И на этом все заканчивается, будь там у них хоть три миллиона карманов. Они в них будут жить, но энергию из нашей реальности черпать уже перестанут. И поэтому они, во-первых, будут обесточены, а во-вторых, это будет не проблема людей
