- Все можно устроить.
- Предположим, у тебя будет его биография в форме сценария, двадцать лет жизни, каждый день, каждый час; тебе придется позаботиться о том, чтобы с рождения ребенка окружали люди, которые будут в тайне от него разыгрывать этот сценарий и не допустят, чтобы с ним произошло что-нибудь незапланированное.
- Вот именно, все правильно! - воскликнула она.
Кеог вскочил и заорал на нее:
- Я вовсе не строю планов, пойми ты это, сумасшедшая от любви! Я выкладываю свои возражения.
- Что еще нам понадобится? - нетерпеливо спросила она. - Кеог, постарайся, хорошенько постарайся все предусмотреть! Когда начнем? С чего? Быстрее!
Кеог смотрел на нее, как громом пораженный; наконец упал на скамейку и горько рассмеялся. Она села рядом, взяла его за руку, глаза ее сияли. Через мгновение он посерьезнел и повернулся к ней. Он вбирал в себя сияние ее глаз - и наконец его мозг снова заработал... как всегда, по приказу Уайков.
- Главный источник информации о его жизни, - сказал он, будет у нас не долго... Надо сказать Рэтберну, чтобы не слишком накачивал его морфием. Он должен быть в состоянии думать.
Когда его одолевала боль и он не мог больше вспоминать, ему вводили еще немного морфия. Какое-то время им удалось уравновешивать боль и воспоминания, но затем муки стали сильнее. Тогда ему удалили спинной мозг - и он потерял чувствительность к боли. Были привлечены новые люди психиатр, стенографистка, даже историк-профессионал.
В своей новой лаборатории Вебер экспериментировал, подыскивая "доноров" - пробовал все мыслимое и немыслимое, даже коров и приматов. Кое-какие результаты были, хотя не слишком обнадеживающие. Он экспериментировал и с людьми. Никак не удавалось преодолеть отторжение ткани: матка не удерживала чужеродный плод, как палец не приживается на чужой руке.
Тогда он перешел на питательные растворы. Он испробовал множество их и в конце концов создал такой, который подошел - из плазмы крови беременной женщины.
Лучшие яйцеклетки он поместил между пластинами простерилизованной замши. Он соорудил автоматическое устройство, регулирующее поступление плазмы с такой же скоростью, как в живых артериях, пропускающее ее так же, как вены, и поддерживающее необходимую температуру тела.
Однажды пятьдесят клеток погибли из-за воздействия хлороформа, содержащегося в одном из адгезивов. Когда оказалось, что на клетки плохо действует свет, Вебер сконструировал контейнеры из специального состава.
Те зародыши, которые на шестидесятый день были жизнеспособны, уже имели различимые глаза, позвоночник, зачатки рук, пульсирующее сердце. Каждый из них омывался более чем галлоном плазмы ежедневно, и в определенный момент их насчитывалось уже сто семьдесят четыре тысячи. Потом они стали погибать - некоторые из-за дефектов строения, другие из-за химического состава, многие по причинам, неясным даже Веберу и его сотрудникам.
Когда он сделал все, что было в его силах, и осталось только ждать, у него были зародыши, развившиеся до семи месяцев и хорошо растущие. Их было двадцать три. Гай Гиббон давно умер. Однажды его вдова навестила Вебера и устало положила перед ним пачку бумаг, попросив прочесть и сразу позвонить ей.
Вебер прочел и позвонил. Он отказался выполнить ее просьбу.
Она взялась за Кеога. Он отказался участвовать в ее плане. Она переубедила его. Кеог переубедил Вебера.
Каменный ангар вновь заполнился хитроумными механизмами. Холодильная камера была размером четыре на шесть футов; ее окружали провода и чувствительные датчики. В эту камеру поместили девушку.
К этому времени зародышей осталось всего четыре, и им было восемь с половиной месяцев.
Один из них выжил.
Послесловие автора:
Я обращаюсь к читателю, и особенно к тому, кто едва перешагнул за двадцать. Позвольте вас спросить: не было ли у вас когда-нибудь ощущения, будто кто-то управляет вами? Бывало ли так, что вы хотите что-то сделать, но, как назло, всюду натыкаетесь на препятствия, и приходится отступить? А порою наоборот - желаемое не чересчур ли легко достается вам? Испытывали ли вы чувство, что незнакомые люди словно бы прекрасно знают вас? Встречали вы когда-нибудь девушку, при виде которой у вас замирало сердце, которой вы тоже вроде бы нравились - и вдруг каким-то образом она как бы вычеркивалась из вашей жизни, как не вписавшаяся в сценарий?
Чего уж там, со всеми нами случалось такое. Однако, если вы прочли мой рассказ, то вы согласитесь, что это нечто более поразительное, чем просто сюжет. Он что-то напоминает вам, не так ли? То есть, я хочу сказать, что необязательно должен быть замок, или "старая лужа", и, конечно все имена изменены, чтобы не компрометировать... автора.
Потому что, возможно, ей уже пора проснуться, постаревшей всего на два или три года после двадцатилетнего сна. И когда вы встретите ее, это станет самым потрясающим событием в вашей жизни.
