— Виталя, привет! — заорал на всю улицу Славик и ринулся к вылезавшему из машины парню.
Тот обернулся… И я с удивлением понял, что это вовсе не парень. Девушка! Среднего роста, худощавая, в простеньком джинсовом костюмчике, темные волосы обстрижены очень коротко. Со спины ее действительно можно было принять за парня. Но только со спины.
— Знакомьтесь. — Жуда уже стоял рядом с машиной. — Это Тоха, наш мозг. А это… О, ты даже не представляешь, кто это. Новый Юрий Гагарин! Первый нуль-космонавт Земли.
Девушка удивленно взглянула на него, но уточнять о космонавтах, невесть откуда взявшихся в НИИ Радиотехнических измерений, не стала. Повернулась ко мне.
— Очень приятно. Виталя. — И протянула руку.
Я опешил.
— В каком смысле?.. Эээ… В каком смысле — Виталя?
— В прямом. Меня Виталия зовут. А вас?
Девушка улыбнулась. Глаза у нее были темные-темные, почти черные. Или так показалось из-за слабого освещения? На миг возникло чувство, что где-то я уже видел этот взгляд. Встречались? Когда, как? Нет, глупости, девушка явно меня не узнавала.
Она так и стояла с протянутой рукой, и Славику пришлось ткнуть меня кулаком в бок.
— Дядя, ты чего тормозишь? Вроде немного выпили. Сергеем его зовут.
— Ага. Сергей. Тоже приятно. Очень. — Я поспешно сжал руку девушке.
«Ручкаться» мне и с парнями приходилось не часто. Не любитель я «близких контактов третьего рода». А уж с девушкой… Кажется, в первый раз. Ладошка у Витали была маленькая, но крепкая. И очень теплая. А еще показалось, что током слегка тряхнуло. Так бывает, когда статический заряд на теле собрался.
— Вот так лучше, дядя, — засмеялся Славик. — Виталя, ты не думай, он не тормоз по жизни. Это на него сегодняшний… хм… полет так подействовал.
Виталя кивнула, с готовностью принимая объяснение.
— Стало быть, полет? Расскажете?
— Конечно! По дороге. Поехали, поехали. Купаться хочу!
— Тю на тебя! Вода холодная.
— А мы ее подогрели. Температура воды, плюс сорок градусов локально, умноженные на ноль пять, деленное на троих, минус температура воздуха… Сколько получается, Тоха? Ладно, еще бутылку возьмем по дороге.
Несколько минут пришлось повозиться, двигая переднее пассажирское кресло, чтоб уместить в маленькой «Фабии» длинноногого Антона. И — поехали!
Дорога от города до Косы заняла полтора часа. И это при том, что мы делали две остановки. Сначала — у ночного магазинчика, где затарились «Немировым» в исполнении «professional edition», причем Славик порывался взять «enterprise» и его стоило труда урезонить закуской в виде банки соленых огурчиков, колбасной нарезки и полудюжины лавашей, и, разумеется, пивком, по две банки на душу, включая непьющую Виталю. Затем — на трассе, когда все тому же неугомонному Славику потребовалось незамедлительно «слить балласт». Карабкаться через канаву к проступающим из темноты кустикам нашему доблестному электронщику было лень, так что «сливал» он прямо на обочине, у заднего бампера «Шкоды». Нимало не смущаясь сидящих в салоне. Может, он Виталю в самом деле парнем считал?
Итак, нам понадобилось полтора часа, чтоб одолеть сотню километров, отделяющих душный, провонявшийся выхлопными газами, дымом, гниющим мусором и черт знает чем еще город от моря. За это время Славик успел пересказать Витале все, что случилось в лаборатории с громким именем «Лаборатория новых типов связи». Все, что начальник оной лаборатории к.т.н. Скляров Н.П. категорически запретил разглашать. Да пусть его. Я не возражал. Подумаешь, тайна! Сегодня тайна, а завтра все человечество об этом кричать будет. Виталя слушала внимательно, не перебивая. Понимала ли, о чем речь идет? Или не верила, списывала на пьяную болтовню? Что касается Антона, то этот и вовсе умудрился заснуть. Как только очки с носа не падали, приклеивает он их, что ли?
Меня тоже начала убаюкивать гонка по пустынно-однообразному ночному шоссе. И лишь когда «Шкода» свернула с трассы на узкую двухполосную ленту асфальта, круто изгибающуюся вокруг лимана, когда сидевший справа Жуда опустил стекло, тогда свежий, пахнущий весенней, не успевшей пожухнуть травой — и морем! — ветер выдернул меня из мутной дремы.
