Криса передёрнуло от отвращения. Пузырь! Отбросив бесполезный лук, он выхватил нож и.... куда же эту мерзость бить? Ни головы, ни лап, только безразмерная пасть и желудок.
Тварь успела вывернуться наизнанку, начала обтягивать ступни девочки. Быстро, ничуть не заботясь о стоящем рядом охотнике. Желудок без мозгов! Крис одним махом рассёк стягивающую ноги ребёнка грязную липкую плёнку. Существо дрогнуло, выпуская жертву, съёживаясь. Высунулись откуда-то глаза на длинных усиках. Нельзя допустить, чтобы оно успело назад вывернуться! Снова плевать начнёт.
Крис полоснул ещё раз. Ещё и ещё, пока тварь не развалилась пополам. Брезгливо отбросил кончиком лезвия части. Не услышал, не почувствовал, что творится за спиной. Но в голове вдруг опять запищало: "мааа!"
Не стараясь понять, он отпрыгнул в сторону, перевернулся на лету. Огромный шлейфокрыл, не успев остановиться, ударился о стену дома, вцепился острыми, как лезвия ножей, когтями в брёвна прямо над головой девочки. Крис вскочил, беспомощно оглянулся на лежащий в пяти шагах лук. Прыгнуть, поднять, натянуть тетиву... не успеет! Тварь отталкивалась от стены, готовая вцепиться в тело ребёнка. Не думая, что делает, он с размаху всадил нож в огромное серое крыло.
Нет, не всадил. Острый клинок скользнул в сторону, и тут же сокрушительная сила отшвырнула Криса. От удара головой об стену из глаз брызнули искры, на миг всё опрокинулось во мрак. А в следующий - шлейф заслонил весь мир, и у самого лица Криса растопырились когти. Десятки маленьких, хищно загнутых лезвий.
Шлейфокрыл обиженно заверещал и круто взмыл вверх, исчез в тумане. Не понимая, что случилось, Крис проводил взглядом тёмную тень, и лишь потом расслышал крик над ухом: "Ты цел? Идти можешь? В дом скорее, пока они не вернулись!" Рик Борода сжимал в одной руке лук, другой старался приподнять дочь. Набат разбудил его вовремя.
В этот раз всё обошлось, шлейфокрылы улетели без добычи. Старшие охотники уважительно похлопывали Криса по плечу, хвалили за убитого пузыря - не каждый рискнул бы остаться снаружи, заслышав набат. И одновременно подтрунивали, склоняя на все лады попытку схватиться врукопашную с крылом. Впрочем, что следовало делать, не брался подсказать никто. Если бы не стрела Бороды, девочку бы тварь разодрала, но Крис за это время мог успеть убежать. Или, если такой смелый, поднять лук и попытаться подстрелить хищника, увлёкшегося потрошением добычи. Девочка в любом случае была обречена. Сегодня ей повезло дважды подряд.
Крис же не мог выбросить из головы другого - как она умудрилась звать на помощь, если была обездвижена пузырём? У неё ведь и губы, и язык занемели. А если не звала, то как он услышал?
В последнюю декаду люсора стало совсем худо. День проходил за днём, а туман и не собирался открывать солнце. Разве что редел ближе к полудню, но ненадолго. О вылазках за пределы посёлка не было и речи, к соседям бегали и то с опаской.
Когда начали заканчиваться запасы хорошей воды в домах, Докторша отправилась к Старосте. Решали, что опаснее, - организовывать поход к роднику, либо ждать, пока полпосёлка подцепит поносную болячку.
Староста решил. Вдоль тропы, вокруг зарослей камышника, на отдалённых окраинах посёлка встали охотники, прикрывая сновавших вниз-вверх женщин и детей. Понятно, защита эта была от ленточников и пузырей. Случись налёт шлейфокрылов, всех не убережёшь.
