неплохие сканеры и более подвинутые маскировочные поля, чем у остальных штурмдронов. Увы, оснастить таким же оборудованием все мои машины не получилось – не позволили жесткие ценовые ограничения, указанные в условиях конкурса.
Около десяти километров мы проходим, не меняя порядка движения, но потом наступает время снова разделиться. Идея в том, чтобы отправить вперед только бойцов и технику, чьи маскировочные поля и средства радиоэлектронной борьбы дают шанс добраться до указанного во вводной рубежа необнаруженными. Таких боевых единиц набирается едва треть роты, и мои штурмдроны входят в это число.
Изначально условия конкурса, объявленного министерством обороны, не требовали от штурмовых роботов высокой скрытности. Считалось, что они вступают в бой в условиях, когда позиции противника уже вскрыты разведкой или же враг обозначил себя, завязав бой с дружественными подразделениями. Тем не менее, в конструкцию моих «тараканов» были заложены очень неплохие средства радиоэлектронной борьбы. Задача полностью избежать обнаружения перед ними не ставилась, но затруднить противнику захват цели, сбить с курса ракету или задурить мозги системе наведения вражеского орудия они вполне могли.
Будь на моем месте кто-то из бывших профессиональных военных, перешедших после отставки на работу в корпорацию «Заслон», ему бы и в голову не пришло пытаться что-то менять в базовых настройках системы, хотя интерфейс управляющего модуля это вполне позволял. Ну, не учат такому пилотов боевых роботов – незачем оно им. Слишком это специфические знания, почти никогда военным не требующиеся. Лучше уж потратить время на боевую подготовку, а копаться в мозгах роботов доверить гражданским специалистам. Вот только в данном случае и разработчик, и пилот оказались одним и тем же человеком – мной любимым, а сырой недоработанный интерфейс позволил прямо из кабины управляющего модуля выводить оптоэлектронное оборудование шутрмдронов в нештатные режимы работы, снижающие их ресурс, ухудшающие некоторые важные тактико-технические характеристики, но зато дающие возможности, которых условный противник от штурмовых машин совершенно не ожидает.
Грубо вмешавшись в работу генератора маскировочного поля и системы постановки помех, я опустил почти до нуля способность штурмдронов противостоять самонаводящимся ракетам, но зато ощутимо повысил их незаметность для широкополосных сканеров. Вернуть изначальные настройки – дело нехитрое, а на марше мне общая маскировка куда важнее, чем способность «тараканов» сбивать с курса вражеские ракеты.
– Лейтенант, – вызываю Мицуми по персональному каналу связи, – твоим людям лучше двигаться как можно ближе к моим машинам, тогда я смогу накрыть их дополнительным зонтиком маскировочного поля.
– Какой результат это даст? – Мицуми явно не в большом восторге от моего предложения. – Не хотелось бы превращать предписанный уставом походный ордер в малопонятный балаган.
– Шанс обнаружения отряда снизится процентов на десять-пятнадцать. Сейчас это еще не критично, но через пару километров начнется самый опасный участок.
– Понял тебя, – мрачно отвечает лейтенант и отключается.
Через пару минут пехота ломает строй и равномерно распределяется между моими машинами. Очень вовремя. Красная точка на тактической голограмме возникает одновременно с включением сигнала тревоги. Разведывательный беспилотник условного противника летит довольно высоко и проходит километрах в пяти от нас. Вообще-то, его здесь быть не должно. Что-то слишком уж рано забеспокоилась охрана батареи ПКО. Сложно сказать, какая у них вводная, но о нашем присутствии где-то рядом с их объектом они явно догадываются. Не думаю, что лоббисты «Юнайтид Текнолоджис» могли впрямую слить им наш маршрут, но нехорошие мыслишки на эту тему все равно неприятно скребутся где-то в глубине сознания.
Когда до рубежа атаки остается чуть больше километра, я понимаю, что дальше мы такой толпой не пройдем. Очередной вражеский беспилотник проходит совсем рядом. Я вывожу генераторы маскировочных полей штурмдронов в закритический режим, рискуя напрочь спалить эмиттеры, но, если нас сейчас обнаружат, уцелевшее оборудование нам все равно уже не поможет. Спасибо смежникам, собиравшим систему РЭБ – эмиттеры выдерживают, а летающий шпион убирается куда-то за горный хребет. В этот раз нам везет, но как пойдет дальше предсказать очень сложно.
– Стационарный сканер на высоте три-шестнадцать, – докладывает один из штурмдронов, возглавляющих нашу колонну.
На тактической голограмме возникает желтый мигающий треугольник. Вокруг него обозначена пунктирная окружность – зона гарантированного обнаружения нашей колонны. Мы находимся всего в сотне метров от опасной черты.
Колонна немедленно останавливается. Для этого даже не требуется приказ командира. Отметка вражеского сканера одновременно высвечивается на проекционных экранах всех бойцов отряда, и первое, что необходимо сделать при обнаружении такой угрозы – прекратить всякое движение. Неподвижную цель, прикрытую маскировочным полем, любой сканер видит заметно хуже, чем движущуюся.
Мицуми молчит. Похоже, нормального решения он не видит. Сканер можно попытаться обойти, но скорее всего, он здесь не один, и не факт, что, изменив маршрут, мы избежим обнаружения. Снова активирую канал связи с командиром отряда.
– Лейтенант, боюсь, дальше мне придется идти без твоих бойцов. Пойдем все вместе – завалим операцию.
– Что ты предлагаешь? – кажется, Мицуми и сам видит, что вариантов нет.
– Займите позицию на склоне горного отрога в мертвой зоне стационарного сканера и уничтожьте его, как только я открою огонь. Дальше по обстановке. Если придется отступить, постараюсь соединиться с вами вот здесь, – отмечаю на тактической голограмме ничем не примечательное ущелье. – Но лучше бы мне продержаться до обещанного начальством ракетного удара.
– Не продержишься, – уверенно заявляет лейтенант. – Согласно вводной мы должны имитировать атаку всей ротой, а на рубеже окажешься только ты с десятком штурмдронов. К тому же у тебя слабое пушечное вооружение, а ракет при таком замесе надолго не хватит, и хорошо если они вообще окажутся эффективными, вечно с ними проблемы.
– У тебя есть другое предложение?
– Как только ты ввяжешься в бой, я грохну сканер на горе и выдвинусь к тебе на помощь. Вместе попробуем продержаться до подхода основных сил роты. Танкам Эльзы с их текущей позиции до сюда минут пятнадцать хода. За это время нас могут несколько раз стереть в порошок, но, если повезет – дождемся.
* * *
Мицуми не рискует выходить на связь с капитаном. Рядом с вражеским стационарным сканером такие эксперименты могут закончиться весьма печально. Тут и по ближней-то связи общаться нужно с большой оглядкой, так что решение лейтенант принимает на свой страх и риск.
Тяжелая пехота остается в ущелье, а я веду своих «тараканов» дальше. Стационарный сканер здесь действительно не один, но, видимо, до батареи ПКО еще довольно далеко, и пока плотность сторожевых устройств относительно невелика. Во всяком случае, мне удается найти проход, по которому с моим качеством маскировочных полей можно относительно безопасно просочиться между зонами эффективного сканирования и избежать обнаружения.
Негромкий звуковой сигнал в наушниках шлема извещает меня о выходе на рубеж атаки. Первая
