Убивать таких было грехом, но куда денешься – законы Бойла не допускали мирных соглашений.
– Куда вы так спешите, ребята? – поинтересовался Темняк. – Денёк ведь ещё только начинается. Любуйтесь этим миром, дышите грудью. Не хмурьтесь.
– Ты нам зубы не заговаривай, – послышалось со стороны новичков. – Денек хоть и начинается, но кое для кого он скоро закончится.
– Ваша правда, – согласился Темняк. – А встретились бы мы с вами в другом месте, так пошли бы сейчас кисель вместе пить.
– Да, не повезло, – вздохнули новички. – Кровь лить – не кисель пить. Даже поговорка такая есть.
– Нет ли среди вас кого-нибудь из Бальзамов? – Этот вопрос ныне интересовал Темняка больше всего.
– Ну есть, а что? – отозвался один из новичков, по виду совсем ещё юнец.
– Мой товарищ ранен в ногу. – Темняк постарался придать своему голосу самые проникновенные интонации. – Полечил бы ты его.
– Вот ещё новость! – возмутился юнец. – Ему, может, и жить-то остается всего ничего, а ты говоришь: лечи.
– Про то, кому сколько жить осталось, судить не нам с тобой, – многозначительно произнес Темняк. – Но зачем же человеку зря мучиться? Пусть даже и перед смертью.
– Да не обязан я его лечить!
– Конечно, не обязан. Просто я тебя очень прошу. Как человека. А взамен вы получите недостающие щиты. Боешник без шита то же самое, что баба без одежек – каждый норовит под себя подмять.
– Не обманешь?
– Клянусь.
– Тогда подожди…
Юный Бальзам вернулся к своей стае, и у них завязался оживленный спор. Особенно усердствовали боешники, не имеющие щитов.
Когда решение было достигнуто, Бальзам вновь обратился к Темняку, не без основания полагая его за старшего:
– Тогда вы все отойдите подальше. Оставьте лишь раненого да три щита.
– Отступаем, ребята, – велел своим боешникам Темняк, а шепотом добавил: – Оставляйте только самые маленькие щиты.
Понукаемые подозрительным Бальзамом, они отошли на расстояние, позволяющее наблюдать за манипуляциями, которые он собирался проводить над почти беспомощным Свистом.
– Мне он доверия не внушает, – сказал Бадюг. – Очень уж молод. Настоящий Бальзам должен быть с бородой.
– Другого всё равно нет, – отрезал Темняк. – В любом деле важна не борода, а наметанный глаз и ловкие руки… Ты не молчи там, а рассказывай, что делаешь. Нам твоя наука на потом пригодится, – это относилось уже к Бальзаму.
– Нашему ремеслу надо полжизни учиться, – отозвался тот. – А ты захотел с первого раза, на глазок усвоить.
– Я способный.
– А кто ему рану зашивал? – спросил Бальзам, уже уложивший Свиста на щит.
– Я сам.
– В общем-то неплохо… А промывал чем?
– Сам догадайся, чем на Бойле можно раны промывать. Не водой же из лужи…
– А вот «хозяйской желчью» не надо было пользоваться. Она только от царапин помогает, а глубокие раны, наоборот, раздражает.
– Кабы я знал! Поверил одному болтуну на слово, – Темняк покосился на Тюху. – Теперь сам каюсь…
В это время к Бальзаму подошел его товарищ по стае и передал несколько кульков, судя по всему, наполненных разными образцами мусора.
– Теперь слушай внимательно и запоминай, – сказал Бальзам, обращаясь к Темняку (а тот, в свою очередь, шепнул на ухо Тюхе: «Запоминай ты, я ведь в ваших снадобьях не силен»), – первым делом нужно смешать в равных долях «хозяйское дерьмо» и желтое вязкое вещество, которое мы между собой называем «живучкой».
– Подожди, – перебил его Темняк. – Но ведь говорят, что «хозяйское дерьмо» опаснее любого яда.
– Любой яд в соединении с другими веществами может стать лекарством, – пояснил Бальзам. – Только никогда не бери его больше одной горсти сразу.
– Понял, – сказал Темняк и незаметно лягнул Тюху: мотай, мол, на ус.
– В получившуюся смесь хорошо бы добавить толченой «румянки», но её здесь нет. На худой конец сгодится и капелька «хозяйского молока», – продолжал Бальзам. – Эту мазь следует накладывать на рану два раза в сутки. Перед сном и в начале следующего дня. Для перевязки лучше применять не обрывки одежды, а куски «хозяйской шкуры». Но перед этим рану полагается освободить от гноя. Проще говоря, промыть. Используется то же самое средство, что и прежде, если, конечно, не страдаешь срамной болезнью. Ещё бы ему очень помогло вот это снадобье, – он издали показал маленький сосудик, предмет гордости всех Горшков, производивших подобные штучки в ограниченном количестве и только на заказ. – Мы, Бальзамы, всегда имеем его при себе.
– Будь так добр, поделись с нами, – попросил Темняк.
– Нет, – Бальзам спрятал сосудик под одежду. – Пусть он достанется тому из нас, кто победит… Все, я свое дело сделал.
– Благодарю от души. Но у меня к тебе есть ещё одна просьба. Только не сочти её за бестактность. Видишь, в чем я хожу? – Темняк тряхнул лохмотьями, которые сейчас заменяли ему верхнюю одежду. – Оставь мне свою накидочку. А взамен я дам тебе целую горсть боевых спиралей. Посмотри, какие они длинные. Не в пример вашим.
– Зачем тебе сейчас моя накидка? Если убьешь меня, тогда возьмешь без спроса. И главное, задаром.
– Раздевать мертвого уж больно хлопотно, – пояснил Темняк с самым невинным видом. – Да и боюсь я покойников. Пусть она пока полежит в сторонке, подождет хозяина… Тюха, выдай ему две… нет, лучше три спирали!
– Подломать их? – негромко спросил Тюха.
– И думать не смей! Давай как есть, – столь же тихо ответил Темняк.
– Что вы там шепчетесь? – насторожился Бальзам. – Не пойду я к вам. Бросайте спирали сюда.
– Нельзя их бросать, – возразил Темняк. – Раньше времени развернутся. Лучше я их тебе сам принесу.
Подойдя к Бальзаму, готовому в любой момент задать стрекоча, почти вплотную и передав обещанное из рук в руки, Темняк сказал:
– Ещё раз благодарю. Жаль, что мы встретились в столь поганом месте… Бой будет честным, обещаю. Хотя оружие, которое мы собираемся применить, для вас незнакомо. Атакуйте нас со всей возможной скоростью и ни на мгновение не опускайте щиты. Только тогда у вас появится хоть какая-то возможность уравнять силы.
– Но мы и так превосходим вас числом, – Бальзам покосился на Свиста, безуспешно пытавшегося встать на ноги.
– Числом воюют только клопы и вши. А человеку надлежит воевать умением… Возвращайся к своим. Схватка начнётся сразу после того, как ты возьмешь в руки щит. Других напоминаний не будет.
Бальзам вернулся к своей стае, уже разобравшей халявные щиты, а Бадюг, Тюха и Темняк заняли прежнюю позицию рядом со Свистом, который совместными усилиями был вновь поставлен на ноги.
Прикрываясь щитами – совет Темняка не пропал даром – новички рысью бросились в атаку. Ветеран, возглавлявший стаю (Тюха сразу опознал его по повадкам и свежим шрамам на лице), держался в самом центре. Его надо было опасаться больше других.
