– Плохо, - Барадаил со свистом втянул воздух сквозь зубы. - Во время войны город наверняка разграбят. А тут еще посланник с его миром… Как хорошо, если бы племена двинулись на Север! Слишком ретивые воины сложили бы головы, а остальным досталась бы богатая добыча…
– Северяне глупы, - Суддар позволил себе тонкую усмешку, впрочем, все равно невидимую в полумраке. - Их предложения мира могут лишь подвигнуть племена на войну. Гуланов уж точно. Только слабый заранее просит пощады…
– Северяне не глупы, - сухо возразил Барадаил. - Племена не пойдут на войну по отдельности, иначе соседи тут же захватят их пастбища, и им окажется некуда возвращаться. Их можно двинуть только всех вместе. Подумай, нельзя ли как-нибудь нашептать вождям что-нибудь эдакое…
– Да, повелитель, - поклонился дворецкий. - Я подумаю. Сегодня на совете некоторые вожди, из мелких, были готовы двинуться, не откладывая, и, возможно, если мы слегка подогреем страсти… - Глупец, добавил он про себя. Я уже полгода работаю в нужном направлении. И ведь не скажешь прямо, а то старый хрыч решит, что я слишком умен для должности главного подручного…
– Что-нибудь еще?
– Да, - Суддар заколебался. - Не знаю, как и сказать…
– Прямо! - Великий Скотовод развернулся всем корпусом. - Не юли, говори. Что опять случилось?
– Ночная стража обнаружила в одном из переулков пять трупов.
– И что?
– Они все - Тени. По крайней мере, одеты именно так.
– Дерьмо Сумара… - пробормотал Барадаил. - Срочно гонца к их… как его… не помню, в общем, гонца! Сообщи, что мы извиняемся, но не имеем отношения к их смерти. Плети что хочешь, но чтобы они не заподозрили нас! Не хватало еще, чтобы они пришли по мою… или твою голову. Кто их завалил, выяснили?
– Нет, повелитель, -Суддар развел руками. - Я даже представить не могу, кто в состоянии убить пятерых Теней сразу. Разве что у них внутренние свары, и их завалили свои же.
– Надеюсь, что так… - пробормотал Барадаил, делая отгоняющий злых духов знак. - Ладно, свободен.
– Да, повелитель, - дворецкий кивнул и попятился к выходу. - Спокойной тебе ночи.
Караван вышел из города ранним утром, когда небо на востоке лишь чуть зарозовело. Сонные стражники, получив свою мзду, нехотя распахнули ворота, и спесивые дромадеры, важно покачивая горбами, один за другим потянулись мимо караулки.
Элиза, скрючившись в три погибели, сидела в высокой корзине, желая лишь одного - побыстрее вылезти отсюда. Подбородок болтался где-то между коленями, и поврежденная ночью шея ныла все сильнее. Она стиснула зубы и принялась считать шаги верблюда, чтобы хоть как-то отвлечься.
Незадолго до того Тилос привел - почти притащил - ее за руку к каравану, в полной готовности стоящему у рыночной площади.
– Камтон, меня раскрыли, - коротко бросил он чернокожему гиганту, сливавшемуся с темнотой, несмотря даже на яркий свет звезд. - Тени. Видимо, отследили у дворца. Ее, - он толкнул Элизу вперед, - спрятать и незаметно вывезти. Я ухожу по третьему варианту, встречаемся где оговорено.
– Тени… - пробормотал Камтон. - А ее что?
– Она ввязалась в драку, - откликнулся Тилос, растворяясь в ночи.
– Храбрый ты лягушонок… - хмыкнул гигант, задумчиво рассматривая Элизу. - Небось, Тилоса защищать полезла. Сама-то цела?
– Цела! - ощетинилась девушка. - Подумаешь!…
– Подумаешь - с Тенями связалась, - усмехнулся Камтон, - делов-то… Ладно. Через полчаса рвем когти. Куда бы тебя пристроить?
