они встретились со Святым Матфеем в космической пустоте в световом часе от эклиптики, Белизариус почувствовал необъяснимое облегчение. В этом было сложно усомниться: реальность того, что они оставили Гаррет, и страдания Homo quantus его ум оценивал как рост рисков. Гаррета не стало. Наведя пассивные телескопы в южном направлении, они в замедленном действии наблюдали то, что уже видели однажды. Теперь погибли сотни Homo quantus.
Белизариус и Кассандра перебазировались на «Расчетный риск». Модели, созданные ею, показали свою работоспособность с получением новой информации. Осталось выяснить, действительно ли врата времени послужат картой, при помощи которой можно будет находить другие входы в Оси Мира.
– Вы сделали это, – изумленно сказал Святой Матфей.
– С трудом, – ответила Касси.
– Это почти что чудо. В наибольшей степени, по сравнению с тем, что мне доводилось видеть.
– С тех пор как Бел убедил меня оставить Гаррет, мы другого не делаем.
Однако Белизариус не считал, что они совершили нечто чудесное. Он даже слов не мог подобрать, чтобы описать свое пребывание в гиперпространственных внутренностях врат времени. С тех пор как в его жизнь вошла майор Иеканджика, каждый момент жизни превратился для него в лихорадочную импровизацию. За тот риск, который он принял, расплатился Гаррет. И теперь Белизариус не знал, как сделать все правильно и безопасно.
Они с Касси вошли в грузовой отсек. Автоматы Святого Матфея побежали по стенам, освещая им путь. Мягкие крепления удерживали изящно изогнутые врата времени. Белизариус и Касси подплыли к ним, снова глядя на врата своего храма в благоговении. Им не терпелось войти внутрь.
Касси синхронизировала двигатели своего скафандра с двигателями скафандра Бела и взяла его за руку. Ему нравилось ее прикосновение даже через многослойные перчатки. Но оно закончилось так же быстро, как и началось. Касси уже переставала быть личностью. Она нырнула в квантовую фугу, и Белизариус снова остался в одиночестве. Конечно же, ей не терпелось начать. Квантовый мир заполнил Homo quantus через их магнитосомы. С первого же момента квантовый интеллект начал воспринимать перекрывающиеся параметры, волны, частицы, пучки вероятностей. Поначалу они исходили от ближайших источников. Но поскольку основой восприятия были электромагнитные поля, сфера восприятия Касси расширялась со скоростью света, на одну световую секунду в секунду, ему же восприятие квантовых спутанностей позволяло расширяться много быстрее. Белизариус неохотно отпустил руку Касси.
Включил двигатели скафандров. Они миновали горизонт и оказались внутри гиперобъема пространства-времени врат. Перспектива принимала странные очертания. Белизариус ощущал звуки и еле призрачные прикосновения, идущие из ниоткуда. Магнитные и электрические поля – рыхлые, удаленные. Большую часть измерений проводил его квантовый интеллект. О некоторых наблюдениях он сообщал – но лишь о некоторых. Если он станет выдавать личности Белизариуса больше информации, то разрушатся перекрывающиеся вероятности, наблюдаемые квантовым интеллектом. Однако два квантовых интеллекта, Белизариуса и Кассандры, вполне могли обмениваться нечеткой квантовой информацией, не нарушая перекрывающиеся вероятности.
«Что вы видите?» – спросил Белизариус два квантовых интеллекта.
Вероятно, они общались между собой при помощи электромагнитных сигналов, на языке уравнений, математики, неполных наблюдений и новых гипотез. Интеллект Белизариуса начал выдавать ему некоторый объем информации, но не наблюдения напрямую. Белизариус не мог получить доступ непосредственно к информации, не нарушая вероятности. И он почувствовал себя покинутым – особенно из-за того, что цель его жизни, исследовать и понимать, никуда не исчезла, несмотря ни на что.
Данные. Сотни звезд, но лишенные параметров спектра и светимости. Белизариус попытался сравнить их расположение с известной ему геометрией звездного пространства, но не смог этого сделать. Данные не согласовались с известными ему картами звездного неба. Он видел лишь малую долю того, что наблюдали квантовые интеллекты, но и этого было достаточно. Закономерность становилась более плотной, его мозг принялся анализировать вероятности ориентации, геометрии и масштаба. И вдруг смог сопоставить информацию со структурами больших групп квазаров, собранных в галактики и удерживаемых в центре них сверхмассивными черными дырами.
Но он не делал никаких выводов. Генная инженерия заложила в Homo quantus слишком высокий потенциал распознавания закономерностей, а посему они часто делали ложноположительные выводы, находя закономерности, которых не существовало. Но что, если он правильно опознал структуры, что тогда? С чего бы квантовым спутанностям во вратах времени вести к ядрам далеких галактик?
Квантовый интеллект дал ему больше информации. Белизариусу очень хотелось увидеть ее сырой, необработанной. Новые отсчеты повысили уровень разрешения его модели. Каждая из точек превратилась в облако из более мелких точек, а новая информация позволяла сделать нечто вроде их увеличенного изображения. Информации уже очень много. Но если он видит лишь тысячную часть того, что воспринимают квантовые интеллекты, то что же видят они? Каждая из точек в этих огромных туманных облаках обладает квантовыми свойствами, такими, как в Осях Мира.
Каждая из точек – еще один вход в сеть Осей Мира.
Точек было так много, что они соединялись в туманные облака, выглядевшие издалека как одна светящаяся точка. Миллионы входов в Оси Мира, рассыпанные по мириадам галактик. Масштаб увиденного поколебал в Белизариусе присущее Homo quantus природное спокойствие. Теория и моделирование переходили грань почти что религиозного опыта. Похоже, увиденное им означает, что существуют миллионы «червоточин», связанных между собой квантовой спутанностью, и находятся они в гипергалактической структуре групп квазаров.
Человеческой цивилизации было известно порядка пяти-шести десятков «червоточин». А тут миллионы – и это лишь те, которые можно увидеть при помощи квантовой спутанности. Той самой квантовой спутанности, благодаря которой они с Касси и провернули свое мошенничество.
Информации становилось все больше.
Впечатляющие группы квазаров, пусть и содержащие в себе квадриллионы звезд, оказались лишь кирпичиками стен, нитевидных скоплений и полей галактик всей наблюдаемой Вселенной. Точки начали принимать знакомые очертания. Белизариус распознал Великую Стену Геркулеса – Северной Короны – огромное скопление галактик, протянувшееся на двести миллиардов световых лет, крупнейшую из структур во Вселенной, известных человеку. И, похоже, линии квантовой спутанности вели к миллиардам точек, распределенных по всей этой структуре.
Но если каждая линия спутанности, которую они видят, ведет ко входу в сеть Осей Мира, созданную Предтечами, выходит, что эта сеть непредставимо больше, чем думали люди. Вероятно, Предтечи колонизировали значительную часть известной людям Вселенной. Возможно, они даже не исчезли. Возможно, входов в Оси Мира настолько много, что Предтечи попросту потеряли из виду те несколько десятков, которые нашли люди.
Мозг Белизариуса лихорадочно осознавал увиденное. Как расширение Вселенной может влиять на время и синхронность в окрестностях «червоточин»? Они не могут все быть синхронизированы. Смещение Вселенной в процессе расширения должно сместить и некоторые из «червоточин» в прошлое или будущее относительно друг друга. Как же Предтечам удавалось жить в условиях этой немыслимой сети? На что может быть похоже их общество, учитывая такой размер населенного пространства, который занимает изрядную часть всей Вселенной?
«Квантовые интеллекты, – обратился Белизариус
