Юго-западной и Бесконечной тектонических плит. Вулканическая активность в наших краях давно минимальна, но геологическая история способствовала накоплению разнообразных ресурсов. Как показывают исследования, окрестности хребта очень богаты неорганическими полезными ископаемыми, а чуть подальше, ближе к равнинам, расположены залежи высококачественного каменного угля, годного для коксования, которые можно разрабатывать открытым способом…
Изложение проектов, связанных с постройкой в Сураграше карьеров, шахт, коксовых батарей и сопутствующих производств, горно-обогатительных и металлургических комбинатов, а также связанных с ними новых транспортных путей через территорию Мураташа, заняло у него часа полтора. Его несколько смущало отсутствие вопросов и комментариев со стороны слушателей, но он привык читать лекции в любой обстановке. В конце концов, он сам тоже не любил спрашивать до того, как ухватит общую картинку. Еще его смущало, что Тархан изредка хмурится и постукивает по пуговке коммуникатора в ухе, но, в конце концов, могут у хозяина дома иметься и другие дела, кроме как слушать заезжего лектора? Закончив краткое описание последнего проекта, он с облегчением выдохнул и выжидающе посмотрел на остальных.
– Я закончил, – сказал он. – Теперь я готов отвечать на вопросы.
– Чуть позже, – дружелюбно улыбнувшись, сказал Тархан. – Время обеденное, и тебе, сан Саматта, наверняка хочется дать отдых горлу. Я предлагаю всем пройти в столовую, где нас уже ожидают напитки и закуски, и после небольшого перерыва мы продолжим.
Он первым встал со своего места, подошел к двери и распахнул ее.
– Честно говоря, я не голодна, – сообщила Смотрящая. – Я бы предпочла пока задать сану Саматте дополнительные вопросы.
– Я тоже, – кивнул наместник. – Господин Саматта, что скажешь ты?
– Наверное, освежить горло – неплохая мысль. Кроме того, мне хотелось бы просмотреть оставшиеся у меня материалы, которые я хочу вам оставить, чтобы вы посмотрели на досуге.
И пусть девочка тоже передохнет, мысленно добавил он. Валите из комнаты, ребята, и дайте человеку размять ноги. Как она там себя чувствует? Он скользнул нейросканером по скорчившейся за панелью девочке – и внезапно почувствовал то, что упустил в первый раз.
Тоска. Бесконечная безграничная серая тоска, от которой возникает только одно желание: умереть побыстрее.
Да что с ней такое?
– Желание гостя – закон, – Мистан, поймав взгляд Тархана, вежливо склонил голову. – Да и я не возражаю против краткого перерыва. Момбацу сама Сингара, мне бы тоже хотелось послушать и твои вопросы, и ответы на них. Пятнадцать минут – невелика задержка. Пойдемте, братья.
Он поднялся и в сопровождении недовольно переглянувшихся Тахмурата и Цахарры вышел из комнаты.
– Хорошо, не станем мешать, – нехотя согласилась Смотрящая. – Сан Иванъя, ты бываешь здесь чаще меня. Не проводишь меня в столовую?
– С удовольствием, сама Сингара, – ответил гулан.
– Сан Саматта, я присоединюсь к вам через минуту, – нетерпеливо бросил Тархан, оставшись в комнате с Саматтой наедине. – А сейчас не оставишь ли меня одного?
Саматта заколебался. Эмпатор снова толкнул его в грудь исходящей из-за панели волной серой тоски, и он понял, что сейчас совершит очередную глупость.
Он шагнул к двери – и, толкнув, захлопнул ее. Потом повернулся к Повелителю Ветра.
– Сан Тархан, – холодно сказал он, – во-первых, довожу до твоего сведения, что я замечательно контролирую свои эмоции. И ни один детектор лжи, ни живой, ни электронный, меня не уличит, даже если я заявлю, что у меня десять ног. Во-вторых, в нашу прошлую встречу мне показалось, что тебе Мизза небезразлична. Зачем же ты заставляешь ее часами сидеть в тесном мрачном чулане? Может, все-таки отправить ее домой?
Надо отдать должное гулану – удар держать он умел. И проигрывать – тоже. Мелькнувшее на его лице изумление немедленно сменилось показным равнодушием.
– Как ты узнал? – меланхоличным тоном спросил он.
– Когда я служил в спецназе, умение распознавать даже самые тихие шорохи, издаваемые человеком, не раз спасало мне жизнь, сан Тархан. А ребенок в ее возрасте без специальной подготовки не умеет сидеть, совсем не шевелясь. Ты не хочешь ее выпустить?
Он указал пальцем на ложную стенную панель. Повелитель Ветра внимательно изучил его лицо, кивнул и сдвинул перегородку в сторону.
Девочка сидела, скрючившись в три погибели, и уставившись в пол. Она, казалось, не обратила никакого внимания на случившееся.
– Мизза, – негромко позвал Тархан. – Ты в порядке? Что с тобой?
Девочка медленно подняла голову, и Саматта невольно вздрогнул, увидев ее запавшие глаза, окруженные глубокими тенями. Ее лицо заметно исхудало. Потом ее взгляд упал на Саматту – и приобрел некоторую осмысленность.
– Момбацу сан Саматта Касарий, – еле слышно прошептала она. – Ты ведь Саматта Касарий, да?
– Да, Мизза, – Саматта шагнул мимо нахмурившегося Тархана и присел перед ней на корточки. – Я Саматта Касарий. Ты помнишь меня? Мы встречались недавно в холмах.
– Ты знаешь, кто такой супервизор?
– Что? – Саматта опешил так, что едва не потерял равновесие. Слово «супервизор» смутно ассоциировалось у него только с давней историей Бикаты и Калайи. Кажется, термин каким-то боком относился к Камиллу. Но девчонке-то откуда о нем знать? – Какой супервизор?
– Бокува сказала, что ты знаешь многое, скрытое от других. Кто такой супервизор?
Эти слова оказались подобными веской оплеухе, но Саматта уже успел приготовиться к неожиданностям и внезапный удар выдержал не хуже Тархана.
– Кто сказал, Мизза? – осторожно спросил он. – Бокува – это кто?
– Она, – девочка медленно распрямилась, являя на свет то, что сжимала в тесных объятиях.
Кукла. Скверно сделанная деревянная кукла с разноцветными пуговичными глазами, криво приклеенными к плохо обтесанной голове, и в каких-то грязных тряпках, долженствующих изображать одежду.
– Бокува? – переспросил Саматта. – Ее зовут Бокува? И она говорит с тобой?
– Сан Саматта, не обращай внимания, – поспешно встрял Тархан. – У девочки слишком богатое воображение. Она вечно…
– Она сказала, что ты знаешь! – внезапно пронзительно крикнула девочка. – Сан Саматта, кто такой супервизор? Она говорит, что после второго нарушения канал заблокирован, что только супервизор может его открыть, и теперь мы не можем больше попасть в Ракуэн!
– Господин Тархан, – Саматта медленно повернул голову и снизу вверх посмотрел на гулана, – могу я попросить тебя оставить меня с девочкой наедине? Это против ваших обычаев, но обещаю, что не причиню ей вреда. С данного момента она под моим покровительством и защитой. Мы побудем здесь, а ты проследи, пожалуйста, чтобы сюда никто не входил. Передай мои извинения остальным и сообщи, что мне стало дурно из-за долгого переезда. Или придумай что-то еще. Я постараюсь не затягивать.
Какое-то время гулан изучал его лицо, потом пожал плечами, развернулся и молча вышел. Саматта быстро заблокировал комнату на тот случай, если их вздумают подслушать, взял Миззу подмышки, выдернув ее из чуланчика