Он оставил Элизу у лежащего и меланхолично жующего дромадера и ушел в сторону слабо освещенного изнутри шатра. Подумав, она села на уже почти остывшие камни площади и удобно оперлась спиной о теплый бок животного. Почти сразу же она провалилась в тяжелый кошмарный сон, из которого спустя несколько мгновений - или несколько вечностей - ее вырвало постукивание по плечу.
– Эта, что ли? - над ней склонился высокий караванщик в огромном тюрбане. На его пальцах поблескивали драгоценные перстни. - Заморенная какая-то… С такой проблем не возникнет. Осталось несколько пустых сантанов, в один ее и засунем.
Элиза фыркнула. Лезть в тесную корзину страшно не хотелось, но и спорить желания не возникало. Перед глазами встала картинка из сна: залитая солнцем гладкая пустыня, мельтешащие вокруг бесформенные фигуры и летящий в лицо кулак. Она уже горько жалела, что так по-дурацки встряла в злосчастную драку. И кто ей нож в задницу воткнул? А сейчас спасение единственное - оказаться отсюда подальше. Ей совсем не улыбалось на собственной шкуре выяснять правдивость страшилок, что про Теней шепотом рассказывали вечерами.
Теперь она мерно покачивалась в сантане на горбу дромадера, проклиная непонятного Тилоса, втянувшего ее в дурацкую историю, и себя саму, позволившую Тилосу втравить себя непонятно во что. Голос разума, робко пискнувший в глубине что-то насчет ее спасения от медленной смерти под забором, заглох под все возрастающей злостью. Она молча поклялась, что только лишь ее выпустят из этой соломенной тюрьмы - и поминай как звали. Хорошо, хоть деньги на месте.
Однако пока никто, кажется, не горел желанием выпустить ее из заточения. Судя по лучикам солнца, пробивающимся сквозь щели в плетении, уже давно наступило утро. Те же лучики показывали, что караван движется куда-то на северо-запад, все дальше и дальше от Хотана. Что ж, видимо, воспользоваться советами Тилоса не удастся. Ничего. С деньгами, живая и здоровая, она точно не пропадет.
До девушки донесся приглушенный свист, и караван остановился. Разбойники? Не похоже - не слышно ни криков, ни лязга железа. Да и чересчур близко от города. Решившись, она приоткрыла крышку корзины и почти сразу заметила темную фигуру, торопливо спускающуюся по осыпям холма. Тилос?
По днищу сантана постучали.
– Эй, красавица! - окликнул снизу голос Камтона. - Вылезай!
Элиза полностью откинула крышку и выпрямилась, с трудом превозмогая боль в затекших членах и балансируя в качающейся корзине. Солнце стояло высоко и припекало вполне ощутимо. Тилос уже спустился к дороге и тихо разговаривал с выехавшим ему навстречу на вороном красавце-жеребце караванщиком. Заметив Элизу, он махнул ей рукой.
Впрочем, взмахом все и ограничилось. Камтон помог Элизе перебраться на попону, прикрывающую спину верблюда между болтающимися по бокам корзинами, напялил ей на голову простую полотняную ареску и вспрыгнул на своего коня. Тилос, накинув белый халтон прямо поверх черных штанов и рубахи и закрыв лицо полостью головного платка, вскочил на подведенного ему жеребца. Караван снова тронулся в путь.
Немного погодя Элиза заметила Миру. Та, как и Элиза, покачивалась верхом на верблюде, правда, не на дромадере, а на мохнатом северном бактриане, удобно устроившись в ложбинке между горбами. Тилос с Камтоном на лошадях пристроились рядом с ней. Все трое о чем-то переговаривались, но слов Элиза разобрать не могла, как ни прислушивалась. Лишь однажды Мира с тревожным лицом обернулась в сторону Элизы, но, заметив, что девушка смотрит на нее, успокаивающе улыбнулась.
