– Мы думаем, - опять забеспокоились на “Кандиде”, - а вдруг там, внизу, что-нибудь произошло. Непредвиденное и опасное. Может быть, эпидемия?
Слово “эпидемия” заменяло явление более серьезное и тревожное. Однажды на Дорсете чума уничтожила почти все население планеты, а первые прибывшие туда звездолеты пренебрегли требованиями карантина и разнесли инфекцию на две ближайшие планеты. С тех пор инструкции по карантинным мерам стали очень строгими. Кальхаун, будучи медиком, прекрасно осознавал, что такое “эпидемия”, и поэтому заверил обеспокоенный экипаж на “Кандиде”, что разберется и примет меры.
– Но вы помните, что у нас на борту пассажир? - тоскливо спросила “Кандида”. - Он настаивает, чтобы ему предоставили спускаемый модуль, если лайнер не сможет осуществить посадку. Он утверждает, что у него на Майе дела, не терпящие отлагательства.
Кальхаун не ответил. Он лишний раз отметил для себя, что настали времена, когда права пассажиров стали уж слишком оберегаться законом. Если пассажир не был доставлен по месту назначения, ему причитались громадные суммы компенсации за нанесенный ущерб. Мало какая компания была в состоянии заплатить такие большие деньги. Кальхаун догадался, что для капитана “Кандиды” встреча с представителем Медслужбы стала палочкой-выручалочкой. Одного слова сотрудника Межзвездной медицинской службы было достаточно, чтобы спасти компанию от выплаты штрафа.
Экран телескопа мигнул, и на нем появилось изображение поверхности планеты, которая находилась в сотнях тысяч километров от “Эскулапа 20”. Кальхаун одарил изображение недовольным взглядом и направил телескоп на космопорт в Майя-сити. Он увидел скоростные магистрали и кварталы жилых зданий. Его глазам предстал и космопорт с устремленной к звездам энергорешеткой. Но никакого движения в Майя-сити он не заметил. На первый взгляд казалось, что город вымер.
Кальхаун увеличил масштаб до отказа. На таком расстоянии звездолета от поверхности планеты мобиль на воздушной подушке будет на экране по размерам меньше пылинки, к тому же над планетой, разумеется, есть атмосфера со свойственными ей изменениями. Короче, все, что равно по объему мобилю, разглядеть было практически невозможно.
Однако сам город был виден достаточно отчетливо. На первый взгляд ничего особенного в нем не произошло. Незаметно было и следов стихийного бедствия. Город просто не отвечал на вызов из космоса. Кальхаун выключил экран и сообщил в микрофон внешней связи, что, видимо, ему придется совершить аварийную посадку, что, вероятнее всего, произошло отключение энергии в космопорте, хотя, конечно, это практически невозможно, но, чтобы не гадать на кофейной гуще, лучше все же осмотреться на месте. Он посоветовал “Кандиде” держать с ним связь и занялся подготовкой к посадке звездолета на аварийных двигателях. На просьбу санкционировать отказ пассажиру с “Кандиды” высадить его на планету Кальхаун не ответил, хотя знал, чего стоит его “да”. Его очень беспокоило то, что он мог увидеть в Майя-сити. Он предвидел возможность крайних мер, и в таком случае “Кандида” была единственным средством передачи информации в ближайший сектор Галактики и, таким образом, в Главное управление Межзвездной медицинской службы.
Кальхаун направил маленький звездолет вниз. По мере того как корабль набирал скорость, Кальхаун просматривал отчеты о событиях в этом секторе и особенно на планете Майя. В его функции сотрудника Медслужбы входило распространение медицинской информации о результатах исследований в центре Главного управления Межзвездной медицинской службы. Эта организация была вне политики. Но осуществление полетов в различные сектора Галактики выполнялось неукоснительно. Такой облет был необходим, чтобы следить за состоянием здоровья на планетах, заселенных звездными колонистами.
Сотрудники Медслужбы обычно давали рекомендации относительно решения проблем сугубо медицинского характера. Если возникала чрезвычайная ситуация, ею занималась группа экспертов, специально присылаемых на звездолетах, оборудованных по последнему слову техники. Как правило, на борту находились лаборатории и отлично обученный персонал. И вклад Медслужбы в освоение дальних миров было трудно переоценить. Подвижники-медики спасли не одну планету.
Кальхаун еще раз прочитал краткий доклад о ситуации в данном секторе.
Майя являлась одной из четырех планет, чьи условия обитания, по-видимому, имели общий первоначальный источник. Если предположить, что теория Аррениуса о распространении мельчайших живых организмов в космосе является истинной в некотором ограниченном смысле, то существование класса растений-каннибалов на одной из этих четырех планет вполне можно рассматривать в качестве доказательства одновременного зарождения и эволюции всех четырех планет.
Планета Майя была заселена уже двести лет и производила очень ценное органическое вещество из местных растений-хищников. Это вещество экспортировалось в качестве сырья для текстильной промышленности. Планета считалась удобной для жилья, поскольку на ней не существовало возбудителей болезней.
Население выращивало только технические культуры - зерновые и травы на Майе не произрастали из-за растений-хищников, которые уничтожали инородные им растения.
По этой причине планета Майя была вынуждена импортировать зерновые, и это значительно ограничивало численность населения. Примерно два миллиона жителей занимали преимущественно полуостров Юкатан и небольшую территорию в центре планеты, ближе к планетарному экватору.
Обзоры, представленные в Главное управление Межзвездной медицинской службы, упоминали многие обстоятельства и проблемы и предлагали разного рода решения, но ни в одном из этих обзоров ни слова не говорилось о возможности неполадок в космопорте и не упоминалось о случаях отсутствия ответа на запрос с орбиты.
Ну конечно, кому же нужны такие детали, если обсуждались глобальные проблемы сектора Галактики?
“Эскулап 20” опускался к планете, спокойно вращающейся вокруг своей оси.
Как только залитое солнцем полушарие планеты Майя заполнило экран, Кальхаун увидел города, обширные открытые поля, где произрастали растения-каннибалы, превосходное сырье для производства красителей, вывозимое с планеты в качестве главной статьи экспорта. Но он почти не видел зеленого цвета, так привычного для человеческого глаза. На планете Майя листва была желто-оливковой.
“Эскулап 20” приближался к поверхности планеты. С высоты восьмидесяти километров Кальхаун увидел, что в городе не было мобилей на воздушной подушке, а в космопорте - космических кораблей, ожидающих запуска. Великолепные многорядные шоссе оказались совершенно пустынными.