Крис стоял в самом низу тропы, там, где она изгибалась и ныряла в кусты, к звонко журчащему роднику. Всматривался до боли в глазах в белую пелену. Слушать бесполезно - топот ног за спиной, шуршание стеблей, плеск зачёрпываемой воды заглушали звуки, способные выдать подкрадывающегося хищника. Выскользнет прямо над головой крылатая тень, первой стрелой и попасть не получится. А вторую успеешь на тетиву положить, только если крыл не тебя в дичь наметил.
От этого напряжённого всматривания, от ожидания начало ломить затылок. Крису хотелось одного - чтобы поскорее это закончилось. А не заканчивалось. Они что, всю воду собираются вычерпать?! Лишь когда перед глазами тёмные пятна поплыли, он услышал: "Всё, Крис, уходим!" Слова командующего внизу Тима будто выдернули какой-то стержень внутри. Руки, сжимавшие лук, сами собой опустились: "Фууу!" Крис понимал, что ещё надо самому наверх подняться, до дома дойти. Но это ерунда! Главное - женщины и дети по домам сидят, а ватага вооружённых до зубов охотников сумеет за себя постоять.
Рита ждала его дома. Лежала, вытянувшись на топчане.
- Ох, я и устала! Натаскала воды - до конца зимы хватит.
- До конца зимы о-го-го сколько, - Крис снял оружие, потянулся, стараясь расслабить затёкшие мускулы. - Да у нас и посуды в доме нет, чтобы такой запас сделать.
- Три ведра притянула и пять кувшинов. А они такие огромные!
- Всего-то?
- А ты думаешь, легко? Это тебе не с луком стоять, по сторонам глазеть.
- Разве у вас не так за водой ходят? Когда туман?
- У нас полгода туман, но воду целыми озёрами в дом не таскают. Нужно - пошла к родникам, набрала, принесла ведро. И вдвоём с мужем, а не всем посёлком. По Изумрудному я и в туман не боялась гулять. Наши мужчины мерзость всякую в посёлок не допускают!
Крис пожал плечами, думая, как объяснить различие между речным краем и лесным. Не успел - в дверь забарабанили.
- Крис, Крис! Открой, это Марик!
- Что-то случилось?
- Мама пропала! - ввалившийся в дом Толстяк был серым, как туман снаружи. - Она один раз к роднику сходила - немоглось ей последние дни, - Рикки сам воду таскал. Говорит, сначала приходил, мама дома, а потом - уже нет. Он думал, она отдохнула и снова к роднику пошла. Но её никто не видел больше, я всех соседских женщин оббежал. Не ходила она второй раз!
- Не паникуй, - легко сказать, "не паникуй", у Криса самого всё оборвалось внутри. - Бежим к Щербатому, к Старосте. Поднимаем охотников!
Докторшу долго искать не пришлось. Она лежала за собственным домом, под навесом для дров. Высохшее, готовое рассыпаться в пыль от любого прикосновения тело.
- Как же так? А, Крис? Мы же рядом были, куча людей по посёлку бегала. И никто не видел! Почёму?! - Марик изо всех сил старался, чтобы слёзы не прорвались, не брызнули из глаз. Не пристало мужчине плакать.
И Крис ощущал то же самое. Не мог даже слово произнести. Да и зачем? Это не ленточник, не пузырь, не шлейфокрыл. Тут не убережёшься. За каждым рано или поздно приходит хока.
Остался позади люсор, затем - риэльч. Зима закончилась, отдав своей повелительнице ещё двух женщин и одного охотника. И шлейфокрылы несколько раз находили добычу. Но жизнь в посёлке продолжалась, следуя заведённому давным-давно распорядку.
Дни сделались длиннее, туманное утро - короче. В преддверии весенних дождей женщины вышли на ближние огороды - тыкать в землю жёлтые зёрна гороха, отложенную на посадку мелкую репчатку. Самые смелые или бесшабашные возились и на дальних, у непривычно прозрачного из-за поредевшей листвы леса. Впрочем, на это в Зелёном Холме редко кто отваживался. Слишком много тварей сползлось к человеческому жилью за зиму, и охотники лишь начали чистить окрестности. Дальние огороды предназначались для второго, летнего урожая.
