Казалось, Шеперд весь сжался и напрягся.
– Мы думали, вы захотите сделать для нас это,- вымолвил он,- Мы полагали, вам захочется помочь.
– Помочь! - эхом отозвался Шейн.
Он подумал о том, что сейчас делается в Доме Оружия. Он подумал о новости, что Лит Ахн собирается улететь, и внезапно мысли его направились в неожиданное русло. Может быть, в конечном итоге, можно что-то предпринять, вернувшись назад, как того хочет Шеперд, в особенности если Шейну удастся поговорить с самим Лит Ахном до его отлета на личном корабле со стартовой площадки на крыше здания.
Шейн ничего не мог бы сделать из того, о чем просили Шеперд с друзьями; но был шанс, что он сможет обратиться к Лит Ахну с другим посланием, более важным для землян в грядущих столетиях, чем любые другие слова, сказанные алаагу,- при условии, что Лит Ахн выслушает его.
– Хорошо,- сказал Шейн.- Отвезите меня туда. Я войду, если меня пустят, и сделаю, что смогу.
Итак, автомобиль поехал по улицам и в сопровождении других машин въехал на площадь, где лежащие в беспорядке тела не дали возможности продвинуться ближе ко входу. Входные двери были по-прежнему открыты - широкие, высокие, темные и без охраны.
– Ждите меня здесь,- сказал Шейн, выходя из машины.- И это значит, что надо ждать!
И он вошел внутрь.
В отличие от последнего раза, когда он ходил по этим коридорам, людей было меньше и почти не было алаагов, но все двигались с определенной целью, и никто из людей на этот раз не делал попыток заговорить с Шейном.
Он пошел в сторону кабинета Лит Ахна, а подойдя, увидел дверь открытой. Алаагов не было ни за столом Лит Ахна, ни за столом адъютанта. С внезапно забившимся сердцем Шейн повернулся и направился в сторону посадочной площадки.
Он воспользовался одним из лифтов, обычно запрещенных для людей, и ему повезло, поскольку, выйдя из лифта, он оказался в окружении вооруженных алаагов в доспехах, охраняющих стартовую площадку. Шейн сразу узнал по спине высокую фигуру Первого Капитана в полном боевом облачении, широкими шагами направляющегося к личному воздушному судну.
– Стоять! - произнес ближайший к нему алааг, взмахнув «длинной рукой». Шейн проигнорировал его.
– Первый Капитан! -выкрикнул он вслед удаляющейся фигуре.- Вы все еще Первый Капитан и должны выслушать то, что я скажу,- во имя вашего долга по отношению к алаагам!
Высокая фигура сделала еще два шага, как будто не услышав его, потом остановилась и медленно повернулась. Лицо было скрыто серебряным защитным экраном, опущенным на шлем.
– Пусть он подойдет ко мне,- послышался голос Лит Ахна из безликого шлема.
Алааг, державший смертоносное оружие наизготовку, отвел его от Шейна. Шейн двинулся вперед к Лит Ахну. Немало времени прошло с тех пор, как он видел Первого Капитана в полном боевом облачении, и он позабыл, какое это внушительное зрелище. И только когда он остановился на расстоянии алаагского шага от Первого Капитана, с лица последнего спал защитный экран, открыв черты Лит Ахна.
– О каком долге по отношению к алаагам ты говоришь, зверь? - спросил он.
– Вы так быстро позабыли, кто я? - сказал Шейн.- Я - Шейн-зверь. Я был Пилигримом, а также верным слугой вам на службе у алаагов. Я говорю правду.
– Какое отношение имеет лепет зверя к моему долгу?
– Я Шейн-зверь. Называйте меня этим именем.
– Все звери для меня только звери. Отвечай быстро, или ты будешь уничтожен.
– Я много раз смотрел в лицо смерти. И сейчас не испугаюсь,- промолвил Шейн, с удивлением понимая, что говорит то, что думает.- То, что происходит в данный момент, важнее моей жизни - или вашей, Первый Капитан алаагской Экспедиции на эту планету.
– Мы оба умрем - и довольно скоро,- без выражения произнес Лит Ахн.- Даю тебе еще один шанс сказать что-нибудь в оправдание того, что я тебя слушаю.
– Вы не должны отправляться в разведывательную экспедицию с целью узнать, что стало с вашим сыном.
Наступило краткая, но напряженная алаагская пауза.
– Не должен? Ты говоришь это мне, зверь?
– Вы не сделаете этого во имя вашего долга.
– Мой долг запрещает сделать это? Ты и в самом деле не в себе, зверь.- Лит Ахн собрался было пойти к ожидающему его кораблю.
– Ваш долг в отношении выживания алаагов,- сказал Шейн.- Ваше собственное признание того, что Лаа Эхон в какой-то степени был прав, хотя и был ненормальным.
– Прав? Что это за звериная чепуха - если даже допустить, что зверь может судить о том, прав алааг или нет?
– Послушайте, Первый Капитан,- произнес Шейн.- Однажды в вашем кабинете я сказал, что в некотором роде алааги и мы слишком похожи. Алааги не потерпели бы завоевания. Мы, люди, поняли, что не можем терпеть завоевания. Но мы по-прежнему живем и развиваемся. Алааги перестали развиваться и начинают вымирать. Вы это знаете.
Шейн остановился, дожидаясь реакции высокого чужака.
– Продолжай - пока есть что говорить, зверь,- вымолвил Лит Ахн.
– Лаа Эхон сделал первый шаг к отказу от давней мечты об обретении заново ваших родных планет и к возобновлению жизни в качестве новой расы на новых планетах. Еще год назад я бы не понял этого, но моя подруга помогла мне увидеть это. На новых планетах, на правах партнерства - а не как завоеватели и завоеванные - с хозяевами тех миров, где алааги обоснуются, они смогут начать то развитие, без которого народ обречен на вымирание. Слишком поздно устанавливать такое партнерство здесь, с моим народом. Но алааги могут быть спасены, если будут искать сотрудничества с народом, не покоренным, а существующим с ними на равных.
Он остановился. Лит Ахн ничего не отвечал.
– Это тот долг, о котором я говорил,- быстро произнес Шейн.- Не отправляться в разведку, а остаться с вашим народом, чтобы, не таясь, рассказать ту правду, которая, как вы знали, была частью задуманного Лаа Эхоном,- ту правду, которая заключается в том, что в конечном счете мы, кого вы называете зверями, предпочли смерть продолжению вашего рабства.
Он снова остановился.
Опять наступила пауза. Наконец Лит Ахн прервал ее.
– Ты - зверь,- сказал он.- Ничего с этим не поделаешь - ты зверь. Были времена, когда мы много общались, но я почти забыл об этом. Слушай меня, зверь.
– Слушаю,- сказал Шейн.
– Ты говорил мне, что отдаешь себе отчет в полезных вещах, которые правление алаагов принесло вашей расе на этой планете. Ты даже назвал мне некоторые из них, такие как чистота и порядок. Таковы алааги. Мы улучшаем большую часть тех зверей, которые обитают на завоеванных нами планетах.
– В некоторых отношениях,- согласился Шейн.
– Во всех отношениях,- сказал Лит Ахн,- хотя вначале, в течение первых лет, звери не способны оценить все, что для них делается. Но когда они терпеливы, услужливы и благодарны, мы ведем себя также; и приходит время, когда звери начинают полностью нас понимать и ценить то, что у них появилось с нашим приходом.
