— О'кей, — сказал он, когда главарь закончил свой сбивчивый монолог, — на этот раз ты избежишь смерти. Думаю, тебе придется поработать на рудниках — вместе со всей твоей командой… Недолго — лет двадцать-тридцать.
Погрузив угрюмых пленников в поджидавшие на улице глайдеры, восемь д'Аламберов вернулись на корабль. Жюль с Иветтой провели остаток дня и большую часть ночи в отсеке связи — самом уединенном месте, которое им удалось отыскать, — составляя и кодируя подробное донесение Верховному.
Когда работа была завершена, Жюль поднялся, со вздохом распрямив спину, и подошел к электронной карте Галактики. Перед его утомленными глазами плыли разноцветные круги, поэтому он сделал развертку максимальной, выделив интересующий сектор пространства. Когда изогнутые щупальца галактической спирали обрели четкость, и каждая звезда заняла свое, строго определенное положение, он настроил индексный указатель на Дэрворд, потом перевел его на старушку-Землю. В нижней части экрана мигнула зеленоватая строка цифр — расстояние в парсеках между двумя планетами было ошеломляющим. Жюль удовлетворенно хмыкнул и повернулся к сестре.
— Транспортировка людей и оборудования из конца в конец Вселенной стоит недешево, — произнес он, — очень недешево… И такие вещи не скрыть…
— Ну, разумеется, братец, — сказала Иветта, с трудом подавляя зевок. — Итак, мы летим на Землю… — она гибко потянулась. — Может, по такому случаю нам стоит выспаться?
В настоящее время весь изученный космос разделен на тридцать шесть конусообразных секторов, сферически расходящихся из центра Солнечной системы — метрополии Империи Земли. Каждый сектор является собственностью Короны и управляется Великим Герцогом. Земля, как наиболее важная среди планет, не относится ни к одному из секторов, а отдана в личное владение Императору. Все Великие Герцоги имеют дворцы и несколько резиденций на Земле. Исходя из этого, аристократия обладает значительно большей властью в центральном мире, чем можно было бы предполагать. Так, например. Императорский Дворец и Великий Императорский Двор находятся в Чикаго; и виконт Чикагский имеет возможность в большей степени влиять на политику Империи, чем многие герцоги, правители планет.
Мэнли, «Современный феодализм», том I
В своем личном офисе Верховный вел беседу с седовласым мужчиной, глаза которого, несмотря на возраст, горели ясным живым умом. Великая Леди Эллен, скрестив безукоризненные ножки, трудилась тут же над большой розеткой вишневого мороженого.
— Но что все это значит, Цан? — произнес пожилой мужчин. — Это турне д'Аламберов на Дэрворде, приказ не заниматься ничем, кроме обычной цирковой программы… Конечно, Веласкесы не должны отчитываться в каждом своем шаге, хотя от того, что они делают, зависит моя жизнь… каким бы диким это не казалось! А теперь ещё этот салон красоты… да ещё прямо здесь, на Земле… Какой во всем этом смысл?
— Нет, Билл, они открыли не салон красоты. Массажный кабинет высшего класса! Или, скорей, дворец силы — и тела, и духа.
— Но вы представляете себе, чем они занимаются?
— Надо признать, очень приблизительно; да я и не стремлюсь к большему. Я дал им задание — и они выполнят его теми способами, какие сочтут необходимыми. Рискую высказать догадку, что наши агенты, видимо, предполагают, что интересующая их особа имеет склонность к гимнастике или тщательно следит за фигурой. Значит, их расследование уже достигло той фазы, когда данные указывают на конкретную личность. Кто это, я не знаю; и, ей-богу, нисколько об этом не жалею — как показали последние события, чем меньше я информирован о подобных деталях, тем лучше.
— Ну что ж, возможно… Но пока — никаких следов того, что мы ищем?
— Никаких. Скорее всего, предстоит сделать ещё довольно много работы, пока в наши руки попадут веские доказательства. Сейчас д'Аламберы трудятся именно над этим, и они получают все, что им необходимо, — без ограничений и лишних вопросов.
— Ну, разумеется, — особенно учитывая то, что требуют они так мало. Кстати, я слышал, что труппе д'Аламберов снижен налог… Может быть, недостаточно? Насколько прибылен их бизнес?
— Полагаю, они далеко не нищие. Цирк — весьма доходное предприятие, но насколько — не скажет даже сам старик д'Аламбер. Вернее, он не хочет говорить. Я как-то поинтересовался, не остались ли мы должны ему какую-то сумму, и знаете, что он ответил? Дескать, если мне охота пересчитывать мелочь, то лучше устроиться в бакалейной лавке, а не в центральном офисе ИСБ.
Пожилой человек рассмеялся.
— Очень похоже на него! Да, Де-Плэйн — богатая планета, а Этьен д'Аламбер — весьма предприимчивый человек; это столь же верно, как и то, что он — один из моих лучших друзей. — Седовласый мужчина помолчал, с улыбкой поглядывая на прелестную Эллен, уминавшую вторую порцию, затем вновь перевел глаза на шефа Службы. — Ну что ж, Цан, не буду отвлекать тебя от работы. Мне очень приятно беседовать с тобой, особенно когда я чувствую себя не в своей тарелке; ты возвращаешь мне присутствие духа. — Он поднял бокал. — Счастливо, дружище! За силу, ловкость, мужество…
— …и никакой эротики! — закончил Цандер фон Вильменхорст с усмешкой.
Они выпили под этот девиз Галактического Цирка, и Император Стэнли X, прямой и энергичный, покинул офис Верховного.
Эллен взглянула на отца.
— Ты ухитрился ни разу не солгать ему, но если бы он знал все, что известно нам, то вряд ли сохранил столь бодрое расположение духа.
— У него хватает своих проблем, Элли, чтобы разбираться ещё и в наших. К тому же, нам неизвестен следующий шаг противника. Есть шестеро подозреваемых — и только.
Девушка задумчиво кивнула, слизнув розовым язычком мороженое с губ.
— Если б у нас были серьезные доказательства, кто-то из них получил бы хорошую дозу нитробарба… Но пока — ничего, кроме предположений, — она покрутила ложечкой в розетке. — Но скажи, отец, — во имя Солнца, Луны и всех Полярных звезд! — каким образом этот гимнастический зал может послужить решению нашей проблемы?
— Понятия не имею, моя дорогая… Говоря между нами, любопытство мучит меня так же сильно, как и тебя.
* * *
Десятиэтажное здание с контролируемой гравитацией в районе Эванстон в Чикаго было переоборудовано сверху донизу. Все работы выполнялись персоналом, привычным к высокой гравитации; в подвале дворца мерно гудели установки искусственного тяготения. На его роскошном фасаде красным неоном полыхала вывеска:
