Слейд уснул.
4
Слейд шел рядом с Амор по широкой улице. Под ярким утренним солнцем Нейз представлял собой потрясающее зрелище. Запущенный город, подумал Слейд, нерадостный город. И старый, какой старый!
Он еще прошлой ночью понял, что Нейз построен очень давно и находится в упадке. Но тогда он не мог даже вообразить всего масштаба бедствия, обрушившегося на него. Здания по обеим сторонам улицы выглядели такими древними, что невозможно было представить себе их возраст. Возможно, их возвели пятьсот, а то и тысячу лет назад.
Тысячелетиями город стоял под лучами своего солнца. Все это время дороги и тротуары несли на себе бремя повседневной жизни. На протяжении долгих столетий даже самые прочные строительные материалы не могли не износиться. И они износились.
Почти все мостовые были разбиты и представляли собой груды камней, где лишь местами попадалась твердая ровная поверхность, дававшая представление об их первоначальном виде. Тротуары сохранились немного лучше, но и они в основном состояли из утрамбованной грязи.
Не видно было ни одного транспортного средства, только люди, люди и еще раз люди.
Что же произошло? Что такое могло здесь произойти? Конечно, между кораблем и городом шла война, но почему? Слейд было повернулся к девушке, чтобы спросить ее об этом, но вспомнил, что проявлять незнание неразумно, и промолчал.
Окружающий его город, несомненно являвшийся реликтом древней культуры, действовал на него угнетающе. Слейд никогда не видел на улицах города такого скопления людей. И было еще одно отличие — эти люди никуда не направлялись. Мужчины и женщины просто сидели на поребриках, тротуарах и мостовых. Они не обращали внимания на тех, кто проходил мимо, а рассеянно глазели в пустоту. В абсолютной бессмысленности их поведения было что-то жуткое.
К Слейду пристал попрошайка. В руках он держал металлическую чашку.
— Несколько капель твоей крови, гражданин хороший, — прохныкал он. — А не дашь — перережу горло.
Амор взмахнула плетью и хлестнула мерзкую тварь по лицу. Из ссадин потекла кровь.
— Пей свою собственную! — крикнула ему девушка.
Слейд заметил, что щеки ее зарделись, лицо исказила ярость.
— Эти скоты, — сказала она низким, полным гнева голосом, — целыми бандами прячутся по ночам в переулках и нападают на всех прохожих. Но вам, конечно, и так об этом все известно.
Слейд ничего не ответил. Правда, он знал о ночных бандах, но то, чего он не знал, заняло бы еще целую книгу.
Однако погрузиться в размышления на эту тему ему не дали. Все снова и снова чьи-нибудь пальцы дергали Слейда за рукав, и алчные голоса требовали:
— У вас крепкая кровь, господин хороший. Дайте чуть-чуть, а то…
И очень часто плотоядный взгляд принадлежал какой-нибудь женщине.
Слейд молчал. Его охватил такой ужас, что он не мог вымолвить ни слова. Заглядывая в боковые улочки и переулки, в которых кишмя кишели отвратительные создания, он впервые в жизни увидел, как низко может пасть человек.
Город не должен более существовать. Теперь было ясно, зачем Лиар заманила его сюда. Она хотела, чтобы он увидел все сам, наверняка считая, что действительность избавит его от излишних сомнений: например, относительно причин этого невообразимо ужасного положения, определенно вызванного войной между кораблем и городом. Понять происхождение заразы — второстепенный вопрос.
Надо уничтожить саму заразу.
Его ужас был так велик, что сомнений почти не осталось. И эта мерзость, думал он, продолжается день за днем, год за годом, века. Так быть не должно.
Девушка заговорила:
— Одно время мы думали, что если отнимем у них чашки с химической добавкой, то сможем побороть пристрастие к крови. Но…
Она помолчала, пожала плечами, затем закончила:
— Вам, конечно, все об этом известно. Если не считать редких исключений, порочность только усугубляется, но не уменьшается.
Ответить на это было нечего. Легко было понять, что как раз из-за того, что ему не «все об этом известно», ему будет трудно разобраться в реалиях существования в здешнем аду. Хотя, впрочем, подробности ему были не нужны, достаточно было самого зрелища этого ада.
Прекратить любой ценой! Уничтожить! Если возможно, помочь кораблю, помочь этой пятой колонне. Но только уничтожив Нейз.
Слейд стал успокаиваться. И принялся анализировать ее слова. Обработанные химикатами чашки! Значит, зависимость вызывает не сама кровь, а какая-то примесь в металле сосудов.
Когда чашки отняли, пагубная привычка, видимо, нашла для себя иной, более страшный объект. Но какой? Предполагается, что он знает.
Слейд устало улыбнулся.
— Пошли назад, — сказал он. — На сегодня хватит.
За обедом поначалу сидели молча. Слейд ел и думал о городе, корабле, пещерных жителях и своей роли в этой истории. Сейчас он уже более или менее понимал суть всего происходящего. Корабль он уже видел, а сейчас осматривал город.
Вопрос состоял в том, чего же от него хотят. Вдруг он заметил, что Калдра, заторможенная планировщица, собирается что-то сказать.
Женщина положила вилку. Одно это движение заняло у нее несколько секунд. Затем она подняла голову. Слейд еле дождался момента, когда глаза женщины сосредоточились на нем.
Следующая фаза беседы оказалась еще более длительной. Она открыла рот, посидела, обдумывая свою первую фразу, и наконец начала выговаривать слова. Пока она говорила, время, казалось, текло еще медленнее. Она сказала:
— Сегодня ночью мы нападем на главный дворец Джиана. Как и договорились, наши силы могут доставить вас на четырнадцатый уровень. Аппарат, который просила приготовить Лиар, уже находится там и готов вынести вас из окна, чтобы вы могли сфокусировать свой разборщик на средствах управления барьером. Будучи утром на улице, вы, несомненно, сами видели, что они расположены в районе девятнадцатого уровня.
Мы полагаем, что как только барьер будет снят, корабль нанесет удар.
Задолго до того, как Калдра закончила речь, Слейд уже понял ее смысл. Пораженный, он сидел неподвижно, полузакрыв глаза. Сегодня ночью. Но это же смешно. Ведь нельзя же ожидать от него, что он вот так вслепую бросится в наступление?
Его мнение о Лиар сразу сильно упало. Да и вообще, что такое разборщик? Не думают же они, что он в пылу сражения станет разбираться, как работает какой-то там заумный механизм. Когда Калдра замолчала и вопросительно посмотрела на него, ужас его достиг высшего предела. Амор тоже поглядывала на него с нетерпением.
