Булавка у меня была. По старой походной привычке я приколола ее к шортам. Вдруг пуговица оторвется в самый неподходящий момент.
— Отлично! — Биби обрадованно потерла руки. — Запомните: если воткнуть булавку Албасты в одежду, то он вам подчинится и выполнит любую вашу просьбу, если это будет в его силах. Ох… Боюсь, после этого я еще пятьсот лет с ним не помирюсь! Ну да ладно. Зато теперь круче него специалиста по чужим чарам не найдешь. Особенно по моим чарам! Чего сидите, — заторорпила нас она. — Собирайтесь!
Сборы были недолгими. Дорога — тоже. На шоссе Юче быстро поймал машину, которая отвезла нас в небольшую гавань. Там Юче арендовал моторную лодку, и мы вышли в море.
Вокруг, сколько хватало глаз, синел нестерпимый ультрамарин. На поверхности играли яркие солнечные блики. Белопенная борозда разбегалась в две стороны от нашей моторки.
Юче сидел вполоборота на носу и небрежно держал руль. У него отлично получалось управлять нашим легким суденышком, оно послушно скакало по волнам. Я притулилась на корме, зажав между ног кальян с Биби. Арина, брезгуя сырым дном, свернулась калачиком на своем рюкзаке. Я хотела погладить ее, почесать за ухом, но постеснялась. Не знаю, смогла бы я так безмятежно дремать, зная, что, возможно, до конца своих дней не смогу говорить по-человечески? Но, видно, вместе с кошачьей внешностью Арина получила и кошачий философский взгляд на вещи.
Не считая кошки и кальяна, мы с Юче остались вдвоем.
Я вдруг ощутила, что наконец научилась радоваться поездке в Турцию. Я уже не жалела, что Гуськов один волочет «Таймень» через пороги на реке Сясь, голодные комары которой так и не наелись моей кровушки… Вместо этого я попала в настоящую сказку. Нет, Биби тут не при чем. К чудесам я всегда относилась разумно. Дедов Морозов не бывает — это не из моего репертуара.
Но сейчас волшебством наполнился самый обычный, реальный окружающий мир. Море, солнце, красивый парень напротив, ветер в моих волосах… Я откидываю голову назад, подставляя лицо золотистому загару… Я красива, счастлива, весела… Мне часто снится что-то подобное, и сейчас я как будто попала в свой самый хороший сон.
Но как только к Арине вернется человеческий облик, сказка закончится. Ровно в двенадцать, с последним боем часов, карета превратится в тыкву, Золушка снова станет дурнушкой…
Но пока… Мимо проплывали туристические яхты. С них доносилась громкая музыка. Девицы тянули своих кавалеров изображать на носу героев «Титаника». Нам весело махали руками. Однако нам было не по пути с туристами. Юче обогнул скалистый остров, приглушил мотор и осторожно вошел в пустынную бухту.
Странное место…
Туристическую суету здесь словно отрезало. Изумрудно-зеленая вода была такой прозрачной, что я без труда различала на дне руины стен, черепки амфор и другие следы человеческой жизни. К морю сбегали каменные лестницы. Я видела арки, бывшие некогда дверными проемами. На самом верху я заметила нечто, похожее на большой сундук. Такой же предмет неподалеку высился над водой.
— Это древние ликийские саркофаги, — откомментировала Биби. От неожиданности я едва не уронила в воду кальян. Голова волшебницы высунулась из мундштука и была сейчас синевато-прозрачной, с радужным отливом, как мыльный пузырь.
Вот и еще один саркофаг… С легкой оторопью я смотрела на древние надгробия. Они словно плыли по воде, несмотря на свой многотонный вес.
Вдруг по горе прошуршал легкий оползень. Черная коза ловко перепрыгнула через рассыпавшиеся ступени и добралась до какого-то съедобного куста. Одичавшие козы да призраки жителей затонувшего города — вот и все обитатели этого затерянного во времени острова…
Юче выскочил в воду и вытащил лодку на пляж. Он бережно принял у меня кальян, потом подал мне руку. Этот обычный жест вежливости почему-то так меня смутил, что я оступилась и больно стукнулась коленкой.
— О! Осторожней, Маша! Какая ты все-таки неловкая, — белозубо рассмеялся Юче.
— Черт, — выругалась я, злая на свою неуклюжесть.
Юче еще больше развеселился.
— Русские так смешно ругаются! Шьерт побьери! Матево за ногу. Что такое «матево»?
Вопрос поставил меня в тупик… Но разбираться в лингвистических тонкостях нам было некогда. Биби стремительно материализовалась и начала давать ценные указания (ЦеУ, как выражается мой папа).
— Добраться до пещеры Албасты можно только вплавь. Сначала проплывете метров двадцать под скалой. Вам покажется, что дальше тупик, но это просто скала очень низко нависает над водой. Дальше надо нырять и проплыть еще полтора-два метра. А когда вынырнете, окажетесь во владениях моего старого друга. Дальше надо действовать очень быстро. Не тратьте времени на приветствия. Сразу, булавку ему в рукав и вперед, требовать своего! Албасты — редкостный говнюк, не при детях будет сказано. Если дать ему опомниться, он обязательно устроит какую-нибудь пакость.
— Звучит заманчиво, — пробурчала я.
— Когда он выполнит вашу просьбу, — продолжала поучать Биби, — вытащите булавку.
— И он даст нам уйти? — спросил Юче.
Биби как-то неопределенно пожала плечами.
— Почему нет? Куда ему вас девать, солить что ли? Людей он не ест. Попугать, конечно, может — чисто из подлости. Но Албасты — не злодей, ему не нужны безвинные жертвы. И в любом случае, его придется освободить от вашей власти. Такая связь между волшебным существом и человеком очень вредна для обоих.
Юче продолжал выпытывать у Биби еще какие-то технические подробности, а я отправилась переодеваться в ближайшие развалины. С Арининым старым купальником пришлось повозиться. Ну кто придумал столько нефункциональных тесемочек?! Булавку я надежно приколола к трусам.
Складывая одежду в рюкзак, я выронила какой-то пластиковый флакончик. Он к тому же был плохо закрыт, и содержимое пролилось на землю. Запахло ароматом, который преследовал меня в Турции повсюду, — не то шафраном, не то еще какой специей. Даже от свежепостеленного белья так пахло — наверно, этот запах добавляли в стиральный порошок или кондиционер. Вот и шампунь, который захватила с собой Арина, пах так же.
Что ж, жалко, он мог пригодиться. Но флакончик в походе — тоже вещь полезная. Кроме того, у меня походная привычка не осталять техногенного мусора на природе. Вернувшись на пляж, я тщательно прополоскала его в воде.
Юче уже меня ждал. В одних плавках. Он был очень загорелый и очень худой. И… Тут я поймала себя на том, что разглядываю почти голого парня, и покраснела. Но он, кажется, ничего не заметил и озабоченно спросил:
— Ты хорошо плаваешь?
