единую сшивку; если разместить в нужных местах такие сшивки, тоннели откроются от каждой к каждой. Это существенно упростит передвижение по галактике, не нужно будет скакать по нескольким тоннелям — раз, и не нужно будет провешивать выборочные тоннели — этот на Офелию, этот на Селентину, этот на Хобарт. Единственная сшивка обеспечит доступность всех направлений. Это два.
— Хм. — Вернер Винцль опустил взгляд; на лице его отразилась напряженная работа мысли. — Это действительно упростит дело. Вы говорите, подобная возможность пока недостаточно изучена?
— Да, понадобятся дополнительные эксперименты. Бекасов пока не стал широко оглашать свои наработки; обнаруженное подобие гравитационных диполей со схемой расположения микросолнц перед катастрофой у «Боро-Боро» и расположением «лиц в небесах» — чисто наше открытие, союзники, надеюсь, еще не в курсе.
— Немедленно приступайте к экспериментам! И не в рамках «Квазара», а где-нибудь в уголке, понезаметнее.
Полковник понимающе кивнул.
— Кроме того, появилось первое более или менее правдоподобное объяснение феномену «лиц в небесах», — продолжал Попов.
— И какое же? Подсказка исполинов?
Ну конечно! У первого лица Солнечной весьма цепкий ум, он умеет быстро вычленять самое важное из любой информации.
— Совершенно верно, — подтвердил шеф «хозчасти». — Создатели генераторов попросту объясняют нам, как пользоваться их изделиями. Только не спрашивайте меня о способе — я понятия не имею, каким образом давно исчезнувшая раса сумела спрогнозировать взаимное расположение восьми планетных систем в отдаленном будущем и как выбрала людей, которым, сточки зрения исполинов, предстояло родиться через миллионы, если не миллиарды лет.
— И почему только людей, — пробормотал президент и в упор взглянул на полковника.
— Возможно, лишь людей исполины сочли достойными? — не очень уверенно предположил Попов.
— Ну-ну, полковник, патриотизм хорош в разумных дозах. А полагать свою расу достойнее прочих хоть и похвально, но все же весьма самонадеянно.
— Вы правы, господин президент. Однако на генераторе и в небесах восемь человеческих портретов и ни одного портрета союзников.
— Откуда вы знаете, может быть, те же свайги или а'йеши втихую изучают генератор, на котором проявились портреты их расы?
— У меня нет таких данных, — сухо сказал Попов.
Президент, не изменившись в лице, продолжил:
— Нет данных — еще не значит нет явления.
— Господин президент, с момента возникновения первого портрета ни один обнаруженный генератор не контролируется исключительно чужими. Рядом с каждым так или иначе вертится хотя бы один мой человек. Лица проявились только на самом первом обнаруженном генераторе, остальные не подверглись никаким изменениям.
— Ну, посмотрим. — Президент тактично сменил тему. — Итак, вам нужна моя санкция на дополнительные исследования? Я ее даю. Что еще?
— По линии «Рой» что-нибудь поступало? Я имею в виду закрытые дипломатические каналы, информацию по остальным я отслеживаю.
— Кое-что было. Сказать, чтобы отправили внеочередную сводку?
— Если это возможно. — Тон полковника отнюдь не звучал просительно.
Президент прекрасно знал, что разведка и контрразведка нуждаются в оперативной информации, приходящей по дипломатическим каналам. Собственно, эта информация по-любому попала бы на столы к Попову и его аналитикам, вопрос только, насколько своевременно. Нынче ситуация сложилась так, что каждый выигранный час мог изменить расстановку сил.
— Пожалуй, я велю, чтобы сводки вам отправляли не каждый час, а каждые полчаса, — задумчиво проговорил президент. — Устроит?
— Было бы просто здорово, — кивнул полковник. — И последнее. Вы намерены одобрить контрудар по имперцам на Пламмере-двенадцать или же станете возражать против оного?
