Марк испытал настоящий шок. Мне показалось, что он готов убить Лотту, а я была даже рада. Я думала, что понимаю причину внезапного шага подростка. Ролл продолжал свою тактику, хотел разрушить покой Кароль, вызвать в ней ревность. Уловка его не сработала. Кароль не проявила ни досады, ни ревности, ни интереса. Она вела себя так, словно это ее не касалось. Вообще.
А под вечер ко мне пришла Лизбет. Пришла спросить, вправду ли Лотта способна добыть или сделать сама “Приворотное зелье”, духи из секретной лаборатории Тайного Блока. Я ей ответила, что это полная чушь. Утром Роллан опять сидел с Лоттой. А на третий день, на раздельном занятии, когда юношей не было в классе, они подрались, Несса с Лоттой. В присутствии Анны Валенты!
“Ванесса Истаргет с утра была странной. Какая-то нервная, бледная… Напряжена, как пружина! Шарлотта Вангрей, наоборот, чем-то очень довольна. Держалась с таким видом, будто бы сделала тайную пакость и наслаждалась эффектом, – прочла я в отчете Валенты. – На перемене Шарлотта с загадочным видом достала из сумки стеклянную колбочку с яркою пробкой. Колба была наполовину заполнена изумрудным прозрачным раствором.
Маргарита Альмар, Эйлин Блюм и Элизабет Стив проявили большой интерес к этой склянке. Они подошли к Лотте, чтобы получше рассмотреть ее колбочку. Лотта держала “флакончик” за узкое горлышко с пробкой, так, чтобы свет лампы насквозь проходил через жидкость, даря колбе сходство с мерцающим камнем. Однако, когда Маргарита хотела взять колбочку в руки, Шарлотта ей не позволила. Не захотела она и открыть ярко – синюю пробку по просьбе Элизабет.
Тогда Ванесса Истаргет, сидевшая за своей партой, вскочила и, прежде, чем кто-то успел понять, что происходит, метнулась к Шарлотте. Вырвав флакон, она резко швырнула его на пол. Стекло разбилось, и воздух наполнился запахом “Сладкого газа”. Ванесса же стала крушить каблуками осколки и громко кричать: “Не носи сюда всякую дрянь!”.
Шарлотта на долю секунды застыла, как будто не веря тому, что случилось. Потом шагнула к Ванессе и резко отвесила ей оплеуху. Ванесса вцепилась противнице в волосы… Крики других учениц, призывающих их успокоиться, не возымели эффекта. Меня они тоже не слушали, мне пришлось вызвать охрану…”
Валента не исказила события. Все понимали: флакончик – лишь повод для ссоры. Конфликт куда глубже, и если он вышел наружу, то в этом моя вина. Я просмотрела, когда недовольство друг другом зашло за опасную грань.
Сразу же после драки Ванесса ушла к себе и заперлась. Лотта плакала. Громко, навзрыд, совершенно по-детски.
– Ну что я ей сделала? Что?! Сказала девчонкам, что у меня “Приворотное зелье”? Хотела немного подразнить… Но это же мой флакон. Мой! Что хочу, то туда и налью, хоть бы и “Сладкий газ”…
Я жалела ее. Драка – не лучший способ решения старых конфликтов, но бурный протест Лотты был мне понятнее, ближе, чем выходка Нессы. Любой человек вправе делать то, что ему хочется, если это не представляет опасности для окружающих.
– “Сладкий газ” – мерзкая штука, опасная для моих легких, – сказала Ванесса, когда, успокоив Шарлотту, я пошла к ней.
– Ты создала эту опасность сама, разбив чужую закрытую колбочку.
– Она не вправе носить в Башню разную дрянь, портя нам настроение, – жестко ответила Несса.
– Да? А вдруг Сабина, которая любит спокойную строгость в одежде, сочтет, что твои украшения – вызов хорошему вкусу, и пожелает отправить их в ближнюю мусорку? Как тебе это понравится?
– Я не смотрюсь в них дешевою шлюхой, и я не позорю свой “дар”, – хладнокровно сказала Ванесса.
– Какие слова! – усмехнулась я. – Зависть – не лучший советчик, Ванесса.
– А я никому не завидую.
Несса лгала. Ее давно задевал успех Лотты у юношей. Успех, с точки зрения Нессы, совсем не заслуженный, очень опасный для “дара”, однако бесспорный и постоянный. Ванесса не знала, что в колбочке “Газ”. Она, как и Лизбет, на мгновенье поверила, что Шарлотта добыла себе настоящее “Зелье”. Не даром же Роллан, который два года держался один, вдруг заметил ее?
Несса выбрала свой путь, она предпочла призрак будущей власти сиюминутному флирту, однако ее раздражал интерес одноклассников к Лотте, готовой отдать редкий шанс войти в мир волшебства за минуту влечения. Скрытая женская зависть толкнула Ванессу на глупую выходку.
Через неделю Кароль вдруг призналась мне, что она сделала, когда ушла на каникулы.
– Я написала Роллу, что я его очень люблю!
От ее признания я испытала шок.
– А Роллан? Что сказал Роллан?
Кароль вздохнула и отвела взгляд.
– Роллан пока не знает, что он ко мне чувствует.
Я поняла, что игра начала заходить дальше, чем полагалось.
– Ты любишь? А в чем проявляется эта “любовь”?
Кароль снова вздохнула и вдруг усмехнулась.
– Не знаю…
– А нужно знать! И ты, и Роллан, вы оба из тех, для кого страсть запретна! И, вместо того, чтобы делать то, что полагается, ты провоцируешь парня на нарушение правил, которое может обоим вам стоить карьеры! – внезапно вспылила я, чувствуя, что не могу управлять ситуацией.
– Я не провоцирую, я его просто люблю.
В этот миг мне стало страшно. Я знала, что нужно вернуть Каролину из мира ее сумасшедших фантазий к реальности, помочь ей обрести равновесие, вернуть душевный покой. Только как?
– Для начала стань честной с собой, разберись, в чем конкретно должна воплощаться “любовь”. Не пытайся играть в слова, пряча за ними свои настоящие чувства. Чего ты ждешь? Что вы вдвоем покорите весь мир, получив доступ в высшие “сферы”?
Кароль слегка вздрогнула, словно ей вдруг стало холодно.
– Нет. Нет!
– Тогда ты считаешь, что Роллан единственный равен тебе и боишься его упустить, опасаясь, что больше не встретишь волшебника, чей “дар” настолько силен?
– Мне не важен его “дар”, – взглянув мне в глаза, торопливо сказала Кароль. – Будь Роллан слабейшим из группы, он все равно был бы единственным.
– Так… Что же он может тебе дать?
Выражение темно-янтарных глаз девочки стало излишне наивным. Такой взгляд бывает у тех, кто желает внушить собеседнику, что он не понял, о чем идет речь.
– А разве Ролл должен “давать”?
– Должен. – (Кароль ужасно смутилась, и я поняла, что права.) – Признайся, чего ты ждешь от него, и часть груза исчезнет. Тебе станет легче.
Кароль помолчала, потом наклонила голову так, что черные пряди волос совершенно закрыли лицо, покраснела и тихо ответила:
– Я хочу сына…
– Который наследует “дар” двоих? Станет великим волшебником?
– Просто ребенка, – ответила девочка. – Маленького. Моего.
