— Хорошо, допустим. В конце концов, такое тоже могло случиться, хотя бы чисто теоретически. Ладно, садись, выписывай свой больничный, а я пойду созывать людей на общее собрание. Думаю, никто не станет возражать против повального обыска, если проводить его будем мы сами.
— Мне кажется, есть способ попроще, — сказал Хеллман. — Любой человек, имевший дело с таким гигантским количеством маркаина, автоматически попадает на крючок, хочет он того или нет. Маркаиновая пыль — это такая коварная штука, что от нее нет спасения, вне зависимости от того, в какой она упаковке. Безвредны, пожалуй, только запаянные стеклянные ампулы, а похищенный маркаин, как нам известно, хранился и вовсе в пластиковых мешках. Кроме того, я почти уверен, что вор украл марками не только ради наживы, но и для собственного потребления. Только сложившийся наркоман рискнет таскать на горбу столько отравы, в то время как нормальный человек и на милю к ней не приблизится.
— Короче говоря, — невесело усмехнулся Кантрелла, — ты предлагаешь выстроить всех в ряд и держать до тех пор, пока кто-то не начнет вести себя так. — И он очень похоже изобразил конвульсивное подергивание конечностей и жалобные стоны испытывающего ломку наркомана. — Ничего не получится, — сказал он нормальным голосом, когда представление закончилось. — Уж тебе ли не знать, что от маркаина ломки не бывает, и установить маркаиниста обычным путем невозможно!
— Почти невозможно, — поправил Хеллман. — Поэтому-то Бреннер и стал триллионером, а маркаин на Земле по объему продаж далеко обогнал все остальные наркотики, несмотря на гораздо более высокие цены. Ты правильно сказал, что от него не бывает ломки и определить маркаиниста окружающим практически невозможно. Человек регулярно потребляет наркотик, живет в своем собственном мирке счастливых грез, и в то же время его поведение ничем не отличается от нормального. Так может продолжаться годами, а потом раз! — и разрыв митрального клапана, после чего вас выносят ногами вперед прямо на кладбище. А диагноз, как всегда, один — инфаркт миокарда!
— Эй, ты сказал, «почти», — встрепенулся Ник. — Ты что-то придумал или знаешь что-нибудь такое, о чем пока неизвестно широкой публике?
— В свое время я проводил кое-какие исследования, и у меня сохранились записи мозговой активности маркаинистов. Все, что мне нужно будет сделать, это снять электроэнцефалограмму с каждого из колонистов и сравнить ее с контрольными записями, снятыми с активных потребителей наркотика. Таким образом мы сможем сузить круг подозреваемых в краже со склада Бреннера до абсолютного минимума. Не хочешь взять на себя задание уговорить людей пройти поголовное обследование?
Ник мгновение колебался, потом с неохотой кивнул в знак согласия.
— Придется, раз больше некому, — сказал он. — Только я заранее предупреждаю, что ты тянешь не ту фишку. Среди наших наркотой никто не балуется! Это все типичная подставка, нутром чую. Привет, моя сладкая! А ну-ка признавайся, что ты делаешь дома в рабочее время? И что это за барахло ты приперла?
Тони оглянулся и узрел в дверях точеную фигурку белокурой красавицы Мериэн Кантрелла, жены Ника. Она держала в охапке рулон какой-то мягкой белой материи, ножницы, пачку бумажных выкроек и ручной теплосшиватель.
— Бог свидетель, у этого типа семь пятниц на неделе! — возмущенно воскликнула Мериэн. — То он кричит, чтобы я сидела дома и занималась хозяйством, то он недоволен, что я раньше времени вернулась с работы! Миссис Кантрелла с упреком взглянула на мужа своими огромными фиалковыми глазищами, потом перевела взгляд на доктора. — Хоть вы ему скажите, Тони, что нельзя же быть таким непоследовательным! А-а, да что толку вас просить, когда вы сами такой же, как мой благоверный! Между прочим, хотелось бы знать, соизволит ли кто-нибудь из двух здоровых, сильных мужиков помочь наконец одной маленькой и слабой женщине?
Ник сорвался с места как ужаленный и в мгновение ока освободил супругу от львиной доли ее ноши.
— Это еще зачем? — с любопытством осведомился он, щупая пальцами краешек белой материи.
— Для подгузников, пеленок и распашонок, — официальным тоном сообщила Мериэн. — И прекрати, пожалуйста, лапать стерильный материал своими грязными пальцами!
— Так это для малыша Джима и Полли Кендро, — сообразил наконец Ник, но рулон из рук так и не выпустил. — Ты не скажешь, дорогая, откуда взялась такая роскошь?
— Насколько мне известно, эта ткань была синтезирована примерно час тому назад. — Мериэн забрала у мужа теплосшиватель и воткнула вилку в розетку стационарного домашнего аккумулятора, затем очистила стол и разложила выкройки, чтобы как следует их изучить. — В чем дело, милый? Ты, кажется, чем-то недоволен?
— Нет, работа вполне профессиональная. — Он положил рулон на стол, развернул его частично, оглядел критическим взглядом и потянул за выбившуюся с краю ниточку. — Все хорошо, только им надо было получше наладить ткацкий станок. Видишь слабину с правого края? И вот здесь, в этом месте, основа неровно легла.
Тони подошел поближе, чтобы рассмотреть дефект, но так ничего и не увидел. Мериэн тоже долго изучала ткань, потом подняла голову и во всеуслышание объявила, что не наблюдает решительно никаких погрешностей.
— Есть дефект, есть, — добродушно уверил супругу Ник. — Челнок немного износился, надо будет заменить. А вообще-то качественно-сделано, ничего не скажешь. Ты не в курсе, кто был за станком?
— Боже правый! — взорвалась Мериэн. — Да откуда мне знать, сам подумай? Мне вручили весь этот ворох и велели идти домой и заняться шитьем. Я и пошла. Если бы я знала, что ты начнешь задавать дурацкие вопросы…
— Ну-ну, не горячись, детка, — успокоил ее Ник. — Просто мне стало интересно, вот я и спросил. — Он отвел Тони в сторонку и заговорил шепотом, искоса поглядывая на склонившуюся над выкройками Мериэн: — На самом-то деле я хотел выяснить, каким способом им удалось высвободить синтезатор и станок под «левую» продукцию, когда вся техника расписана поминутно на неделю вперед? А, плевать! — Ник беспечно взмахнул рукой. — Нет смысла лить слезы над пролитым молоком. Да и режим экономии пора немного ослабить. В конце концов, не вижу ничего страшного, если мы время от времени станем использовать оборудование Лаборатории не только для экспортных целей, но и на нужды, так сказать, местных потребителей. Представляешь, какое наступит изобилие? У всех появится по десять пар нижнего белья, в каждом буфете будут стоять новые обеденные сервизы…
— Да, конечно, а ты будешь шляться по дому в пижаме или махровом халате, — скептически подхватил Тони, — и учиться дышать без помощи оксиэна! Скажи-ка мне лучше, Мериэн, что там говорят наши женщины по поводу этой маркаиновой пропажи?
