— Я тоже останусь! — резко возразил кардинал.
Йоханнон усмехнулся.
— Тогда не мешайте. Хукер, — он обернулся к американцу, — езжайте на ближайшую ферму и купите трех молодых свиноматок. Выбирайте таких, у которых уже был приплод, но не более одного.
Вито Дори с трудом удержался от яростного крика:
— Зачем вам свиньи?!
— Мне нужна суррогатная мать, — холодно отозвался Йоханнон.
— Вы намерены… Намерены… Заменить Деву Марию на свинью?!
Генетик сдвинул очки на кончик носа.
— А вы предпочитаете пробирку?
Кардинал задохнулся. Видя, что его может хватить удар, охранник поспешно протянул Вито стакан воды. Священник жадно выпил.
— Иисус должен быть рожден от женщины, — сказал он, немного придя в себя. — Это не обсуждается. И рождение должно состояться в Вифлееме.
Йоханнон тяжело покачал головой.
— Город Бет-Лехем — палестинская территория, — сказал он. — А о женщине забудьте раз и навсегда. Клонирование производится из соматических клеток; это значит, нам предстоят две очень сложные операции на разных стадиях развития эмбриона. Каждая операция потребует убить суррогатную мать и пересадить эмбрион в другую. Не волнуйтесь о свиньях; их репродуктивная способность намного превосходит человеческую, и ребенку в их утробе будет безопаснее.
— Но это… это… — Кардинал воздел руки к небу. — Это неслыханное святотатство!
— Неужели? — едко спросил генетик. — Уверяю, если Господь не покарает нас за клонирование Своего Сына, ему будет глубоко плевать, чья утроба произведет на свет новую бренную оболочку.
* * *
Шесть месяцев спустя, поздно вечером, кардинал Вито отдыхал в бассейне своего летнего домика. Ему пришлось отправиться на воды, чтобы восстановить пошатнувшиеся нервы. Священник полулежал в бассейне, с наслаждением потягивая из трубочки безалкогольный ликер, когда прямо на его глазах, высоко в небе, мягко зажглась ярко-белая звезда. Одновременно два метеора прочертили светящиеся полоски чуть ниже звезды, и в тот же миг зазвонил мобильный телефон.
Стакан с ликером выпал из пальцев оцепеневшего кардинала.
— Господи… — прошептал Вито. — Господи, это невозможно… — Рука с трудом нашарила телефон. — С… с… слушаю…
— Он родился! — Голос Хукера в трубке дрожал. — Падре, он родился!
— Разве еще не рано? — слабо спросил Вито.
— Нет, падре! Родился поросенок!
— Что?! — взревел кардинал.
— Поросенок… — дрожащим голосом повторил Хукер. — Падре, здесь такое творится…
— Я вылетаю. Слышите? Ничего не делайте, пока я не прилечу!
— Мы… Мы бы и не рискнули, падре… — почти прошептал американец.
Выбираясь из бассейна, кардинал пару раз падал, но даже не заметил этого.
По дороге в аэропорт Вито Дори немного успокоился. Попросив Луиджи включить встроенный телевизор, кардинал с огромным облегчением выслушал сводку новостей о неожиданной вспышке Сверхновой. Конечно, все в руках Господа, но иногда совпадения бывают уж слишком странными. Хорошо, что это лишь совпадения…
Пять часов полета показались кардиналу пятью годами. В Иерусалиме он едва дождался, пока для охраны раздобудут джип — визит не был заранее согласован. Подъезжая к деревне, Вито уже кусал губы.
И первое, что он увидел, — пастухов, с криками и воплями разгонявших огромное стадо коров. Машины с трудом пробились к воротам.
— Что здесь происходит? — срывающимся голосом спросил кардинал, выбравшись из «Мерседеса».
Хукер, ожидавший его у подъезда, дрожал мелкой дрожью.
— Мы не знаем, падре. Это продолжается с тех пор, как… С самого рождения.
Вито с силой втянул воздух.
— Что продолжается, Хукер? — спросил он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
Американец уронил зажигалку, пытаясь закурить, поднял ее, уронил снова. Отбросил сигарету.
— Животные, падре. Они тянутся сюда со всех деревень. Стада покидают поля и ломятся к нам, лошади в стойлах безумствуют…
— О чем вы говорите?! — голос кардинала сорвался на визг.
Хукер беспомощно развел руками.
— Мы не понимаем.
— Где Йоханнон? Где он?!
— Здесь, падре. В лаборатории.
— Я хочу его видеть! Немедленно!
Хукер кивнул.
— Да, падре. Он тоже очень хочет вас видеть.
* * *
Барак Йоханнон бен Малахи был бледен, и это сразу лишило кардинала желания кричать. Вито молча подошел к генетику, и тот, к полной неожиданности всех присутствующих, опустился на колени и поцеловал край алой мантии.
— Вижу, ваше неверие пошатнулось, — натянуто произнес кардинал.
Йоханнон сглотнул.
— Падре… Я не знал. Я не верил ни на секунду, но… то, что происходит…
— Расскажите мне все. Исповедуйтесь.
Йоханнон содрогнулся.
— Я клонировал сына божьего, падре.
— Об этом я догадался, — Вито глубоко вздохнул.
— Но он поросенок!
— Ч-ч-что?!
— На плащанице была свиная кровь, падре, — тяжело сказал Йоханнон. — Я говорил вам об этом, но вы не желали слушать. Вы обвинили меня во лжи, и тогда, чтобы доказать вам правду, я решил завершить работу и клонировать того, чьей кровью была пропитана плащаница.
Кардинал почувствовал, как почва уходит из-под ног.
— Свинья? — спросил он слабеющим голосом.
— Да, падре, — подтвердил генетик. — Я не властен менять факты. Из ДНК свиньи мог родиться только поросенок, он и родился.
Потеряв силы стоять, Вито грузно рухнул на стул. Йоханнон присел рядом.
— Расскажите подробно, — выдавил кардинал.
— Хорошо, — генетик сглотнул. — Сегодня, оглядываясь на последние шесть месяцев, я вижу, что знамения начались давно. Естественно, мы не придавали им внимания, пока число «совпадений» не вышло за всякие рамки. Я… я очень давно не читал евангелия, падре, а когда перечитал, то ужаснулся. — Йоханнон огляделся, будто чего-то боялся. — Падре… Три месяца назад желтая пресса писала, будто в пустыне якббы объявился говорящий верблюд. Но подобные статейки появляются регулярно… Затем в бокс, где содержалась беременная свиноматка, ударила молния, и животное убежало. Мы нашли ее через сутки, падре, за ней гнались дети и кидали в нее камнями!
Вито покачнулся.
— Господи… Господи…
— Это еще не все, падре, — мрачно заметил Йоханнон. — Вы видели звезду? Вчера вечером, едва поросенок родился, в лабораторию вбежал охранник и сообщил, что у ворот стоят три белых верблюда. Я не поверил, выскочил посмотреть — падре, они стояли на коленях!
