Дрожащие, ритмичные, обволакивающие звуки помогли Норберту сбросить напряжение: он блаженно откинулся на спинку стула, отхлебнул шампанского. Аманда улыбалась, опьяненная обстановкой праздника, – она очень любила банкеты и презентации. Илси двумя руками стиснула бокал, ее большие глаза тревожно мерцали. Норберту показалось, что сестра с трудом сдерживается, чтобы не оглянуться на денорцев. Жаль, что он не смог на нее повлиять! Но, может, это и к лучшему. Жизнь чего-то стоит, когда ты живешь и совершаешь поступки по своему собственному выбору. Выбор, навязанный тебе другими, чреват поражением. Пример тому – Раглосса… При воспоминании о Раглоссе Норберта передернуло; он залпом осушил бокал и налил себе еще.
Олег меланхолично жевал, слушая музыку, адвокат поглощала дорогие закуски методично и быстро. А Феспис пошел бродить по залу с недопитым бокалом. Время от времени он останавливал свое движение и что-то громко произносил – тогда сидевшие поблизости косились на него со странным выражением на лицах. Заинтригованный, Норберт прислушался.
– …Представители своих антинародных правительств! – долетел до него голос хальцеолийца. – Этим все сказано! Хорошей верховной власти в природе не существует – правительства бывают умеренно неразумные либо окончательно свихнувшиеся!
Норберт выбрался из-за столика, поймал его за локоть и увлек в сторону.
– Ты спятил? Что ты им говоришь?
– Правду!
– Какую еще правду? Насчет власть предержащих я с тобой вообще-то согласен, но все эти деятели – влиятельные люди, не надо их напрямую обижать!
– А пусть обижаются! – Лицо Фесписа расплылось в ехиднейшей ухмылке. – Сами накачали меня веритолом – пусть теперь слушают!
– Погоди, но ведь действие веритола давно закончилось! Нам вводили строго отмеренные дозы – Маслова специально следила.
– А у меня, может, индивидуальная реакция на эту пакость! – Он опять ухмыльнулся, обогнул Норберта и отправился дальше слоняться между столиками.
Поглядев ему вслед, Норберт вернулся на свое место.
– А почему ваша организация называется «Антираспад»? – спросила сидевшая за соседним столом белтийка в форме с королевскими гербами.
– Я сама придумала это название, – охотно объяснила Аманда. – Еще пятнадцать лет назад, на Валене. Видите ли, у нас на Валене государство всех держит за глотку, и ни одно частное предприятие долго просуществовать не может – то появляются, то исчезают, как бабочки-однодневки. А я решила, что моя фирма назло им всем не распадется, и дала ей символическое название – «Антираспад»!
…Итак, Нуль-Излучатель выведен из строя кучкой корыстных индивидуалистов. Ксакан была огорчена – больше нет надежды на перевоспитание жителей процветающих миров! Однако это не мешало ей смаковать изысканные кушанья и отменное земное шампанское. На Валене она пила шампанское, но не такое. Остановиться Ксакан не могла, хотя желудок ее был уже до отказа набит. Вдобавок ее терзало чувство вины: она поступает как самая настоящая сытая потребительница. Но ведь неизвестно, когда ей в следующий раз доведется попробовать такие вкусные вещи! Надо пользоваться случаем. Своему напарнику Ксакан сказала, что они должны вести себя, как все остальные, иначе их разоблачат. Непонятно, правда, в чем могло бы состоять «разоблачение», если все и так знали, что они ючанийские представители. К счастью, пилот не стал задавать вопросов. Он ел и пил за троих, только иногда диковато косился на разряженных, зажравшихся эгоистов-собственников и начинал трясти головой – словно пытался стряхнуть кошмарное наваждение. «Он такой, как надо, – со стыдом признала Ксакан, через силу отхлебывая еще шампанского, – правильный товарищ, а меня Община осудит». Потом успокоилась: не осудит. Ведь у нее есть мудрый, могущественный покровитель – старейшина Конгоуз…
Волны древней музыки то накатывали, то отступали, всеми цветами радуги сияли стеблеобразные белтийские светильники, мужчины и женщины за столиками раскованно болтали и смеялись. По крайней мере, большинство поступало именно так… Крупный, беловолосый мужчина в деловом костюме (лидонец, как понял Норберт) отозвал в сторону Маслову и долго о чем-то шептался с ней; через некоторое время Маслова позвала Аманду. Дальше они беседовали уже втроем, уединившись в углу. Когда Аманда вернулась, ее глаза светились, как два прожектора. Казалось, ее распирает желание что-то сказать, но она сдерживалась. Потом все же шепнула:
– Нор, мне нужна твоя помощь. Пошли, заправим кофейный автомат.
Автомат стоял в соседнем помещении, где «Антираспад» устроил подсобку. Пока Аманда засыпала кофейные зерна и сахар, Норберт расставил в желобе конвейера блестящие коричневые чашки.
– Включать? – спросил он, полуобернувшись.
– Потом… – Аманда подошла ближе. – Нор, никому не говори того, что я тебе сейчас скажу! У меня просто сил нет терпеть. Знаешь, кто это был?
– Тот лидонец?
– Элхемон из Галактического банка! Нор, только никому-никому… – Она понизила голос до таинственного шепота. – Галактический банк хочет выкупить Перебрасыватель у всех остальных, профинансировать исследования и создать транспортное предприятие – такое, как мы хотели. А мне предложили пост почетного директора, с годовым окладом в миллион империалов. – Аманда блаженно улыбнулась. – Наконец-то! Я покажу им, что такое настоящий бизнес!
А ведь земляне теперь потеряют свою монополию, сообразил Норберт. Один Перебрасыватель не заменит систему гиперпространственных каналов, но с монополией все равно покончено. И созданное Галактическим банком предприятие будет получать такие астрономические прибыли, по сравнению с которыми годовой оклад Аманды – сущая безделица. Если там верно оценят ее деловые способности, развернуться ей не дадут; недаром Элхемон предложил ей пост почетного директора…
Они вернулись за столик. Феспису надоело блуждать по залу, и он тоже присоединился к «Антираспаду». Вопреки опасениям Норберта, представители его не побили.
– Что будем делать дальше? – покосившись на Илси, спросил Олег.
– Посмотрим… – Об этом Норберт пока не думал. – Получим свои деньги и смоемся куда-нибудь. Галактика большая!
– Может, еще что-нибудь хорошее найдете! А я займусь наконец-то серьезным бизнесом, – мечтательно протянула Аманда. Но вдруг рассеянное выражение на ее лице сменилось удивленным, удивленное – обрадованным. – Ребятки, я поняла! Мы с вами все-таки осчастливили человечество!
– Как это? – поднял брови Норберт.
– Мы первые нашли Нуль-Излучатель и обезвредили его! Теперь никто не воспользуется этой штукой, чтоб уничтожить чей-то мир. До тебя дошло, Нор? Это заслуга «Антираспада»!
