Мне всегда нравилось, что пейзажи в Римской Империи прорисованы очень подробно: здесь есть дворцы на холмах и виноградники, выложенные камнем дороги и поросшие плющом изгороди, крестьянские домишки и громадные деревянные кресты, которые кто-то зачем-то расставил вдоль обочин. В этот день солнце уже садилось, и кроны деревьев на розовом небе казались вырезанными из бумаги.
Я хотел попасть на второй уровень, пока не стемнело совсем. Это было несложно, правда, пришлось потратить на трансфер сразу пять монет из кошелька.
В Риме действовал полноценный многопользовательский режим, о чем сообщали плакаты на городских воротах; на каждом из постов кошелек легчал на одну, а то и на две монетки, зато вокруг становилось все оживленнее, и гости (такие же, как я) встречались все чаще. Их легко можно было отличить от местных жителей. Хотя бы по тем взглядам, которые они бросали на девушек.
Тут было на что посмотреть. Правда, я давно подозревал, что итальянцы устроили пользователям подлянку и поселили на втором уровне только тех, что пострашнее. Эти девицы прогуливались туда-сюда рука об руку и делали вид, что не смотрят в твою сторону, и даже не разговаривали; правда, если обратить на них внимание, они оживали и начинали болтать на какой-то своей латыни и жестикулировать, и выглядело это довольно нелепо.
Симпатичные начинаются с четвертого уровня, думал я.
Пройдя по узким, скверно мощеным улицам, я неожиданно вышел на обширную площадь. Колоннада неизвестного мне дворца громоздилась впереди, а слева и справа тянулись каменные галереи, темные и пустынные. В стороне сцепились колесами две неуклюжие повозки, запряженные одинаковыми с виду быками, там же о чем-то спорили (и плевались) одинаковые погонщики. Но я смотрел не на них.
Девушка моих лет, худенькая, в джинсах и кожаном пиджаке, стояла совсем одна посреди этой площади: конечно, она тоже из гостей, подумал я, и конечно, в первый раз. Только вот что она забыла в этой игре? Девушка испуганно оглядывалась, словно искала кого-то взглядом. Меня она не замечала.
Погонщики щелкали кнутами и бранились по-итальянски, а сами подбирались к девушке все ближе и ближе. Деревянные колеса скрипели. Сейчас они вышибут ее отсюда, понял я. Такие уж правила в этих играх, и новичкам обычно приходится туго.
— Э-эй, — окликнул я местных. — А ну пошли вон.
Девушка обернулась. Глаза у нее были синие.
— Спасибо, — сказала она.
— Да не за что, — отвечал я. — Не бойся. Они вообще-то тупые.
— Я и не боюсь. Но все равно спасибо.
Погонщики, ворча, убрались подальше со своими телегами, а я все глядел на эту девчонку. Дело вот в чем: такие игры написаны специально для… ну, в общем, уж точно не для девушек. Она даже не смогла бы зарегистрироваться, думал я. А это означает, что…
— Я жду друга, — пояснила девушка и оглянулась. — Он скоро вернется.
Вот так, подумал я. Все очень просто, и дальнейшие вопросы не нужны. Я улыбнулся бы ей и пошел своей дорогой, если бы где-то глубоко, на самом дне ее синих глаз не плескался страх. Я же всё отлично видел в этой игре, видел и это. Вот-вот она заплачет, понял я.
Не помню, что мне пришлось говорить ей — кажется, я говорил, что ее друг никуда не денется, и все будет в порядке, и что я тоже живу в Москве, и если она не против, мы сможем познакомиться в реале, погулять где-нибудь (тут я вспомнил, что это довольно сложно сделать, и умолк). Ее звали Катей, и сетевое имя у нее было, конечно же, Katenok. Я держал ее за руку: у нее были тонкие пальцы с мягкими подушечками и розовыми, только что накрашенными ноготками. Она уже улыбалась сквозь слезы, и я глядел на нее и не мог оторвать глаз, когда где-то рядом раздался голос:
— Забавно. И что это за герой?
Я повернулся слишком резко, быстрее, чем мог бы, и вовремя. Он остановился на полудвижении, и его рука зависла в воздухе.
Забавно, ага, думал я. Самым забавным было то, что я уже не раз встречал этого парня. У него был довольно мерзкий сетевой никнэйм — YETY, вот именно так, большими буквами и симметрично, а как зовут его на самом деле, я и знать не хотел. И было ему года двадцать три, и руки у него действительно были длинные, как у йети, а еще он имел привычку постоянно криво усмехаться. Даже когда покупал себе сразу двух девочек в японской игре Hentai.
— Руки убери, — сказал я.
— A-а, это же наш глазастый Demon, — криво усмехнулся этот YETY. — Как там школа для уродов? Экзамены сдал?
Я стоял и молчал. Есть вещи, которые до сих пор убивают меня на месте. Я ничего не могу с этим поделать.
— Ты только не напрягайся так, а то хреново кончишь, — сказал он. — Ладно, котенок, пошли отсюда. Чего разговаривать с убогим. Смотри, что у меня для тебя есть…
С этими словами он протянул Кате розу. Очень красивую.
— Ой, спасибо, Тимур, — она порозовела, как цветок. — Но послушай… Может быть, мы…
Но Тимур взял ее за руку — ласково, и как раз так, чтобы она больше не смогла обернуться. И она не смогла.
Вот как его зовут, думал я, глядя им вслед. И верно, как же это забавно, думал я. Забавно входить в контактную графику и брать с собой подружку… такой подлости я еще ни у кого не встречал. Наверно, этот Тимур по обыкновению перешел сразу на пятый уровень, это у него запросто, у него же открытый счет на карте, — и так хорошо там развлекся, что даже забыл про своего котенка…
Котенок, повторил я тихо.
И он с ней.
Этот Тимур, как вы уже поняли, был лет на пять старше меня. Но это еще не все. В реале он жил неподалеку от меня, в Кунцево, и работал в префектуре, кажется, в службе информационной безопасности. Он даже заезжал к нам в школу с какой-то инспекцией. Инспекция проверяла, не увлекаемся ли мы запрещенными играми. A YETY болтался по коридорам и криво усмехался.
Школа для уродов, сказал он. Ну что же, он прав. Я именно такой. В реале я вынужден постоянно носить идиотский и громоздкий вижн-дивайс, и если Катя меня встретит в таком виде, то, вероятнее всего, просто не узнает.
И еще. У меня нет денег, чтобы гулять с девушками. И девушек тоже нет. А главное, тут мне ничего и не светит, кроме недорогих подружек на втором уровне какой-нибудь порно-ЗD-графики вроде этой бл. дской «Империи». Этих поверхностно смоделированных, зато безотказных фантомов.
Вот я и признался во всем. Мне и самому противно, только ведь с этим ничего не поделаешь.
Потом была ночь. Я лежал в своей комнате на диване, закинув руки за голову. Излучатели чуть слышно потрескивали, охлаждаясь. За окном висела желтая луна.
Вот если бы случилось чудо, и она вошла сюда прямо сейчас, я бы знал, что ей сказать. Я сказал бы ей, что она очень красивая и что я никогда не бросил бы ее вот так.