— Еще не решил, — честно признался президент. — Откровенно говоря, я предпочту поддержать официальную позицию Офелии в этом вопросе.
— Понятно. — Попов снова кивнул. — Спасибо, господин президент. Я буду держать вас в курсе относительно… дополнительных исследований. Отчеты будут иметь гриф «Квазар-четыре».
— Удачи, полковник!
— Благодарю, господин президент. Удача понадобится.
МАЛЫЙ АТМОСФЕРНЫЙ КРЕЙСЕР «ОГАСТЕС ФЛИНН», ФЛАГМАН ФЛОТА СЕЯТЕЛЕЙ
Система Хоангу периферия, доминанта Земли
«Огастес Флинн» готовился уйти за барьер.
Астрогаторы просчитали четырехкомпонентный пунктир к Пламмеру-12 около часа назад; передовые эскадры с Офелии, Фелиции, Пеломена, Солнечной и Тай-Томори вынырнули из нуль-коридоров в хорошо защищенной системе Хоанги с ее четырьмя населенными планетами и дюжиной гигантских орбитальных крепостей. Хоанга отнюдь не располагалась вблизи любого из Пламмеров — она вообще принадлежала к другому спиральному рукаву. Если глядеть на галактику «сверху» и вообразить, что ее окружность представляет собой циферблат исполинских часов, то захваченное имперцами скопление Пламмер соответствовало двенадцати часам, а Хоанга — восьми. Кроме того, Хоанга была существенно ближе к ядру; Пламмер же тяготел к окраине, практически точно с подветренной стороны.
Но теперь расстояния ничего не решали. Генераторной паре было все равно, на сколько светолет провешивать коридор — хоть на один, хоть на тысячу, хоть на сто тысяч — через всю галактику. Хоангу избрали по той простой причине, что в случае неудачной атаки и захвата имперцами передового генератора воспользоваться им неприятелю будет чрезвычайно трудно: укрепленная Хоанга в состоянии блокировать створ своего конца коридора. Диаметр створа не так уж и велик, большие корабли и планетоиды с максимальными икс-приводами в него не проходят, а что бывает, если задеть границу створа, все прекрасно помнили — рассеченный на две части крейсер а'йешей, из-за которого и обнаружили первый генератор, красноречиво предостерегал от экспериментов и лихачества. Тактика обороны была предельно ясна: следует быстро давить поочередно выходящие из коридора вражеские корабли и можно считать Хоангу в безопасности.
Ситуацией же на мобильном конце коридора можно управлять. Генератор расположили на самом носу «Огастеса Флинна» — его даже не нужно будет перемещать наружу, финишный створ формируется чуть впереди корабля. Единственное неудобство — из отсека с генератором придется откачать воздух и отключить искусственную гравитацию. Генераторы сохраняли работоспособность только в условиях, близких к космическим: вакуум и невесомость. Именно поэтому их вывозили с Тахира посредством икс-привода и лишь потом воспользовались заранее активированной генераторной парой.
«Огастес Флинн» подкрадется к захваченной системе, выберет какой-нибудь не слишком оживленный вектор подлета и…
Адмирал Фисуненко живо представлял, как буквально из ничего выскальзывают корабли землян, быстро перестраиваются в смертоносный штурмовой клин и дальше идут уже на досвете, в боевом режиме и во всем блеске — окутанные заградительными полями, гоня перед собой фронт поставленных помех, а на траверзах оставляя области нелинейности.
Атака должна быть дерзкой и стремительной — освобождение Пламмера-12 планировалось как показательная операция, как проба сил в новой, мобильной космической войне. Как демонстрация нового оружия союза, оружия, которое само по себе не убивает, но зато отменяет преграды, до сих пор сдерживающие боевые корабли и разделяющие миры.
Отменяет мегаметры пустоты и время, необходимое для их преодоления.
В сущности, война за мобильность заканчивалась. Начиналась мобильная война. Война на истребление —
