— Как же хорошо, что я атеист, — сказал я.
Пока мы ждали, подошло ещё трое решивших пройти мнемоскан. Однако секретарша первым вызвала меня, и я оставил Карен болтать со своими ровесниками‑стариками. Я проследовал за секретаршей по ярко освещённому коридору, с удовольствием наблюдая за покачиванием её упругих бёдер, и оказался в офисе, чьи стены казались мне серыми — что означало, что они могли быть зелёными, голубыми, или в самом деле серыми.
— Здравствуйте, Джейк, — сказал доктор Портер, поднимаясь из‑за стола. — Рад видеть вас снова.
Эндрю Портер был высок и медведеобразен, возрастом под шестьдесят, немного сутулый от жизни среди людей значительно ниже него ростом. Он был бородат, зачёсывал волосы назад, а глаза его немного косили. Брови на его добродушном лице пребывали в постоянном движении, словно он их накачивал для участия в Олимпиаде по мимической гимнастике.
— Здравствуйте, доктор Портер, — ответил я. Я уже виделся с ним дважды во время своих предыдущих визитов сюда, когда проходил различные обследования, заполнял бумаги и подвергался сканированию всего тела за исключением мозга.
— Вы готовы увидеть это? — спросил Портер.
Я нервно сглотнул, потом кивнул.
— Очень хорошо. — В комнате была ещё одна дверь, и Портер театральным жестом распахнул её. — Джейк Салливан, — провозгласил он, — добро пожаловать в ваш новый дом!
В соседней комнате лежало на каталке синтетическое тело, одетое в уродливый махровый халат.
Я осмотрел его и ощутил, как отвисает у меня челюсть. Сходство было поразительное.
Хотя в целом оно несколько смахивало на манекен из магазина одежды, это был, вне всякого сомнения, я. Глаза были открыты, они не мигали и не двигались. Рот закрыт. Руки безвольно вытянуты вдоль боков.
— Ребята из отдела физиогномики сказали, что для них это было плёвое дело, — сообщил, улыбаясь, доктор Портер. — Обычно мы пытаемся перевести часы на несколько десятков лет назад, воссоздавая тело таким, каково оно было в расцвете сил; в конце концов, кто захочет загружаться в тело, находящееся на последнем издыхании. Вы — самый молодой из всех, с кем они имели дело.
Да, это было моё лицо — та же самая удлинённая форма, тот же гладкий подбородок, те же тонкие губы, тот же широкий рот, те же близко посаженные глаза и те же тёмные брови над ними. Надо всем этим — густые тёмные волосы. Вся седина была удалена и — я специально заглянул — у моего двойника не было лысинки на макушке.
— Осталась пара последних штрихов, — сказал Портер, ухмыльнувшись. — Надеюсь, вы не возражаете.
Я наверняка тоже глупо ухмылялся.
— Вовсе нет. Это… это потрясающе.
— Мы очень рады. Конечно, синтетический череп идентичен по форме вашему — он был изготовлен методом трёхмерного прототипирования на основе рентгеновских стереоснимков; на нём даже видны швы в тех местах, где кости черепа срастаются друг с другом.
Я должен был подписать согласие на обширное рентгеновское исследование для того, чтобы они смогли изготовить искусственный скелет. За один день я получил достаточно большую дозу, чтобы увеличить шансы заболеть в будущем раком — но, с другой стороны, большинство клиентов «Иммортекс» смерть ждала задолго до того, как рак станет проблемой.
Портер коснулся виска искусственной головы; челюсть откинулась, открывая воспроизведённую в мельчайших деталях ротовую полость.
— Зубы — точные копии ваших; мы даже внедрили более плотный керамический композит в те места, где находятся две ваши пломбы, так что слепок зубов подтвердит, что вы — это и правда вы. Как вы можете видеть, во рту есть язык, хотя, конечно, он не будет непосредственно участвовать в произнесении звуков; этим занимается микросхема синтезатора голоса. Но он будет убедительно имитировать эту деятельность. Движения челюстей будут полностью соответствовать произносимым звукам — что‑то вроде супермарионимации[70].
— Чего‑чего?
— Ну, знаете — «Буревестники», «Капитан Скарлет»?
Я покачал головой.
Портер вздохнул.
— Ладно, неважно. Так вот, язык — очень сложная часть, фактически, самая сложная в воссоздаваемом теле. На нём нет вкусовых рецепторов, потому что вам не нужно будет есть, однако он чувствителен к давлению и, как я сказал, его движения соответствуют звукам, произносимым вашим голосовым синтезатором.
— Это действительно… чудно́, — сказал я и улыбнулся. — Думаю, я впервые употребил это слово в разговоре.
Портер засмеялся, потом указал на меня.
— К сожалению, мы не смогли воспроизвести вот это: когда вы улыбаетесь, у вас появляется ямочка на левой щеке. У искусственной головы такого нет. Мы, однако, отметили этот факт в вашем досье — уверен, что мы сможем добавить эту деталь с будущими обновлениями.
— Это ничего, — сказал я. — Вы и без того проделали потрясающую работу.
— Спасибо. Мы предпочитаем знакомить клиентов с их будущим обликом до того, как они переместятся в искусственное тело — всегда хорошо знать, чего ожидать. Вы собираетесь заняться в нём какой‑то специфической активностью?
— Бейсболом, — не задумываясь, ответил я.
— Это потребует отличной зрительной координации, но со временем это придёт.
— Я хочу быть так же хорош, как Сингх‑Самаг.
— Кто? — переспросил Портер.
— Стартовый питчер «Блю Джейз».
— А‑а. Я‑то бейсболом не интересуюсь. Не могу гарантировать, что вы когда‑либо подниметесь до профессионального уровня, но вы будете играть по меньшей мере так же, если не лучше, чем раньше.
Он продолжал:
— Вы обнаружите, что все пропорции в точности таковы, каковы они в вашем теле сейчас — длина каждой фаланги пальцев, каждого сегмента конечностей и прочего. Ваш мозг выстроил весьма замысловатую модель того, на что похоже ваше тело — насколько длинны руки, где именно на их протяжении находится локоть и так далее. Эта внутренняя модель уточняется, когда ваше тело растёт, но становится жёстко прошитой к среднему возрасту. Мы пытались делать низкорослых людей высокими и корректировать несовпадающую длину правой и левой конечностей, но это создавало больше проблем, чем решало — людям было очень тяжело привыкнуть к телу, отличающемуся от того, что у них было.
— Э‑э… Означает ли это… Я тут подумал…
Портер рассмеялся.
— Ах, да. Мы об этом упоминаем в наших публикациях. Видите ли, мужской половой орган — это особый случай: его размер варьируется в широких пределах в зависимости от температуры, степени возбуждения и тому подобного. Поэтому да, мы увеличиваем то, что дала вам природа, если только вы специально не запретили это делать в формах, которые заполняли. Разум уже привык к изменчивому размеру пениса, так что справится с несколькими лишними сантиметрами. — Портер распустил махровый пояс, удерживающий полы халата.
