За столом воцарилась мертвая тишина, и Джеруша, почувствовав себя крайне неуютно, села. И сидела неподвижно, отчетливо слыша каждый свой вдох и выдох, чувствуя, как с каждым мгновением иссякает их показная доброжелательность, улетучивается вместе со сквозняком из этой огромной комнаты.
- Прошу прощения, господа. Я.., я знаю, что это неожиданно. И я понимаю, нелегко согласиться с подобными обвинениями; именно поэтому я потратила немало времени и усилий, чтобы определить, для себя самой прежде всего, как мне быть с этой информацией дальше, составлять ли докладную...
- Докладную составлять не нужно, - быстро сказал Хованнес.
Она вопросительно посмотрела на него, слушая нарастающий гневный шумок за столом, исходивший прежде всего от уроженцев Харему и ее соотечественников с Ньюхевена. Черт бы тебя побрал, дуру этакую! С чего это ты решила, что им захочется смотреть правде в глаза, да еще такой правде? Тебе-то самой хотелось бы?.. - Ассамблея обсудит этот вопрос после нашей эвакуации с Тиамат. Если соответствующее решение будет принято, Гегемонический координационный центр на Харему сможет в определенных пределах изменить политику Гегемонии.
- Но я надеюсь, что вы, по крайней мере, обратитесь к помощи предсказателей? - Джеруша незаметно терзала под столом ремешок от наручных часов, страстно мечтая о горсточке йесты.
- Предсказатель есть на борту нашего корабля, - сообщил Хованнес, в сущности так и не ответив на ее вопрос.
Жаль мне вашего предсказателя, бедняжку - в таком-то окружении... Она далеко не была уверена, что они вообще зададут ему тот единственный вопрос, который задать стоило.
- Так или иначе, - Хованнес нахмурился, поскольку Джеруша упорно молчала, - решение Ассамблеи вас касаться не будет; вы отныне будете жить и работать вдали от Тиамат. Как и все мы, впрочем. Мы высоко ценим вашу заботу об этой планете и вашу честность в отношении Гегемонии. Но с настоящего времени вопросы жизни Тиамат будут носить для нас чисто академический характер.
- Полагаю, вы правы, ваша честь. - Можно считать, что и дождь не идет, если на вас конкретно не упало ни капли. Она встала и механически, точно робот, отдала честь. - Благодарю всех за предоставленную мне возможность выступить. Но мне необходимо вернуться к исполнению своих обязанностей, пока и они не приобрели чисто академического характера. - Она повернулась, не ожидая формального разрешения, и быстро вышла из комнаты.
Уже по крайней мере на середине приемной она услышала голос Хованнеса. Она замедлила свой бег, обернулась, то краснея, то бледнея, и увидела, что он один. Понять выражение его лица она так и не сумела.
- Вы даже не дали членам Ассамблеи возможности сообщить о вашем новом назначении, комиссар. - Он смотрел укоризненно: она явно вела себя бестактно перед высокими гостями, однако более он не прибавил ни слова.
- Ох, прошу прощения! - Джеруша машинально протянула руку и онемевшими пальцами взяла у него текст предписания; пальцы у нее совершенно онемели. О боги, какова же будет моя дальнейшая судьба?
- Вы разве не хотите взглянуть? - Это было не простое любопытство и не проявление доброжелательного понимания, и Джеруша почувствовала, как вслед за пальцами у нее немеет все тело.
Она чуть было не сказала "нет", но какая-то упрямая часть ее души не могла не принять вызов Хованнеса.
- Разумеется, хочу. - Она быстро просматривала страницу за страницей, роняя прочитанные листки на пол. Все подразделение, работавшее на Тиамат, распускалось; полицейских отправляли на разные планеты, как она, собственно, и ожидала... Мантаньес получал очередное назначение в чине старшего инспектора... А она... Наконец она обнаружила собственную фамилию и прочитала...
- Это ошибка. - Джеруша была совершенно спокойна: она просто не поверила собственным глазам. Потом снова уткнулась в текст: так, командующий полицейским подразделением, то есть пост примерно тот же, что и сейчас... Но только - на станции Рай, в Силлагонге, на Большой Голубой. - Там же ничего нет! Там только пустыня, засыпанная радиоактивным пеплом...
- Там есть крупная исправительная колония. И ведется интенсивная добыча минеральных веществ. Все это очень важно для Гегемонии, комиссар. Существуют планы по расширению колонии, а потому охрану там решено усилить.
- Черт побери! Я офицер полиции и не желаю служить надзирателем в лагере для уголовников. - Она скомкала листок. - Почему именно мне дается такое поручение? Только потому, что я сказала правду? Не моя вина, если...
- Такое назначение было предусмотрено для вас с самого начала, комиссар. Однако за проделанную вами работу вы были повышены в звании. - Хованнес тщательно подбирал слова и выговаривал их с тягучей медлительностью облеченного властью человека, привыкшего пользоваться как собственной властью, так и получаемой из первоисточников информацией. - Реабилитация преступников, в конце концов, не менее важна, чем их привлечение к ответственности. Кто-то же должен это делать, а вы доказали, что отлично можете справиться с.., любым труднейшим заданием.
- Но вы ведь загоняете меня в тупик! - Спорить было унизительно, однако она ничего не могла поделать с собственным темпераментом. - Я сейчас являюсь комиссаром полиции целой планеты. Мне только что была объявлена благодарность в приказе. Я не могу молча смотреть, как рушится моя карьера!
- Разумеется, не можете, - отеческим тоном поддержал он ее. - А почему бы вам не обсудить это снова с членами Ассамблеи? Хотя вряд ли вам удастся расположить их к себе - особенно после столь тяжких и оскорбительных обвинений в их адрес. - Темные глаза Хованнеса стали непроницаемо черными. - Давайте поговорим начистоту, комиссар. Оба мы понимаем, что назначением на столь высокий пост вы обязаны исключительно вмешательству Снежной королевы. Вас и инспектором полиции-то сделали, просто чтобы умаслить ее. А уж назначения на пост комиссара вы и подавно не заслуживали. Вы понимаете не хуже меня, что мужчины, находившиеся у вас в подчинении, никогда не могли смириться с этим. Но ведь все это - происки Ариенрод! А теперь все будет иначе, ведь наступает Смена Времен Года... - Моральное состояние в вашем подразделении было поистине ужасным, как о том не раз докладывал мне старший инспектор Мантаньес. Полиция в вас не только не нуждается - она не желает принимать вас. Примете ли вы новое назначение или откажетесь, решать вам. Нам это совершенно безразлично. Заложив руки за спину, Хованнес возвышался над ней, неколебимый как стена. Она вспомнила те банальные похвалы, которые он расточал ей всего несколько минут назад.
Ты специально подводил меня к этому, ублюдок. Я предчувствовала такой конец. Знала, что это случится скоро, но после вчерашних событий решила.., подумала...
