Михаил Харитонов - Пять стихий (сборник)

— Нам это неинтересно, — прямо сказал звёздный гость

— Хотя бы запомните. Потом, когда-нибудь, когда наступит и ваш черёд… хотя нет, — говорящий передумал. — В самом деле, это бессмысленно. Прощай, странник: уже рассвет.

— Нет, подожди, — вспомнил Эарендиль. — Ты говорил, что знаешь причину, по которой мы живём недолго?

— Да. И это ты даже сможешь понять, но не поверишь. Скажи, что даёт тебе силы?

— Конечно, Свет, — удивился звёздный странник вопросу. — Что же ещё может дать силы, кроме Света?

— Не обязательно, но допустим, — голос запнулся. — Но тот же самый Свет разрушает твоё тело. Оно, конечно, гораздо крепче моего. Меня бы Свет убил за несколько мгновений. А вы живёте до десяти тысяч оборотов. Но в конце концов Свет убивает и вас тоже. И с этим ничего не поделаешь — так вы устроены.

— А откуда берёте силы вы? — Эарендиль решил пока не думать о сказанном, а узнать побольше подробностей. — Я слышал, что вы убиваете других существ, чтобы жить. Поэтому вы живёте долго?

— Отчасти так, — признал голос из-под земли. — Мы черпаем жизнь из чужой жизни. Наверное, для тебя это звучит ужасно. Но пойми: речь идёт о существах, с которыми можно было так поступать. Они не разумны… прости, в твоём уме опять не хватает слов. В общем, они не такие, как мы. Забрать их жизненную силу допустимо, и в этом нет ничего плохого. Ну… почти ничего, — добавил голос. — Хотя и этот способ несовершенен, ибо он тоже губителен. Жаль, мы узнали об этом слишком поздно… — голос звучал всё тише и тише, временами пропадая совсем.

— Вы отвратительны, — не сдержался Эарендиль. — И я не верю тому, что вы говорите. Вы хотите меня запутать и научить каким-то мерзостям. Надо бы выжечь ваше укрывище, — решил он. — Когда я стану главой Сияющих…

Тут он ощутил, что голос в голове пропал совсем. Подземные существа замолчали — и, кажется, уже не слышали его.

Тогда он с силой развернул крылья, очищаясь и приветствуя Свет.

Старик с сожалением оторвался от монитора. Посмотрел на запылённый экран маленького компьютера.

— Вот и поговорили, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

— С кем? — раздался голос из темноты.

— У меня сегодня насыщенный день, — усмехнулся старик, осторожно снимая со лба обруч телепатического приёмопередатчика. — Сначала появился этот, а теперь проснулся ты. Я думал, уже не дождусь.

— Скоро я засну, — сказал голос — почти без сожаления. — Что там наверху? Восход?

— Можно сказать и так, — вздохнул старик, снимая с лысого черепа присоски ментального передатчика. — Восходит Ядро.

На экране отображалась поверхность Земли: чёрная, сожжённая равнина, покрытая металлическими кристаллами. Сталагмиты поднимали к небу голые ветви.

Огромная рогатая тварь, похожая на железную гусеницу, ползла по крошащимся кристаллам, извиваясь колючим телом.

А в угольном провале неба, перечёркнутого полосой Млечного Пути, поднималось бесформенное, похожее на раковую опухоль пятно — Ядро Галактики.

Тварь выгнулась, раздвинула огромные чёрные перепонки и завибрировала.

— Что это там движется? — спросил голос из темноты.

— Ты видишь оттуда? Его зовут Эарендиль, — сказал старик, отодвигаясь от экрана. — Он из рода Сияющих. Кажется, местный аристократ. Путешествует от скуки. Почтил своим присутствием нашу маленькую планету. Кажется, я ему не понравился.

— Я не могу разобрать, что он делает. Экран холодный.

— Они так питаются, — объяснил старик. — Эти органы улавливают рентген и гамма-излучение. Их раса не нуждается в пище телесной, — усмехнулся он. — Они жрут жёсткую радиацию.

— Свет, — сказал тот, кто прятался в темноте. — Они называют это Светом.

— Да, — согласился старик. — Свет. В конце концов, это тоже свет, только длина волны несколько меньше. Наш — сотни нанометров, а их — тысячные доли. Но всё это электромагнитное излучение, в конце-то концов…

— Нас погубила меньшая разница, — сказал невидимый.

— Ну да. Вас убивает ультрафиолет и слепит видимый свет, зато вы хорошо видите в инфракрасном диапазоне. И, согласитесь, вы всё-таки протянули несколько дольше. И довольно долго пили нашу кровь.

— Я тысячу раз говорил тебе, человек: у нас не было выбора. Наша экосистема погибла во время потопа… Так всё же, как они питаются? Ты мне когда-то объяснял, но я не помню.

— И не поймёшь, извини. Да и мы тоже не очень-то понимаем, как у них там что. В моих записях — только гипотезы. Кажется, это что-то вроде прямого фотосинтеза кремниевых соединений. Хотя такого потока даже кремний не выдерживает. Они живут лет двадцать от силы. Совсем дети.

— Вы тоже живёте недолго, — донеслось из темноты.

— По сравнению с вами — да. Нас тоже разрушала наша пища. Кто же знал, что причина старения — несовершенство пищеварительной системы и отравление шлаками? Кажется, я тебе говорил, что в моём родном языке слова «еда» и «яд» очень близки?

— То, что делает нас сильнее, нас же и убивает, — из темноты послышался вздох. — Кстати, я голоден. Если ты можешь…

— Подожди немного, — сказал старик. — Мне тоже надо поесть.

Он ещё раз проверил показания приборов. Бросил последний взгляд на монитор, который показывал белую дыру в небе — пылающий Центр. Когда-то Землю загораживала пылевая туманность, но потом её разметал взрыв Сверхновой — и потоки жёсткой радиации, исходящей из центральных областей Галактики, сожгли планету.

Старик сунул руку в медицинский сканер. Через минуту прибор, тихо звякнув, выдал результат. Он был здоров, — рождённый в стерильном воздухе атомного убежища, он не страдал никакими болезнями, — но очень и очень стар. Медицинское оборудование честно предупреждало, что уровень генетических нарушений в его клетках на двадцать четыре процента превышает критический.

— Мне осталось немного, — констатировал он, доставая из холодильника контейнер с белковой смесью.

— Сколько? — поинтересовался голос.

— Года два-три, если я не буду тебя кормить, — вздохнул старик. — И полгода, если буду. У меня очень плохая кровь. Прости, друг, у меня нет другой.

— Я знаю. Благодарю тебя, друг.

Старик ещё раз посмотрел на экран. Тот почернел — потоки радиации глушили показания приборов. Отвернулся и пошёл в темноту.

Там стоял гранитный саркофаг, испещрённый странными символами.

Когда-то его обнаружили последние обитатели атомного убежища — когда пытались освоить пещеры. Те оказались непригодны для жизни, но в одной из них они обнаружили древнее захоронение, логово спящего. Они побоялись будить это существо, но последний выживший, оставшись в одиночестве, всё-таки сделал это — и теперь был связан с ним нерушимой и прочной связью, самой крепкой из известных живущим.