Она снова вошла в комнату, накинув только тунику и на ходу вытирая лицо и волосы. Она надеялась, что Гундалину уже уснул, но он стоял у окна в той же позе, что и она недавно.
Мун тоже подошла к окну. Они стояли рядом, не касаясь друг друга, и молчали, гладя сквозь стекло на улицу внизу, слушая, как шум Фестиваля разбивается о закрытые окна.
- Зачем я сюда явилась? Почему? Похоже, в этом нет ни малейшего смысла...
Гундалину, наморщив лоб, изумленно посмотрел на нее.
- Что я буду делать, даже если найду его? Я ведь его уже потеряла. Я ему больше не нужна. У него есть Снежная королева... - Она прижала пальцы к губам. - И он готов умереть ради нее.
- Может быть, Ариенрод нужна ему только потому, что тебя нет с ним радом? - Гундалину снова внимательно всмотрелся в ее лицо, словно искал там что-то, ей самой неведомое.
- Ну что ты! Она ведь королева...
- Но она никогда не станет тобой. - Нерешительно он коснулся ее руки. - И может быть, именно поэтому он больше не хочет жить.
Мун поймала его руку, прижала к своей щеке, поцеловала.
- О, ты.., заставляешь меня почувствовать.., что я тоже, что-то значу особенно когда меня мучают сомнения.., когда у меня земля из-под ног уходит... - Лицо у нее горело.
Гундалину высвободил руку.
- Не говори на сандхи! Я больше не хочу его слышать. - Он неловко поправил свою грубую рубаху на груди. - Я не могу теперь его слышать. Перекати-поле.., вот что я такое! Пена морская, пыль на ветру, грязь под ногами моего народа...
- Прекрати! - сердито крикнула она, страдая той же болью, какая терзала и его - с ним вместе. - Прекрати, прекрати! Я не дам тебе поверить в это! Это ложь! Ты самый лучший, самый нежный, самый добрый человек изо всех, кого я когда-либо знала. Я не позволю тебе: поверить... - она все еще что-то говорила, когда он повернулся к ней, жадно гладя ей в лицо своими темными глазами, и страстно обнял ее...
Потом медленно наклонился к ней, почти не веря тому, что она целует его первой, а Мун закрыла глаза и целовала его с неутолимой жаждой, чувствуя, как его удивленные руки начинают ласкать ее. Своим поцелуем она как бы ответила на его так и не заданный вопрос...
- Как я попал сюда?.. - шептал он. - Неужели это не сон? Как ты можешь?..
- Не знаю. Я ничего не знаю, не спрашивай меня. - Потому что ответа нет. Потому что я не имею права любить тебя, я никогда не собиралась любить тебя... - БиЗед.., может быть, это все, что нам с тобой отведено в жизни, и завтра все кончится... - Потому что это ты даешь мне силы продолжать поиски.
- Я знаю. - Его поцелуи стали смелее. - Это неважно. Я не прошу тебя стать моей навсегда.., только позволь мне любить тебя сейчас.
Глава 37
- Эй, Звездный Бык! - Ариенрод снова окликнула его; в первый раз он даже головы не поднял от своего рабочего стола.
Спаркс медленно выпрямился и посмотрел на нее с каким-то непонятным выражением на лице, словно с трудом ее узнавая. Потом отложил в сторону инструменты и добытые с помощью контрабандистов запчасти, а также полуразобранный прибор, с которым все это время возился. Кабинет Спаркса был битком набит остатками технологического шторма - техникой, выброшенной волнами экспортной экспансии на прибрежный песок Тиамат. Во многих приборах он, по его собственным словам, уже вполне разобрался. Его врожденные способности к техническим наукам всегда доставляли Ариенрод удовольствие. Однако после той последней Охоты он буквально растворился в своих приборах и инструментах, словно прячась - от нее и от себя.
- Что тебе нужно? - Вопрос, впрочем, звучал не враждебно, хотя и без любопытства. Спарксу было совершенно безразлично ее присутствие.
Она постаралась сдержать раздражение, понимая, что лишь терпение и время смогут вывести его из унылых размышлений. Но уже слишком давно он не смотрел на нее, как мужчина, уже много недель, и это действительно бесило ее, не позволяя более терпеть приступы его дурного настроения.
- Я хочу знать, когда ты наконец выполнишь возложенные на тебя обязанности?
- Обязанности? - Он повернулся к ней, поводя глазами, точно олень, пытающийся укрыться в дебрях электронного "леса". - Я все свои обязанности выполнил. - Слова звучали горько.
- Мы до сих пор не внесли обещанную плату. Суре ждет. Мне ведь не нужно лишний раз напоминать тебе, что, если он не получит "живой воды". Зиме придет конец - как и вашим жизням.
- А если он ее получит, то половина жителей Тиамат умрет.., и с Летом будет покончено навсегда. - Его зеленые глаза тоскливо смотрели прямо на нее.
- Да, я надеюсь, что так и будет. - Ее взгляд проникал в самые сокровенные уголки его души. - Ты ведь не станешь утверждать, что слышишь об этом впервые, правда?
- Нет. - Он покачал головой; его рыжая грива цеплялась за серебряную цепь, надетую поверх свободной рубашки. - Я каждый день думаю об этом, мне это снится...
- Приятные сны, ничего не скажешь! - язвительно заметила она.
- Нет! - Она вспомнила те его кошмары, о которых он даже говорить с ней отказывался. - Найди кого-нибудь другого, пусть кто-нибудь еще передаст Сурсу то, что требуется. Я свой долг выполнил. Я задыхаюсь от грязи, в которой перепачкался во имя Зимы. Я не желаю больше иметь дело с этим негодяем и его подручными, которые теперь получат "вечную молодость" благодаря гибели моего народа.
- Ты же не островитянин! А заплатить нужно только за наши с тобой собственные жизни. - Ариенрод наклонилась к нему. - Ты уже не сможешь снова заползти в свою раковину на Летних островах: ты давно перерос свое убежище. Ты убивал священных меров, ты бросил свою возлюбленную среди мертвых тел на пустынном берету, ты много лет назад оставил и свой народ, и свою Богиню - но ради лучшего! Помни об этом! Теперь ты инопланетянин. И мой любовник. И, нравится тебе это или нет, им ты и останешься до самой смерти!
Звездный Бык вскочил, разом смахнув на пол все свои блестящие механические игрушки. Ариенрод чуть отступила, поняв, что на этот раз он лишь с огромным трудом удержался, чтобы не ударить ее.
- Тогда лучше мне умереть прямо сейчас. - Он вцепился руками в край стола, наклонившись вперед и опустив голову. - И покончить со всем этим.
- Спаркс! - Имя это казалось заклинанием, донесшимся из глубин ее души, которые все-таки затронула жгучая боль его страданий. Но он не откликнулся. Она больше не могла до него добраться; он выдворил ее из своего сердца. Звездный Бык! - Теперь уже страдала она, а его боль лишь пробудила в ней гнев. На этот раз он даже головы не повернул, лицо его оставалось суровым, замкнутым. Во взгляде больше не было ничего от прежнего Спаркса - она видела только его призрак и призрак утраченной Мун, ее второго "я", чья смерть была теперь на его совести. Мун унесла их любовь с собой в могилу... Ариенрод чувствовала, что призрак Мун сконцентрировал вокруг себя сейчас всю жизнь Спаркса, стал фокусом его вселенной - вместе со словом "неудачник". Это слово в его устах жгло, оно пахло дымом. - Ты вручишь "живую воду" Сурсу в самое ближайшее время, таков мой приказ. Я, твоя королева, приказываю тебе это!
