— Превосходно, — прошептал Роал. — Вот и нет уже никакой загадки. В этом и заключается главная опасность для агрессоров. Человек — создание весьма жалкое, поскольку не способен изменяться меньше чем за сто лет. Вы же преобразовались мгновенно. Я видел, что вы пользовались извилистыми щупальцами и полями энергии. Необходимые для их создания компоненты вы получили, непосредственно преобразовав элементы, содержащиеся в почве, не правда ли?
«Именно так», - подтвердила НИМ Х-5638.
— И все же противник пока по-прежнему сильнее нас, поскольку мы не можем справиться с их машинами. Они используют Конечную Энергию, о существовании которой нам известно вот уже лет шестьсот, но приручить которую до сих пор так и не удалось. Поэтому наши защитные экраны и боевые лучи уступают по эффективности тем, что используют чужаки. Что будем делать?
«Как вам известно, генераторы, вырабатывавшие эту энергию, были уничтожены вместе с кораблями противника. Поэтому выяснить что-либо в отношении применяемой ими системы не удается».
— Выход один — докопаться до истины самим, — решительно заявил Трест.
«А как насчет биолучей?» — спросил Кахш-256799, один из Управителей.
«Они воздействуют на химические процессы, значительно замедляя экзотермические реакции и значительно ускоряя эндотермические, — авторитетно заключила X-6221, наиболее компетентная НИМ в области химии. — Принцип получения биолучей нам неведом. Читать мысли пришельцев, равно как и возвращать их к жизни, мы не в состоянии. Поэтому научиться чему-либо у них нет никакой возможности».
«Но если мы не найдем защиты от них, то Человек обречен, — спокойно, без эмоций, со свойственными для машинной расы вибрациями телепатически изрек С-Р-21, Старший в данный период Управитель. — Итак, следует сосредоточить все усилия на решении двух проблем — биолучи и Конечная Энергия, пока захватчик подтягивает основные силы, находящиеся сейчас на расстоянии в несколько дней пути».
Удручающую новость о том, что к Земле движется флот агрессора, состоящий почти из десяти тысяч крупнотоннажных кораблей, мы получили от высланных на разведку малюток.
Ученые разошлись по основным лабораториям, разбившись на три рабочие группы — две малые и крупную. Одну из малых возглавил Роал; она занялась раскрытием секрета Конечной Энергии, продукта распада материи. Вторая под руководством Треста сосредоточила усилия на биоизлучении.
Почти все НИМ’ы под руководством МХ-3401 занялись реализацией одного, но очень крупного проекта. Была задействована самая совершенная строительная техника, с помощью которой воздвигли необычно больших размеров здание в форме купола. Были взяты на вооружение намного более мощные генераторы энергии, установлен более интенсивный контроль над силовыми лучами, смонтированы дополнительные щупальца. Затем под купол завели новые модели блоков памяти, введя в них всю интеллектуально-сенсорную информацию всех НИМ. Это загрузило вновь созданные мемблоки процентов на десять. Но появилась возможность поработать в режиме воображения над сочетаниями миллиардов и миллиардов различных факторов, над комбинированием и рекомбинированием триллионов и триллионов фактов.
Результат? Возникли ассоциативная цепь совершенно иного типа и поразительный по объему сенсорный накопитель, то есть был создан новый, полностью революционный по своему характеру искусственный мозг. Его массив информации включал все научные сведения, накопленные Человеком за шестьсот последних лет самостоятельного развития плюс за век его сотрудничества с Машиной. Никакой специализации — концентрация всего знания в физике, химии и биологии.
Создали мозг за день. Постепенно ритм его мысли достиг уровня пробуждения сознания. Затем — барабанной дробью — оно возвестило о себе пока еще слабо контролировавшимся мыслеизлучением. Но оно прекратилось очень быстро, по мере разветвления связей внутри хранилища безграничного знания. Мозг-Машина приступил к творческому поиску, и все, что он улавливал, находило отзвук в его памяти.
Роал, растянувшись на кровати, размышлял в полной тишине. Но не в столь милом машине строго логическом порядке.
«О чем вы думаете, Роал?» — обратилась к нему новая машина, нареченная Ф-1.
Тот приподнялся, очнувшись.
— Ах… Да вы уже пробудились к сознательной деятельности! — отозвался он вслух.
«Вполне, — протелепатировала Ф-1. — Вы рассуждали о водороде? Ваши мысли необузданны и, как мне представилось, бессвязно скачут туда-сюда. Но взяв их за основу и развивая последовательно, я пришла к выводу, что вы правы. Отправная точка — водород. Обоснуйте ваши соображения».
Взгляд Роала подернулся дымкой. Когда люди задумываются, это сразу видно по их глазам. У машины этот процесс внешне никак не проявляется.
— Водород… Атом в пространстве. Один протон и один электрон. Оба неразрушимы, хотя могут взаимно друг друга уничтожить. Но они никогда не входят в соприкосновение. Во всяком случае, такого не наблюдалось с тех пор, как появилась наука. Даже когда электроны бомбардируют атомы, взрывая их, они не добираются до протона, чтобы аннигилировать его. И в то же время протон носит положительный заряд и притягивает отрицательно заряженный электрон. Атом водорода… Его электрон устремляется навстречу протону… происходит радиационный всплеск, и он выходит на более близкую к протону орбиту. Снова всплеск — и он еще ближе к нему. И так он бесконечно и подтягивается к протону, и только какая-то постоянно действующая сила мешает ему войти в конечное состояние. По непонятной причине электрон вдруг перестает «падать» на протон. Его блокирует какой-то незыблемый и непреодолимый барьер. Что это за штука? Почему и зачем он появился?
Электрические силы искривляют пространство, — продолжал он. — Чем больше сближаются эти две частицы, тем более могущественными становятся эти силы. Если бы вдруг электрон проскочил в закрытую для него зону, то, возможно, возникала бы бесконечная кривизна пространства. Не исключено, что в этом случае и протон и электрон были бы выброшены в иное пространство…
Роал замолчал. Его задумчивый взгляд по-прежнему где-то блуждал.
Что-то зажужжало в новеньком корпусе Ф-1.
«Где-то далеко впереди нам надлежит сделать шаг, который формально непозволителен для законов любой логики. Но это так увлекательно — работать против течения».
Ф-1 покоилась на своей антигравитационной подушке. Внезапно она вздрогнула, засверкал каскад колонн, ее щупальца свились в одну трепетную массу резинометалла, сплетая в бешеном темпе какой-то замысловатый узор. Одновременно заулюлюкал, заойкал и засвистел воздух, засасываемый преобразовывавшимся полем. Жгучие силовые нити что-то целенаправленно формировали. Вскоре это нечто приняло материальную форму. Ворчание мощных генераторов стихло внутри зеркально отсвечивавшего цилиндра машины.
