Единственным транспортным коридором из большой галактики на Галан стали несколько сотен нуль-трансов Звёздного Антала. Никаким другим образом в галанскую империю сенситивов было не попасть. Но, не смотря на это, на Галан каждый день прибывало по три миллиона человек и по столько же отправлялось обратно уже совершенно другими людьми благодаря тому, что жрицы храма Великой Матери Льдов работали не покладая рук, то есть не покидая постели. То, что их любовь нужно было завоевать своей искренностью и пылкостью чувств, послужило тому, что ещё нигде храмы Великой Матери Льдов не были названы борделями, а жрицы проститутками. Зато агенты Гарри Томпсона вербовали путан по всей галактике буквально сотнями тысяч и тайком переправляли их на Галан, где их превращали в храмовых торнеях в очаровательнейших фей и волшебниц, а потому в храмах уже можно было встретить не только блондинок, но и чернокожих красоток, а также красоток с раскосыми глазами.
Пожалуй единственными галактами, кто на Галане ничему не удивлялся и относился ко всему, как должному, были одни только антальцы и варкенцы. Первые потому, что были полностью уверены в том, что Веридор Мерк всё именно так и задумал, но до поры, до времени держал в тайне, а вторые после того, как узнали о том, что именно на Галан вернулась Матидейнахш, уже вообще ничему не удивлялись. Хотя все они и благоговели перед леди Ритой, каждый варкенец мечтал только об одном, удостоиться хотя бы одного единственного поцелуя Великой Матери Льдов.
Однако, узнав о том, что в ледовых гротах каждая жрица превращалась во время ледовой любовной медитации в белокурую красавицу, они перестали сжигать леди Риту своими пылкими взглядами. Верховную жрицу также, словно подменили. Если раньше попасть к ней паломником для любого галанца было делом практически безнадёжным, то теперь она принимала каждый день по новому паломнику-галакту, а то и сразу по два и даже три и никто не мог понять, что это на неё нашло. Самым же поразительным было то, что леди Рита, явно, действовала очень избирательно.
Продолговатый ларец драгоценной морской кости, в котором лежала лунная орхидея и золотой браслет паломника, уже получили Нейзер и Папаша Рендлю, Ратмир на пару с Заком Лугаршем, и Равалтан, которого она пригласила к себе вместе с Энси, а две недели назад в один день и час её приглашение получили Стинко и Хьюм. Зак, который был в курсе всех дел, которые творились чуть ли не во всей галактике, от этого фортеля леди Риты сначала малость прибалдел, а затем не на шутку перепугался, так как Стинко и Хьюм не то что друг друга недолюбливали, а вообще смотрели один на другого волком. Сунуться в дела Верховной жрицы он побоялся, но на всякий случай позвал себе на помощь Ратмира, они оба облачились в костюмы-призраки и тайком проникли в храм на вершине горы Ашботан, чтобы проследить за тем, что из этого выйдет. Морально-этическая сторона в этот момент не волновала ни одного, ни другого, а потому они без какого-либо стеснения влезли, словно воры, в покои леди Риты.
Когда Стинко, одетый в белый костюм-тройку, войдя в гостиную самой желанной девушки во всей галактике увидел там Хьюма в драных джинсах и черной майке, он вместо того, чтобы затеять с ним драку или скандал, радостно заулыбался. Хьюм тоже повёл себя совсем не так, как ожидали от него Ратмир и Зак. Ни одного, ни другого в покоях этой сексапильной блондинки вовсе не интересовали никакие любовные медитации. Переглянувшись между собой, эти типы просто взяли и поступили так, как поступают два неразлучных друга, которым удалось хорошенько напоить на студенческой вечеринке девчонку с параллельного факультета, а леди Рите, похоже, только того и было надо. Её даже не оскорбило то, что после этого Хьюм вынул из своего уха все свои стальные колечки, нанизал их какой-то шнурок и повесил на шею верховной жрицы. Впрочем, Хьюм был таким странным типом, что в его хижине вообще не было ничего не то что ценного, а хотя бы мало-мальски для чего-то пригодного.
Дары Стинко хотя и были побогаче, также не отличались наличием ума и хоть какой-то фантазии в его голове, так как этот тип превратил свою боевую награду, "Звезду галактики", в брошку и с поклоном поднёс её леди Рите. Самое же странное заключалось в том, что Верховная жрица отнеслась к благодарственным дарам своих паломников-балбесов очень уважительно и поместила их в самый надёжный сейф, в своего верного Антала.
Из её покоев Стинко и Хьюм вышли кентами не разлей вода и немедленно отправились браконьерничать на озеро Папаши Рендлю. Тот фильм, который Зак и Ратмир отсняли в покоях леди Риты, был несколько раз просмотрен Натали, Вирати, Эдом и Оорком, а также самой Тарат Зурбин, после чего для Зака наступили горячие деньки, так как теперь ему приходилось следить буквально за каждым шагом молодого интуита.
Стинко после визита к леди Рите стал вести себя как-то странно. Он полностью забросил учёбу в университете и стал часами просиживать в своей бочке просматривая, на взгляд Зака, всяческую белиберду. Более того, он вообще стал сам не свой и порой, словно бы впадал в ступор, и даже перестал обращать внимание на то, что его подружка Полли целыми днями пропадает в Роанте, где полным ходом шла охота на принцев дома Роантидов. Вирати после этого совсем перестала спать и теперь занималась только тем, что вместе с Джейн и Натали анализировала каждый жест Стинко и пыталась дать ему единственно верную интерпретацию. Если бы Зак не знал о том, что всё это действительно имело едва ли не большую важность, чем вся деятельность Энси на дипломатическом фронте, он бы уже решил, что их друзья интари окончательно сбрендили.
Хотя внешне всё выглядело точно так же, как и всегда, контора Зака Лугарша вот уже который день находилась в состоянии полной боевой готовности, да, и ведомству Ратмира, хотя они и были неразделимы, тоже приходилось всё это время быть начеку. По мнению Джейн Коллинз, буквально со дня на день должно было произойти нечто экстраординарное, причём настолько, что с Лекса срочно вызвали Уголька Уди и приказали ему сидеть тихо, ждать развязки и не ворчать. Зак только потому и притащился в кафе, чтобы вытащить оттуда Эдда, у которого, внезапно, случился приступ сопливой слезливости. Успокоив, как он считал, своего друга, Зак сказал:
– Эд, нам пора заступать на вахту. Сегодня в полдень Рем Егоза настучал Стинко на Полли, что та целовалась вчера вечером с Рилквидом, сыном Сорки и тот, как этого и ожидали наши умные дамы, при этом даже не выругался. Он только процедил сквозь зубы, что будет только рад выдать её замуж.
Эд Бартон немедленно оживился и сказал:
– Опаньки, если он действительно так сказал, то это существенно меняет дело, Зак. Похоже, что парень окончательно созрел. Ну, тогда пойдём в твою берлогу.
