Затем появился труп ребенка алдарианина, примерно в половину роста взрослого. На его голове зияла рана от сокрушительного удара. Дальше опять трава, пищевые отбросы, сломанные предметы, и понятные, и непонятные. Почти на самом дне ямы лежало еще четверо убитых алдариан трое мужчин и одна женщина. Перед смертью над ними зверски надругались.
Корабль пришельцев улетел ровно в двенадцать часов дня. Яму кончили разбирать уже после захода солнца. По настилам все еще слышался шум шагов задержавшихся людей. Некоторые из них не смогли уехать из-за нехватки бензина, который они весь сожгли, черепашьими методами продвигаясь в густой толпе. Но были и другие. На ярко освещенной и застекленной части настила все еще о чем-то совещались два дипломата: один из-за железного занавеса, другой из-за бамбукового. Они говорили с большой осторожностью, но они договаривались. Несомненно, они согласились на чем-то одном.
А по настилам шагали еще тысячи обычных жителей, некоторые из которых еще не уехали, а некоторые - не смогли уехать. Несколько автомобилей столкнулись друг с другом. Сумятицей в толпе в первые часы после отлета грэкхов воспользовались воры, угнавшие много автомобилей. Люди, оставшиеся без средств передвижения, телеграфировали домой с просьбой о том, чтобы им выслали деньги. А некоторые просто околачивались вокруг в ожидании, что им найдется на что посмотреть.
Хэккет ушел, чтобы подогнать поближе свою машину. Он не хотел, чтобы ее угнали. Они с Люси решили остаться здесь ненадолго, пока не придут к окончательному решению, что же теперь делать. О содержимом помойной ямы, безусловно, нельзя было давать знать никому, но что-то надо было предпринять. Так как и идея, и открытие целиком принадлежали Хэккету, он решил подождать и узнать, что собственно решат предпринять власти. Но нельзя было делать такие вещи публичным достоянием. Люди просто бы не поверили в это! Они сочли бы, что их мечту хотят просто обокрасть. Они бы пришли в ярость и убили бы всякого, кто сказал бы им об этом, даже не задумываясь, правда это или нет. Но что-то надо было делать.
Хэккет попытался собраться с мыслями. Ему было стыдно оттого, что он ненавидел грэкхов, так как не хотел, чтобы думали, что это чувство возникло в нем оттого, что они признали его негодным в изучении их наук. Но они лгали. Иначе не могло быть. Они лгали о своей команде. На корабле было намного больше, чем сорок-пятьдесят алдариан. Они были обоих полов, среди них были дети, и они отнюдь не были учениками. Грэкхи лгали!
Они лгали о том, что очень признательны им с Люси. Алдарианина, за спасение которого благодарили, они замучили и убили: сначала его, затем несколько других. Грэкхи затратили массу усилий, чтобы найти мужчину и женщину, которые смогли бы сказать им то, чего, по всей видимости, не сказали убитые - это было сейчас совершенно ясно - порабощенной ими расы.
Было не менее ясно, что грэкхи считали людей тоже низшей расой. Их намерения не могли быть добрыми. Они не могли быть филантропами, чему верил весь мир. У них должна была быть какая-то цель, о которой они не хотели говорить людям. Было вполне возможно, что и люди, и алдариане были для них одним и тем же. Нечего было и думать сейчас, что они прилетели сюда только для того, чтобы поднять благосостояние людей.
Хэккет шел к своей машине и обдумывал все это. Рядом с ним шагал один человек из ФБР. Они подошли к тому месту, где совсем еще недавно стояли сотни тысяч автомобилей. Земля на несколько дюймов была в пыли. Если бы сейчас прошел небольшой дождь, вся эта пыль превратилась бы в грязь.
- Я все еще никак не могу понять, как вам пришла в голову такая мысль, - сказал разведчик из ФБР. - Никто не мог даже подумать ничего плохого.
- Они вежливо сказали мне, что я дурак, - устало сказал Хэккет, - и то же самое они сказали нескольким моим знакомым. Тогда я и заподозрил впервые, что они могут лгать. Если они лгали обо мне, то могли лгать и обо всем остальном.
Трудность заключалась в том, чтобы доказать это. Мне пришло в голову, что в действительности они нами совсем не интересуются. А если так, то им и в голову не придет, что мы можем заинтересоваться ими, кроме того, конечно, что мы можем получать от них. Но мы заинтересовались. Нам бы хотелось знать о них как можно больше. Даже самое незначительное. А я помнил, что Кларк недавно производил раскопки помойных ям древних бретонцев. Почему мне и пришла в голову эта мысль.
Я предложил Кларку заняться проверкой моей теории... Ему это понравилось. Поэтому мы теперь не радостные и довольные в предвкушении тех благ, которыми очень скоро будем обладать.
Затем он внезапно сказал:
- Вот моя машина!
Владелец всегда узнает свою машину, даже в темноте, в особенности, если он водит ее несколько лет. Автомобиль Хэккета еле виднелся в темноте. Когда Хэккет направился к машине, из этой темноты вынырнула высокая фигура.
- Эй, - окликнул его этот человек, - вы видели небольшого "даймлера" здесь поблизости? Я не могу найти свою машину!
- Нет, - ответил разведчик. - Сейчас трудно найти свою машину без фонарика.
- Я обязательно найду ее, - ответил мужчина. - А вы что ищете?
Хэккет машинально назвал номер своей машины и год ее выпуска. Почти невидимый в темноте мужчина моментально сказал:
- Так вы уже почти пришли. Вам осталось до нее два шага. А, наконец-то, вот и моя машина!
Он сделал шаг в сторону и исчез.
- Это странно! - сказал разведчик.
- Что странно?
- Он знал, где стоит ваша машина.
Послышался шум заведенного мотора. Машина быстро промчалась мимо них.
- Это не "даймлер", - сказал разведчик. - Но правил ею он. Вот это ваша машина?
Хэккет кивнул и внезапно остановился.
- У меня возникла безумная мысль, - сказал он. - Такая же безумная, как и та, что грэкхи не такие уж хорошие, несмотря на все их благородство. Подождите меня здесь, пожалуйста.
Удивленный разведчик остался стоять на месте. Хэккет подошел к машине. Это, безусловно, была его машина. Он открыл дверцу, затем очень осторожно забрался внутрь и включил свет. Он внимательно все осмотрел, затем выбрался наружу и пошел обратно.
- В чем дело? - спросил разведчик. - Моя машина, - сказал Хэккет, стоит на скорости, а я никогда не ставлю ее на скорости, я всегда пользуюсь ручным тормозом. У вас есть носовой платок?
- Да, но...
Хэккет показал ему при дымном свете от зажженных фар его машины, что он разорвал уже свои платок на узкие полосы и связал их концы. Получилось какое-то подобие веревки. Разведчик заколебался, но затем все же протянул ему свой носовой платок.
- Я думаю, что вы...
- Обладаю манией преследования, - угрюмо закончил за него Хэккет, принимаясь разрывать на полосы второй платок. - Не было еще ни одного будущего завоевателя, который не находил бы предателей в том самом народе, который хотел покорить. То, что я говорю, звучит дико, но если вы можете привести в пример более дикую вещь, чем то, что мы нашли в выгребной яме, то назовите ее!
