"Это уже слишком, — крутилось у нее в голове, — так не шутят даже в сумасшедшем доме!"
Юля не думала больше о самоубийстве: любая, даже самая отдаленная мысль о нем напоминала пережитое ожидание смерти, и как будто снова звучал холодный издевательский голос: "Скоро мы задохнемся от электронного газа!".
Но зачем Тонечка так жестоко подшутила над ней? Зачем?! Неужели настолько презирает? Неужели правду говорят об эсперах — нормальные, мол, люди для них все равно что обезьяны… Да, но ведь Юля чувствовала, что Тонечке было интересно с ней, не могла же она так ошибаться?!
Юле было бы легче, если бы она могла с кем-то поделиться этим мучительным вопросом. Но с кем? Кто сможет воспринять такое без испуга или отвращения? Никто: ведь даже те, кто восхищался когда-то "Тенью вампира", сочтут Тонечку ненормальной и никак не помогут разобраться в ситуации…
Ну, а Диана — это вообще особый разговор!.. Перед ней Юля изо всех сил изображала спокойствие, только старалась поменьше разговаривать, чтобы неожиданные слезы не выдали ее…
Как-то вечером Юля была одна дома: Диана обещала вернуться только к утру, и это было прекрасно, потому что хоть несколько часов можно было не притворяться! Настроение у Юли было хуже некуда, делать ничего не хотелось, и она бестолково слонялась по комнате, тыкалась из угла в угол, бесцельно перебирала вещи в шкафу, книги, украшения на столике у зеркала… и вдруг обнаружила, что стоит возле зеркала, держит в руках палочку губной помады и пишет на стекле уже третий раз: "Я подарю тебе новую жизнь, я подарю тебе новую жизнь, я подарю тебе…"
— Что это?! — в ужасе закричала Юля, и голос ее прозвучал в тишине пустой квартире. — Что это за бред…
В это время за спиной грянул телефонный звонок. Юля схватила трубку:
— Алло! Алло, я слушаю!
Пауза — и короткие гудки…
Юля оглянулась. Знакомая комната казалось чужой и враждебной. Как в детстве, когда ей случалось оставаться дома одной — от страха она забиралась под одеяло, боясь шевельнуться… а изо всех углов чудился шорох непредставимых омерзительных тварей!
— Да что же это такое, — дрожащим голосом сказала она, пытаясь успокоиться. — Что со мной сегодня?
"Надо на улицу! — подумалось ей. — Скорее!"
Там светят фонари, там машины и автобусы, там много людей, там не страшно… Там можно позвать на помощь! И постоянно оглядываясь, Юля кое-как оделась и выбежала…
На улице страх ослабел и притаился, так что Юля даже посмеялась над собой: надо же было так психануть! Нервы никуда не годятся! Но возвращаться домой она все равно не собиралась, и оправилась бродить по городу…
Часа через два она оказалась возле дома Тонечки. Это было неудивительно, что ноги принесли ее сюда, сколько раз Юля бывала здесь, сколько интересного узнала она под крышей этой маленькой стандартной квартирки!
Юля невольно подняла голову… И с удивлением увидела, что в тонечкином окне горел свет! Это было необычно, если вспомнить о времени, и неожиданно для себя, словно бы через силу, Юля вошла в подъезд. "Надо поговорить с Тонечкой в последний раз! — запоздало определила она свой странный поступок. — Кто знает, может, она захочет объясниться… Может быть она тоже мучается из-за своей дурацкой шутки?!"
Но Тонечка не мучилась… и уже ни с кем не могла объясниться.
Неладное Юля почувствовала, когда обнаружила, что дверь в ее квартиру не заперта. Это очень не вязалось с обычной тонечкиной осторожностью. Тишина в квартире стояла какая-то… непонятная, а Тонечка лежала на диване в знакомой гостиной. И Юля, хотя никогда до этого и не видела умерших, сразу поняла что подруга ее мертва.
На столе стоял самый обыкновенный, но как-то очень значительно выглядевший стакан с остатками жидкости. Юле страшно было даже прикоснуться к нему… В первый момент ей захотелось убежать, но постепенно она успокоилась: смерть здесь еще была таинством, а не ужасом. Она ни на что не намекала, ни о чем не говорила — она просто была. Пришла за той, что сама позвала ее, и не собиралась пугать оставшихся. Здесь излишне было бы читать молитвы: Тонечку провожала тишина.
На журнальном столике лежал пустой конверт с написанным адресом, рядом чистый листок бумаги. А на подоконнике — металлический поднос с горсткой пепла на нем. Скорее всего, эта горстка — первый вариант письма… Юля взяла конверт в руки, посмотрела: адрес — поселок Шотшаны, адресат — община "Лиловый лотос".
"Лиловый лотос", — прошептала Юля, и это прозвучало, как заклинание. — "Лиловый лотос"…
Наверное, именно оттуда Тонечке и присылали переводы… "Обычно я получаю их даже раньше, чем понадобиться!" Но что за люди живут в этой общине? Наверное, хорошие… Ведь именно о них вспоминала Тонечка в свои последние минуты!
Юля осторожно спрятала конверт в карман плаща и в последний раз посмотрела на подругу. Ей очень не нравилось то выражения покоя, которого при жизни никогда не было на тонечкином лице, и которое ей совершенно не шло. На руке Тонечки по-прежнему был ее перстень, но казалось, что со смертью владелицы померкло и ее единственное украшение. Нет, перстень точно изменился, Юля была уверена, что ей это не кажется! Но она не решилась дотронуться до него, и на цыпочках вышла из квартиры.
Ни по дорогое домой, ни дома, Юля не плакала. Чувства отключились она могла только вспоминать, стараясь разобраться… Разобраться в чем?!!
Ведь Тонечка на самом деле покончила с собой. И кто знает, может, Юля тоже была виновата в этом? Ведь они дружили, Тонечка доверяла ей, помогала, а Юля дала ей пощечину и ушла, ничего не поняв. А ведь другу можно простить даже идиотскую шутку!
А может быть, Тонечка "ушла в другое воплощение", как и собиралась, и просто "не взяла с собой" Юлю? Передумала в последний момент, и не нашла ничего лучше этой глупой фразы об электронном газе, чтобы перебить очарование смерти… "Ф-фу! — Юля снова вздрогнула, вспомнив отвратительную сцену. — Ну, неужели она не могла остановить меня как-то по-другому?" Но почему Тонечка вообще решила остановить ее? Может быть, увидела в ее будущем нечто такое, из-за чего стоило оставаться жить? Тогда дальнейшее поведение Юли выглядит просто отвратительным — нечего сказать, отблагодарила за спасение!
От бесконечных вопросов можно было сойти с ума, и только один человек мог разъяснить недоразумение — но этого человека больше не было в живых. И вот тут, впервые осознав, что спросить не у кого, Юля отчаянно разрыдалась. Тонечка ушла навсегда, они больше никогда не увидятся… Это было невозможно, несправедливо, бессмысленно!
Запоздало Юля подумала о своих близких, что было бы с ними, реши она сделать то же…
