- Нет.
"Макдональд больно язвит людей своей добротой", - подумал Томас.
- Человек должен быть достаточно умен, чтобы признать свое поражение и взяться за дело, в котором у него есть шансы на успех.
- И верить в себя или в свою правоту, чтобы выжить вопреки разочарованиям и неумолимому бегу лет.
"Вот мы смотрим друг на друга, старый мужчина, который не так уж и стар, и молодой, который не так уж и молод, и понимаем один другого, - думал Томас. - Сначала талантливый лингвист, потом заурядный электронщик средней руки, словно он целенаправленно готовился к Программе. Присоединился он к ней двадцать один год назад. Пять лет спустя он уже был ее директором. О нем говорят, что у него красавица жена, а о его супружестве - что в нем есть некий привкус скандала. Он постарел, прислушиваясь, но так до сих пор ничего и не услышал. А что сказать о Джордже Томасе, поэте и писателе, который слишком рано познал успех и славу, а потом обнаружил, что успех может бить всего лишь оборотной стороной поражения, а слава - чем-то вроде плена, привлекающего шакалов обоего пола, пожирающих к время и талант..."
- Я это записываю, - сказал Томас.
- Так я и думал, - ответил Макдональд. - Так вы добиваетесь особой искренности?
- Иногда. Но вообще-то у меня хорошая память, а правда звучит не так уж правдиво, как вам кажется. Обычно я записываю для успокоения юристов "Эры" по делам о диффамации.
- Вы нашли себе подходящую работу.
- Журналиста?
- Могильщика.
- Везде вокруг себя я вижу смерть.
- А я вижу жизнь.
- Отчаяние.
- Надежду. "Любовь, что движет солнце и светила"*.
"Он считает, что я по-прежнему сижу в аду, - думал Томас, - что я не закончил своего "Ада" и что сам он находится в раю. Он сообразительный человек и знает меня лучше, чем мне кажется".
- "Входящие, оставьте упованья"*. Мы понимаем друг друга, - сказал Томас. - Только надежда и вера поддерживают жизнь Программы...
- И статистическая вероятность тоже.
Томас вслушивался в тихое шуршание магнитофона, который висел у него на поясном ремне.
- Это еще одно название веры. Но ведь через пятьдесят с лишним лет даже статистическая вероятность становится довольно невероятной. Может, именно это и покажет моя статья.
- Пятьдесят лет - всего лишь движение века на лике Господом.
- Пятьдесят лет - это активная профессиональная жизнь человека. Вы посвятили этому большую часть своей жизни. Я не жду, что вы отдадите ее без борьбы, но борьба эта обречена. Ну, так как же, будете вы сотрудничать со мной или воевать?
- А может ли ваше мнение что-то изменить?
- Буду с вами откровенен так же, как, надеюсь, и вы со мной. Верный ответ: едва ли. И не потому, что такой уж
* Данте. "Божественная комедия", (пер. М. Лозинского).
твердокаменный, просто сомневаюсь, что вы сможете меня переубедить. Как любой хороший репортер, я в первую очередь скептик. Для меня эта Программа - самое большое и продолжительное надувательство в истории, и единственное, что может изменить мое мнение, - это послание.
- Из редакции или с небес?
- С другой планеты. Именно для этого создана Программа, не так ли?
Макдональд вздохнул.
- Да, именно для этого. Что ж, попробуем сторговаться.
- Вы же знаете, что ждет тех, кто заключает сделку с дьяволом.
- Рискну предположить, что вы не дьявол, а лишь его адвокат, потерянный в аду человек, как, впрочем, и все мы с человеческими страхами, надеждами и желаниями, включая желание обнаружить истину и возвестить ее соплеменникам во всех уголках мира.
- "А что есть истина? - насмешливо спросил Пилат..."
- ..."и не стал ждать ответа"*. Мы подождем и будем сотрудничать с вами в вашем следствии, если вы выслушаете то, что мы хотим сказать, не затыкая ушей, и взглянете на то, что мы хотим показать, не зажмуривая глаз.
- Согласен. Для того я и приехал.
- Признаюсь, что сотрудничал бы с вами и без этого согласия.
Томас улыбнулся. Пожалуй, это была первая его естественная улыбка с тех пор, как он вошел в кабинет.
- Признаюсь, я смотрел бы и слушал без вашего сотрудничества.
Раунд закончился, но Томас так и не понял, кто его выиграл. Он не привык к неясности в таких вопросах, и это его беспокоило. Макдональд был превосходным противником, тем более превосходным, что искренне считал себя не противником, а спутником в путешествии к истине, и Томас знал," что не должен открываться ни на мгновение. Он не сомневался, что сможет уничтожить Макдональда и Программу, однако игра была куда сложнее: следовало разыграть партию так, чтобы обвал не коснулся "Эры" и Томаса. Не то чтобы Томаса заботили "Эра" или он сам, просто он не мог проиграть.
* Фрэнсис Бэкон. "О правде".
Томас попросил у Макдональда разрешения сфотографировать его за столом и просмотреть бумаги, покрывавшие стол. Макдональд только пожал плечами.
На столе лежали бумаги и книги. Книги: "Разумная жизнь во вселенной" и "Голоса тридцатых годов", а бумаги трех видов. Во-первых, всевозможная почта из многих стран мира: немного от ученых, немного от фанатов проблемы, просьбы об информации и бездарные творения сумасшедших; во-вторых, внутренние документы Программы, технические и административные; в-третьих, официальные рапорты и графики, представляющие текущую деятельность Программы. Эти лежали в самом низу ровной стопки - этакий приз за просмотр.
Когда Томас закончил свой осмотр, Макдональд повел его по зданию. Оно было функциональным и вместе с тем спартанским: покрашенные бетонные стены, полы, выложенные керамической плиткой, окна в потолке. Лаборатории напоминали школьные классы - каждая с доской, исписанной уравнениями или схемами соединений, - отличающиеся только набором книг, занавеской на окне или ковром на полу, а также коллекциями личных вещей, вроде часов, приемников, магнитофонов, телевизоров, трубок, фотографий, картин...
Макдональд представил Томасу персонал. Информатик Ольсен, выглядевший молодо, несмотря на седеющие волосы; Зонненборн, страстный математик и историк межзвездной связи, разговорчивый, любознательный и сообразительный; Сандерс, флегматичный философ с трубкой в зубах, худощавый рыжеватый блондин, автор идей и замыслов; Адамс, румяный и круглолицый, озабоченный инженерэлектронщик, в высказываниях которого проскальзывают затаенные сомнения...
Проводником по техническим вопросам Программы Томас выбрал Адамса. Выбор был естественным, и Макдональд не мог бы возразить, даже если бы захотел. Улыбнувшись, он произнес:
- Ужинать поедем ко мне. Хочу, чтобы вы познакомились с Марией, да и Мария хочет вас увидеть. Боб, расскажи мистеру Томасу обо всем, что он захочет узнать.
"С разрешения Макдональда или нет, - подумал Томас, Адамс будет источником важной закулисной информации не только о применяемых приборах и целях, но и о людях, что было важнее всего. В любой группе найдется такой вот Адамс".
