Обернувшись, Клэр увидел, как тяжело приходилось бедному маленькому итальянцу. Он остановился на небольшой площадке и закричал:
— Не торопитесь, синьор Мартини. Мы устроим здесь короткий отдых.
Трое путешественников уселись на обрыве. Небо посветлело, сделалось почти голубым. Море света залило горы. Внизу заблестела крыша дворца Роберта Куинслея, тусклые краски долины заиграли, заискрились на солнце.
Клэр выглядел необычайно усталым, румянец исчез с его лица, глаза впали. Задумчиво, как бы про себя, он проговорил:
— Жизнь, когда ее видишь в упор, производит одно впечатление, и совсем другое — когда смотришь на нее с высоты птичьего полета. Все эти домики, дворцы, заводы, сооружения, — как все это далеко теперь от нас! Есть ли там какая-либо жизнь или это только декорация и игра воображения? Так и вся Долина Новой Жизни! Когда мы уйдем от нее, нам, может быть, покажется, что все виденное нами — мираж, дурной сон, который исчезнет при первом прикосновении действительности.
Мартини перебил размышления англичанина восклицанием:
— Черт возьми! За нами, кажется, гонятся! Вон по тропинке бежит человек.
Клэр прикрыл глаза рукой и долго смотрел в указанном направлении. Действительно, глубоко под ними по тропинке быстро продвигалась маленькая фигурка. Мартини волновался, повторяя:
— Черт возьми! Что это может значить?
Клэр ничего не отвечал, но, по-видимому, был обеспокоен появлением преследователя.
— Может быть, нам лучше идти вперед? — прошептал Мартини.
— Тогда нас сразу заметят, — возразил Клэр, — а между тем наше исчезновение из Старых копей должно было обнаружиться только, когда мы будем у нашего веревочного моста через пропасть. Таково было мое соглашение с Робертом Куинслеем, Чартнеем и Висконти.
— Дьяволы! Мы замечены! Он машет нам шляпой.
Клэр напрягал зрение и, перегнувшись через камни, всматривался вниз.
— Это Висконти! — вскричал он внезапно. — Теперь я хорошо узнаю его. Наверное, он догоняет нас, чтобы присоединиться к нам!
— Но еще вчера, — сказал Мартини, — он наотрез отказался от наших увещеваний.
— Следовательно, он переменил свое мнение.
Клэр снял шляпу и помахал ею над головой в ответ на сигналы догоняющего итальянца. Через несколько минут тот поднялся наверх и рухнул на камни, изнемогая от усталости.
— Я уже отчаялся поймать вас до перекрестка. Тогда я не нашел бы вас, потому что мне неизвестен дальнейший путь, — говорил он, едва отдышавшись, обращаясь преимущественно к Клэру.
— У меня есть прекрасный план этой местности, который передал мне Муки от мистера Куинслея. Я убежал, никому не сказав о своем намерении, продолжал Висконти. — Еще вчера я был далек от этой мысли, но после вашего ухода меня одолели сомнения, а тут еще эта пропажа адской машинки! У нас все учащаются преступления. Кому понадобилась адская машинка, одна из отнятых у Зона? Помните, мистер Клэр, я показывал вам их в лаборатории института?
Англичанин сидел отвернувшись. При этом вопросе он понимающе кивнул.
— Какой черт мог похитить это дьявольское изобретение? — воскликнул Мартини. — Тут недолго до беды.
— Эта пропажа показалась мне крайне подозрительной, — продолжал Висконти, — и тогда я вспомнил ваши слова, мистер Клэр, когда вы убеждали меня и мистера Чартнея покинуть вместе с вами Долину. Вы говорили нам об ужасах, которые могут произойти здесь, пугали нас преступлениями, которые так участились за последнее время… Наконец, на меня подействовала ваша решительность, ваш патриотизм. В самом деле, кому же грозит здешний милитаризм, как не нам, людям старого мира, и можем ли мы содействовать его процветанию?
Клэр повернулся к говорившему.
— Поздравляю вас, синьор Висконти. Будет время, когда вы не раз вспомните, как правильно поступили сегодня утром. Мартини беспокойно спросил:
— Не может ли ваш внезапный побег, мой дорогой соотечественник, вызвать негодование мистера Куинслея?
— Не беспокойтесь, — прервал его Висконти, — я сделал так, что мое отсутствие будет открыто только тогда, когда оно не испортит ваших планов.
— Мы отдохнули, теперь необходимо продолжать путь. Прошу заметить, господа, что мы должны точно следовать намеченному мною плану. Всякое запоздание — равносильно гибели, — твердым голосом сказал англичанин, поднимаясь с места. — Итак, в дорогу!
Четверо мужчин карабкались в гору с тем, чтобы до наступления ночи достигнуть верхушки хребта, по которому они могли выбраться на плато за туннелем. Там их могла ожидать засада, поставленная Максом Куинслеем.
Едва солнце зашло за горы, как в узком ущелье сразу стало темно и холодно. Короткие сумерки быстро уступали место приближающейся ночи. Зажглась одинокая звезда. Выплыла луна. Из-под ног путешественников, стремительно спускающихся с крутого ската горы, сыпались камни. Неутомимый Клэр значительно опередил всех и то и дело, оборачиваясь назад, торопил утомленных товарищей.
— Скорее, скорее, господа, мы должны были быть у моста еще вчера.
Мартини делал невероятные усилия, чтобы не сесть. Ноги отказывались ему служить. Он возмущался:
— Не понимаю, зачем такая спешка? Что может случиться, если мы придем на несколько часов позже?
Висконти остановился.
— Я должен перевести дух.
Герье, молчавший все время и двигавшийся, как автомат, замедлил шаг и хотел было сесть. Клэр резко закричал:
— Предупреждаю вас: каждый час опоздания может стоить нам жизни.
— Уж не думаете ли вы, что за нами идет погоня? — воскликнул Мартини.
— Если верно, что мы находимся в часе пути от места переправы, то какие могут быть опасения, мистер Клэр? — спросил Висконти.
— Повторяю то, что уже много раз говорил: на пятые сутки, в полночь, мы должны быть далеко, на той стороне ущелья. Никаких дальнейших расспросов! Никто не знает, что может задержать нас на переправе. Кто хочет остаться невредимым, должен превозмочь усталость. — Голос Клэра был сух и серьезен, в нем звучала твердая, непреклонная воля, и все повиновались.
— Вперед, вперед, — подбадривали они друг друга в то время, как темная фигура спускавшегося впереди англичанина смешивалась уже с надвигающимся мраком. Луна закрылась непроницаемой тучей, идти стало еще труднее.
Вместо часа шли уже более двух. Перед путешественниками вырос новый подъем, которого, по расчетам, не должно было быть.
Клэр остановился. Следовавшие за ним нагнали его. Мартини и Висконти уже давно выказывали свое нетерпение и теперь перешли к прямому бунту.
— Черт возьми, я не машина, я больше не могу! Если мне грозит опасность, я готов, а так у меня лопнет сердце, — ворчал Мартини.
