— Ты все сделал хорошо, Трев, — сказал Дом. — Именно этого я от тебя ожидал.
Они снова сидели за столом, уставленным блюдами с такими же невыразительными закусками, как в прошлый раз, но Тревайзу было не до еды. Не исключено, что это была его последняя трапеза на Гее.
— Да, — кивнул он, — ты этого от меня ожидал, но двигали мной собственные соображения.
— Не сомневаюсь, ты был уверен в правильности выбора.
— Уверен. Но не думаю, что в этом повинен какой-то мистический дар. Я выбрал Галаксию, следуя элементарной логике, и думаю, на такое решение был бы способен любой человек. Хочешь, объясню?
— Конечно, Трев, очень хочу.
— Итак, у меня было три варианта выбора: в пользу Первой Академии, в пользу Второй и в пользу Геи.
Выбери я Первую Академию, Мэр Бранно немедленно прибрала бы к рукам Вторую Академию и Гею. Останови я свой выбор на Второй, Оратор Гендибаль не замедлил бы захватить власть над Геей и Первой Академией. В обоих случаях сложилась бы необратимая ситуация, и окажись мой выбор неверен, последствия были бы катастрофичны.
Однако, выбирая Гею, я ничем особенно не рисковал, тогда обе Академии удовлетворились бы ощущением обманной победы, и все, в общем и целом, осталось бы, как было; ведь на построение Галаксии, как мне было сказано, уйдет жизнь не одного поколения.
Выбор в пользу Геи давал возможность выиграть время, корректировать события, или даже придавать им обратное течение в случае, если бы решение мое оказалось ошибочным.
Седые брови Дома слегка приподнялись. Глубоким, грудным баритоном он спросил:
— Ты все-таки сомневаешься в верности своего решения?
— Не то чтобы сомневаюсь, но чтобы убедиться окончательно, мне нужно кое-что сделать. Я хочу посетить Землю, если удастся ее отыскать.
— Если ты хочешь нас покинуть, мы не вправе тебя задерживать, Трев…
— Я не подарок для вашего мира.
— Пел тоже, но он остается, и мы рады предложить тебе остаться. Но скажи мне, зачем ты хочешь попасть на Землю?
— Думаю, ты понимаешь зачем.
— Нет.
— Вы не все рассказали мне, Дом. И ты, и остальные. Может быть, у вас есть на то причины, но мне хотелось, чтобы таких причин не было.
— Не понимаю, о чем ты.
— Видишь ли, Дом, в то время, когда я должен был принять решение, я с помощью моего компьютера на краткий миг как на ладони увидел сознания всех, кто был рядом, — Мэра Бранно, Оратора Гендибаля, Нови. За считанные мгновения мне открылось многое — ну например, вся цепочка манипуляций Геи в отношении Трентора через Нови, то есть как было подстроено, что Гендибаль отправился к Гее.
— Да?
— Я увидел в сознании Гендибаля мысль, которая поразила меня: это касалось пропажи всех источников информации о Земле из Галактической Библиотеки.
— Они пропали?
— Да. Поэтому мне и показалось, что это очень важно. Настолько важно, что нужно, чтобы об этом не знала не только Вторая Академия, но и я. И уж если на меня свалилась ответственность за выбор в пользу Галаксии, я не собираюсь соглашаться на добровольное неведение. Так скажи мне, для чего понадобилось скрывать знания о Земле?
Дом торжественно проговорил:
— Трев, Гея к этой пропаже никакого отношения не имеет. Мы ничего об этом не знаем.
— Вы тут ни при чем?
— Абсолютно ни при чем.
Тревайз глубоко задумался, нахмурился, облизнув высохшие губы.
— Чьих же рук это дело, в таком случае? — растерянно спросил он.
— Не знаю. И цели не понимаю.
Они долго смотрели друг на друга, не говоря ни слова, и наконец Дом сказал:
— Ты прав. Нам казалось, что найден окончательный ответ, однако, пока этот вопрос висит в воздухе, покоя не будет… Прошу тебя, побудь у нас немного, давай подумаем, что можно сделать. А потом ты сможешь улететь, получив от нас всю помощь, какая тебе потребуется.
— Благодарю, — улыбнулся Тревайз.
Смысл дальнейшего разговора состоит в том, что слово «робот» изобретено чешским писателем К. Чапеком и имеет, следовательно, славянский корень. Это непонятно героям, оперирующим английским словом «work». — Примеч. пер.
