Лидочка закрыла за собой дверь в ванную и пустила воду. Видно, из-за того, что шумела вода, она не услышала, как он закрыл дверь снаружи на засов.
Лидочка мыла руки и ни о чем особенном не думала, у нее была пустая, легкая голова. Она лишь знала, что хочет поскорее уйти из этого дома.
Потом, уже вытираясь, она отметила, что дети перестали плакать. Наверное, заснули.
Она дернула дверь. Дверь не открылась.
Дверь была старая, плотная, дореволюционная.
Еще не сознавая, что случилось нечто неприятное, Лидочка подергала за ручку.
Никакого эффекта это не дало.
Лидочка потянула дверь сильнее.
- Эй, - сказала она негромко, - я захлопнулась.
Кроме себя она никого в тот момент не винила.
- Эй! - крикнула она погромче. - Фрей!
И тут она поняла, что не знает, как зовут нынешнего Ленина. Но, вернее всего, ему привычно откликаться на традиционное обращение.
- Владимир Ильич, отворите, пожалуйста!
Лидочка услышала смех. Совсем близко, словно он подслушивал у двери.
- Вы здесь?
- Здесь, голубушка.
- Так откройте же!
- Не открою.
- Я сломаю дверь! Предупреждаю, я сломаю эту чертову дверь! - Лида ничего не понимала. Почему ему вздумалось с ней шутить, да еще в такой момент?
Так как он не отвечал, она принялась колотить в дверь кулаками, но дверь даже не дрожала, а кулакам стало больно. Лида прекратила стучать и прислушалась.
За дверью лилась вода. Словно Фрей решил помочиться. Это поразило Лиду. Она отступила от двери - Фрей был ненормален. Может быть, он - сексуальный маньяк? Сейчас он ворвется... Чем-то надо вооружаться...
Но она не вооружилась, потому что принюхалась. Ей показалось, что она улавливает запах керосина. И не успела подумать, с чего бы вдруг в ванной пахнуть керосином, как лужица, сотворенная Фреем, несмелым язычком появилась под дверью и, секунду помедлив, устремилась в сторону Лидочки.
Лида вела себя как любопытная кошка - присела на корточки, принюхалась, потом даже коснулась пальцем лужицы и убедилась окончательно, что Фрей мочится керосином.
- Сейчас, - послышалось из-за двери. - Вы потерпите, Лидия. Это совсем не больно. Две-три минуты, в чем меня убеждали знающие люди.
И тут Лидочка очнулась от шока. Она вскочила и закричала:
- Вы с ума сошли! В доме дети!
- Вот именно, товарищ Лидия, - прокартавил Владимир Ильич. - Все у меня отлично продумано. Планирование заняло годы, вы меня слышите?
- К сожалению, слышу и с каждым моментом все больше убеждаюсь, что вы псих. Но что вы хотите сделать? - Лида уже догадалась, хотя не смела себе признаться, что Фрей хочет устроить пожар, в котором ей уготована роль Жанны д'Арк.
- Я хочу ликвидировать это логово. И всех, кто в курсе дел.
Лидочке был отлично слышен его надтреснутый, но сильный голос.
- Я ждал этого шанса долгие годы, а годы, скажу я вам, - невосполнимы. Кто знает, сколько лет теперь отпущено мне, чтобы завершить начатое и исправить чужие архиглупости?
- Вы хотите заняться политикой?
Лужица керосина расширилась во всю щель под дверью, а внутри ванной разбилась на потоки. Воняло отвратительно.
- А вы уже списали меня со счетов? Нет, нет и еще раз нет! Именно сейчас, когда с каждым днем ухудшается положение трудящихся масс, народ требует не только и не столько экономических реформ, как восстановления социальной справедливости. Но у него нет опытного, закаленного в партийной деятельности вождя.
- То есть вас! - Лида хотела сказать это иронично, но голос сорвался. Она жутко трусила, потому что Ленин был убедителен, как будто уже говорил с броневика. - Но я-то причем?
- Вы - случайная пешка, которую сдуло с доски порывом ветра.
- Тогда перестаньте издеваться и выпустите меня!
- Не могу, честное слово, не могу. И это не зависит от моих личных симпатий и антипатий. Вы встали невольно на пути исторического детерминизма и погибнете.
- Но почему?
Нет, я задохнусь от этого керосина, подумала она.
- Потому что никто не должен знать о моем прошлом. Иначе я могу показаться обывателю монстром. Я же должен быть человеком-загадкой, как воскресшим из мертвых, но и, простите за банальную цитату, - живее всех живых. И тогда я в очередной раз спасу многострадальную Россию. Судьба заставила меня страдать и ждать в этой дыре. В прошлой жизни я объездил всю Европу, жил на лучших курортах. Теперь же вся моя заграница, ха-ха-ха - туристическая поездка в Болгарию десять лет назад.
Зазвонил телефон. Лидочка стала слушать его с надеждой, но он замолчал на четвертом звонке. Она почувствовала, что Фрей отошел от двери.
- Владимир Ильич!
Ответа не было. Лидочка попробовала приподнять дверь в петлях - может соскочит. Дверь сидела твердо. Лидочка так увлеклась забавами в духе Монте-Кристо, что вздрогнула, услышав сквозь дверь картавый голос Ленина:
- Вы еще живы, голубушка?
- И надеюсь прожить еще сто лет, - сообщила Лидочка.
- Тогда слушайте и не перебивайте. У меня все готово. Я начинаю операцию, которая призвана спасти Россию от гибели и распада. Я беру власть в свои руки.
- В пределах Садового кольца? - Лидочка была ужасно на него зла.
- Там посмотрим, - Ленин говорил быстро, отчего картавил более обычного. - Вас это уже не коснется. Я, к сожалению, вынужден убрать лишних свидетелей. Тех, кто может мне реально помешать.
- Кого же?
- Я сегодня час, нет два часа назад убил вашего друга Сергея Борисовича.
- Вы врете!
- Нет, даю вам слово коммуниста. Я был вынужден его уничтожить, несмотря на то, что долгие годы испытывал к нему почти братские чувства. К счастью, оказалось это сделать нетрудно. Я проник к нему в реанимацию. Они даже не догадаются, почему он умер. Они уверены, что это - сердце.
- Нет, вы врете, врете, врете!
- Теперь, когда я признался в убийстве, ваша судьба тем более определена. Одного вашего слова достаточно, чтобы провели эксгумацию, и моя репутация будет погублена... Сейчас я брошу спичку...
- Что вы делаете? - Лидочка услышала, как чиркнула спичка о коробок.
Наступила страшная всепоглощающая тишина.
- Черт возьми, - сказал Фрей. - Это же не спички, а огнетушители.
И он вслух засмеялся.
- Вам никто не поверит! - закричала Лида. - Ведь все знают, что Ленин давно умер.
- Поверят, куда денутся! У нас на Руси всегда верили в чудеса. У нас любой юродивый или... как их там... экстрасенс может повести население Москвы в речку, подобно крысолову. Вот так, голубушка!
Снова чиркнула спичка и раздался торжествующий возглас Фрея.
- Ура! Прощайте, Лидочка! Прощайте и простите старика!
И затем по коридору, удаляясь, застучали его ботинки на высоких каблуках.
Лидочка дернула ручку и тут увидела, как робкий огонек скользнул под дверь и в мгновение ока потерял робость и кинулся к ней, охватывая желтым заревом набежавшую лужу керосина.
