Он кратко объяснил Джамиле, кто они, зачем сюда пожаловали и в каком положении оказались.
Джамиля хмыкнула.
– Чуткий слух, тонкий нюх, зоркий глаз! Жаль, я вас всех разом не перестреляла. Воздух чище был бы.
– Это мы тут начадили – не продохнуть. Правда? – подхватил асессор, кивая на щит. – Откуда шер-ханиё?
– А вам какое дело?
– Знакомое снадобье. Один большой учитель им сопляков морочит. На прощание.
– Лжете!
– Лгу? А кого отсюда в разгар концерта, как малое дитя, в постельку унесли? Вы меня, людоеда, или людоед вас, паиньку?
Джамиля промолчала. Крыть-то нечем…
– Как вы узнали историю Лущи-Бро? От него самого?
– Упаси боже! По словечку, по фразочке. То Нарг спьяну болтнет, то за Ван Ваттапом клочок черновика подберешь, перед тем как сжечь. Произвели над Лущей какую-то гнусную операцию. Вроде мозги пересадили, и получилось. Но плохо.
– Что побудило вас дать Луще-Бро газету со статьей Раффина?
– Я решила: или пускай он повесится, или пускай поможет мне посчитаться с Наргом. Приедете вы, не приедете – мне было плевать. Мне бы только Нарга взять! Ван Ваттап – дохляк, с ним ребенок справился бы. Мы его в кабинете взяли. А Нарга скрутили сонного. Уиллард все о сыночке пекся. Пришлось ему дозволить привязать Нарга так, чтобы он мог кнопки нажимать. Отправила я Уилларда наверх, и настал мой час! Нарг, он гордый был, сутки я его ломала. Тут, в кабинете, динамик есть: все слышно, где что говорят. Я велела Наргу переключить его, чтобы слушать туннель. «Если сюда кто-нибудь пойдет, – думаю, – застрелю обоих и концы в воду». И проворонила, дура. Развязался он. Как услышал вас, шасть к щиту, хлоп по кнопке!
– Почему?
– А я откуда знаю? Он не объяснил. Получил свое. Жалко, что рано. Мне бы еще часика два – я бы его додавила.
– Как вы достали автомат?
– Отстаньте! Весь мир битком набит этой дрянью, их каждый день по сто тысяч штампуют! Куда ни повернись, они рядами стоят. А возьми его в руки, так сразу начинается: «Где взяла? Какой ужас!» Взяла, и все. На улице нашла. Главное, что пригодился. Может, еще спросите, где меня учили стрелять?
– Меня сейчас больше интересует, где здесь телефоны для связи с верхом.
– Нет их здесь. У Нарга даже поговорка была: «Не заводите дела поблизости от Белла».
– «Он кормится словами, оброненными вами», – продолжил асессор и в ответ на удивленный взгляд Джамили пояснил: – Это из песенки. Лет десять назад была такая популярная песенка. Кто такой Белл, знаете?
– Нет.
– Изобретатель телефона. С этим изобретением вышла любопытная история, я ее вам при случае расскажу, – пообещал асессор и, пользуясь минутной разрядкой, сменил тему и тон разговора: – Благодарю за доверие и прямоту, но, скажу вам прямо, над этим рассказом надо поработать так, чтобы он вас не мучил – это раз! – и выручил – это два. Слушателей у вас будет много, поверят они вам не вдруг, а повторять придется не однажды. Тут я мог бы вам помочь, кое-какой опыт у меня есть. Не фыркайте, не фыркайте, я дело говорю. Попробуйте вслушаться, мне вас медовыми речами обольщать ни к чему. Я у вас в долгу за то, что помогли мне сюда попасть. Конечно, вы своего добивались, а не мне помогали, но уж так вышло, что помогли. И помогли, заметьте, когда действовали умно. Рискованно, но умно, и страстям особой воли не давали…
Осторожно надо вести такие разговоры. Не спеша, на свежую голову, без помех. А тут в голове гул, в животе писк, и до побудки тощего и О'Ши остаются считанные минуты. За минуты можно приказ отдать, а переубедить нельзя. Еле-еле, рискуя срывом наметившегося контакта, уговорил асессор Джамилю позаботиться о еде. Кое-какие лабораторные запасы: дрожжи, культуры, белковые препараты, – если не особенно привередничать, вполне сгодятся в пищу. Асессор позаботился, чтобы Джамиля сама это подсказала. Так вот, пусть она обревизует кладовую, или как там у них это называется, попробует соорудить что-нибудь путное и в виде особого одолжения не распространяется о происхождении меню.
На том расстались, и, отыскав О'Ши в автобусе, растолкав его и отправив за тощим, асессор рухнул в автобусное кресло, откинул спинку и мгновенно уснул. Целый час проспал и мог спать еще час, так ведь нет же – привиделся этот дурацкий шкаф, и сна теперь ни в одном глазу. Ну ладно. Уж коли так, пойдем посмотрим, как обстоят дела…
Войдя в кабинет, асессор увидел О'Ши на месте Ван Ваттапа. Перед столом, спиной к асессору сидел черноволосый человек в купальном халате.
– Асессор, вы? – воскликнул О'Ши. Черноволосый обернулся. Это был шериф Хадбалла.
– Гляньте, что за чудеса! – жизнерадостно частил журналист. – Наша власть самостоятельно проснулась, оделась, пришествовала в кабинет на огонек и учиняет нам строгий спрос. Этот азиат – маг и чародей! Мы думаем, вы спите, бережем ваш сон, а вы – тут как тут! И очень кстати. Мы тут раскидываем умом над нашими ближайшими перспективами.
– Как вы себя чувствуете, шериф? – спросил асессор, проходя к столу.
– Благодарю вас, вполне прилично. Рука, конечно, ноет, но все это терпимо. Вы меня спасли, я знаю, я доложу об этом руководству и буду ходатайствовать о вашем награждении.
– А где доктор Луща? – спросил асессор. – Вы уже читали наш протокол?
– Да, – кивнул шериф. – Я полностью в курсе. Я попросил его удалиться, чтобы я мог свободно обдумать и обсудить его требование. Вы понимаете, в какое сложное положение оно нас ставит. Но оно справедливо и законно. Учитывая обстоятельства, я не вправе отказать истцу.
– А если истец сам откажется от иска или попросит отложить разбирательство? – спросил асессор.
– По нашим законам снятие претензий истцом не допускается, – ответил шериф. – Если дело поступило в суд, его ходом может ведать только суд.
– А если судья не дееспособен? Вы считаете себя полностью дееспособным?
– Я мог бы возложить судейские полномочия на господина О'Ши, но не так уж я плох, чтобы оправдать это перед самим собой. Рассмотрением этой претензии дело не ограничится. Раз уж волей населения функционирует суд, он должен разобраться и со смертным случаем, который здесь имел место. А я не могу взвалить ответственность за решение в деле об убийстве на неспециалиста. Как бы вы сами поступили в этом случае, если бы у вас за плечами был юридический факультет?
– Юридический факультет у меня за плечами есть, но не здешний, – сказал асессор. – В ваших порядках я ориентируюсь плохо, но знаю: я иностранец и могу принять участие в обсуждении этих проблем, только если меня об этом официально попросят…
– Я вас об этом официально прошу, – перебил Хадбалла.
– Хорошо, – кивнул асессор. – Но какую роль вы мне предназначаете?