Мимо нас пронеслись спящие — курортный сезон пока не начался — домики поселка, пустующий рынок, запертая будочка автовокзала, турбазы, виллы «новых русских», или каких там еще «новых»? Затем все это, включая асфальт под колесами машины, осталось позади. Фары теперь выхватывали из темноты только чахлые деревца, кусты дикой смородины, заросли осоки. И песок, в котором постепенно растворялась колея грунтовки.
— Дальше не поеду. Завязнуть можем. — Виталя убрала ногу с педали газа.
— Да мы тебя на ручках вынесем! — тут же заверил Слава.
— Меня — да. А машину? — «Шкода» свернула с уже едва различимой грунтовки и остановилась. — Ну что, приехали, научные работнички. Выгружайтесь.
— Тоха, подъем! Не спи, замерзнешь! — Славка отвесил нашему теоретику легкий подзатыльник и, не дожидаясь, пока тот сообразит, как ответить обидчику, вывалился из салона. — Эх, хорошо-то как! Свобода, свобода, свобода! Никакой тебе работы, никакой тебе заботы! Голый счастливый человек на голой земле!
Думаю, его голос слышно было и в поселке. Во всяком случае, пара собакевичей там проснулась, неуверенно тявкнула в ответ. А Славка уже претворял свой лозунг в жизнь — сбросил с ног туфли, содрал рубаху и, прыгая на одной ноге, стягивая брюки, мчался к берегу.
— Купаться, купаться, купаться! Всем купаться!
— Вода холодная, не лезь! — крикнула вдогонку Виталя. — Застудишь чего-ничего.
— Мое «чего-ничего» закаленное. Я ж в молодости в Заполярье служил. А там… Ох!
«Ох» совпал по времени с моментом соприкосновения морской водички и босых Славкиных ножек. И духу у него хватило забежать в воду едва по колено. Но и это был подвиг. Здесь, почти на краю косы, диффузия моря и суши тянулась на добрую сотню метров.
Ухая, поднимая фонтаны брызг, Славик выскочил на берег.
— Нужно срочно температуру выше поднимать!
— Замерз?
— Не-а. Но локальный градус катастрофически понижается. Вы чего тормозите?! Где пакеты? Где поляна? Даже Тоху не выгрузили!
Виталя послушно открыла багажник, и я начал вынимать пакеты. А Тоха и сам выгрузился. Так что за пять минут «поляна» была накрыта. У предусмотрительной Виталии в багажнике нашлась и подстилка, сидеть прямо на успевшем остыть песке не пришлось. А вот нам предусмотрительности не хватило. Забыли прикупить что-нибудь безалкогольное для водителя. Хорошо, девушка не капризничала. Согласилась взять баночку пива — «помочить губки».
— Так что, коллеги? Первый тост — за первого нуль-космонавта планеты Земля.
— Хватит тебе! — возмутился я. — Заладил — «космонавт, космонавт». Далеко слетал, — аж на семь этажей.
— Да какая разница, сколько этажей! Важен принцип.
— Сережа, Слава прав, — тут же поддержала системотехника Виталя. — Важен принцип. Смог на семь этажей, сможешь… все.
— Вот. Виталя самую суть схватила. Как это америкосы говорили? «Этот маленький шаг одного человека — огромный шаг для человечества». Не помню дословно.
— Близко к тексту, — кивнул Нерлин.
— Вот. Да. Кстати, Тоха, ты можешь объяснить, что это мы открыли сегодня?
— Ну… телепортацию.
— Сказанул! Ты научное объяснение дай.
— Так… Разные есть гипотезы. Например, теория информационной Вселенной. Эвереттовская параллельных миров. Эн-мерных пространств. Черных микродыр или нуль-туннелей…
— Ребята, а давайте второй тост — за вас, — перебила Виталя. — Пусть у вас в жизни все хорошо сложится. Несмотря ни на какие… черные дыры. Слава, наливай.
— О, у нас теперь все шикарно будет, будь спок. Вот ты кого перед собой видишь? Не догадываешься? Трех нобелевских лауреатов. Без пяти минут. И все трое — не женаты. Так что можешь выбирать, пока время есть. Потом конкуренция начнется, сама понимаешь.
— Спасибо за предложение. Я подумаю. Пока время есть.
