– Не представляю, зачем могли бы понадобиться Солдаты Господа, – пожал плечами Блейз. – Ты ведь наверняка имел в виду именно их, а не солдат Каслоу?
Генри кивнул.
– Мне меньше всего хотелось бы, чтобы квакерские военные имели хоть какое-нибудь отношение к этой встрече, – сказал Блейз. – Если они узнают о ней потом, то ничего страшного, но стоит пронюхать хотя бы кому-нибудь одному, как тут же узнают все – в данном случае, та самая публика, о которой говорил Данно. Впрочем, если подумать, то никогда не мешает подстраховаться. Да, Генри, пожалуй, ты действительно пришли несколько своих ребят, но только сделай так, чтобы солдаты не видели людей, пришедших на встречу. Да и лучше будет, если те тоже их не увидят. В особенности будут недовольны тем, что об их присутствии стало известно, люди «Башмака» – во всяком случае до тех пор, пока не доберутся до своих квартир целыми и невредимыми.
Он замолчал и обвел взглядом присутствующих.
– Кто-нибудь еще желает высказаться или внести предложение?
– Да, вот еще что, – вмешалась Тони. – Ты хотел, чтобы встреча состоялась в середине дня. Я назначила ее на два часа, сразу после ленча, чтобы нам не пришлось затягивать ее, предлагая еду и напитки, разве что в минимальном количестве.
– Хорошо, – кивнул Блейз. – Тогда, если ты этого еще не сделала, можешь позвонить в штаб-квартиру Иных и сообщить Ане Вассерлайд насчет людей из «Башмака» и их вооруженном эскорте из солдат-квакеров. Если она будет настаивать на встрече, то назначь ее на любое время, но только после того, как состоится встреча здесь.
Он взглянул на хронометр браслета.
– Кстати, а были еще какие-нибудь важные звонки? Например, от Аны, или что-нибудь необычное и важное?
– Ана звонила. Я сообщила ей, что ты свяжешься с ней при первой же возможности, – сказала Тони. – А ты что, ждал какого-нибудь важного звонка?
– Да нет, – ответил Блейз. – Разве что с орбиты. Но похоже, таких не было. Ну и ладно. Может, и лучше, если никто меня не будет дергать до самой встречи – исключение составляете только вы трое. Мне просто нужно отвлечься от всего второстепенного и спокойно обдумать, какие нас могут ждать неожиданности и как поступить при том или ином обороте событий.
Он взглянул на Данно.
– Мы подошли к решающему моменту. Эта встреча – прорыв, к которому я стремился с самого начала своего лекционного турне. И я должен провести ее как надо. Знаете, я, наверное, пойду прилягу, и если удастся заснуть, то я лучше поем потом, когда проснусь.
Он замолчал.
– Больше никто ничего не хочет добавить?
– Нет, – ответили они по очереди.
– В таком случае я, пожалуй, пойду к себе, чтобы завтра быть в форме. Мне действительно хочется спать.
Так оно и было. Трое его собеседников встали и ушли, а он остался, чувствуя какую-то противоестественную пустоту внутри. Возможно, это было одним из последствий болезни, которые, как предупреждал Кадж, могут давать о себе знать на протяжении многих лет.
Неожиданно он ощутил, как крепко стиснуты его челюсти. Он с усилием разжал их, но решимость относительно завтрашней встречи осталась.
Никакие осложнения, никакие последствия болезни не помешают ему достичь цели.
Настало утро дня, на который была назначена встреча с лидерами ПСД, Гильдий и «Башмака».
Блейз проснулся еще на рассвете, но оставался в спальне. Пока ему никто не звонил, да и сам он ни с кем не пытался связаться. Он исписал бесчисленное количество листков и тут же уничтожил их. Расхаживая взад вперед по комнате, он размышлял. До сих пор он был нетерпелив, как кречет. Но в конце концов, будто само собой появившееся, а не завоеванное в долгой борьбе, появилось осознание того, что он обрел власть, которой добивался, власть овладевать сознанием своих слушателей независимо от их желания. Та же власть, как у Старого Моряка в поэме Кольриджа…
Попав во власть блестящих глаз,
Несчастный Гость застыл…
Именно к этому шел Блейз, и именно сегодня, на встрече с теми, кого он должен взять под свой контроль здесь, на Новой Земле, ему эта власть понадобится. Он снова начал бродить взад-вперед по спальне, залитой утренним светом, проникающим через прозрачную стену и сулящим радость и отличный день всем, кто в это время оказался на улице.
Но Блейз ничего не замечал, лихорадочно анализируя все возможные ситуации, которые могут возникнуть на встрече, проигрывая один сценарий событий за другим.
Количество вариантов было не бесконечно: их число ограничивалось количеством и личностями участников. Но к сожалению, Блейз не знал особенностей их характеров, а именно это было важнее всего. Ему придется жонглировать тремя партиями, каждая из которых будет представлена четырьмя делегатами.
Либо он выиграет эту партию, и произойдет это именно сегодня, либо потеряет все, чего успел добиться за многие годы. Он должен эмоционально так воздействовать на каждую из групп, чтобы ее члены постаралась проявить свою силу раньше времени. В этом случае он, не теряя контроля над происходящим, подтолкнет ситуацию к нужной ему развязке…
Тонко запищал браслет.
– Пора, – раздался негромкий женский голос. Блейз специально ограничил звук крошечным динамиком браслета, а не перевел его на динамики в стенах и на потолке. Он не хотел, чтобы из задумчивости его вдруг вырвали громкие звуки.
– Хорошо, – ответил он, отключая браслет, который начал было повторять приглашение.
Блейз был полностью одет, оставался только плащ. Он набросил его на плечи и повернулся к одной из стен спальни.
– Зеркало! – приказал он.
В тот же миг окрашенная в светло-голубой цвет стена стала зеркальной, и он увидел свое отражение в полный рост.
Блейз на секунду затаил дыхание и замер, глядя на себя в зеркале.
– Жаль, что… – неожиданно для себя вслух произнес он, потом спохватился и уже про себя добавил:
«…меня сейчас не видит Генри».
Перемена, которую, как ему казалось, он впервые заметил, оправившись после болезни, под влиянием приблизившегося вплотную решающего момента как будто стала еще ярче.
Казалось, все черты лица теперь служат лишь одному – создать образ человека, одержимого великой целью. Глаза под густыми темными бровями стали еще темнее из-за застывшего в них выражения сверхъестественной целеустремленности.
Высокие скулы, сильный рот, высокий лоб создавали впечатление, что их обладатель наделен мудростью и пониманием, недоступными обыкновенному человеку. Одним словом, лицо, отражающееся в зеркале, вполне могло быть одним из бесчисленных ликов дьявола, в лапах которого, по мнению Генри, находился Блейз. Возможно, и не самый широко известный лик дьявола, а скорее скорбное лицо могущественного повелителя тьмы.
