— Какая я терпеливая…
— Это надо обмозговать… Что ты сказала?
— Мастер, ты зачем сюда приехал? Вакуум портить? Ты руководитель экспедиции. Ты хоть в курсе, что вокруг тебя происходит?
— В Багдаде все спокойно, спокойно, спокойно. Не удивляйся, это опять древний фольклор. В смысле, не волнуйся, Сэконд нам не угрожает. Люди там живут, не вымерли. Сэм в телескоп города видел. Но никакой техногенной активности. Эфир чист, атмосфера чиста, на орбитальной тысячу лет никого не было. Так что спи спокойно, дорогая теща, ты это заслужила. — Чувствовалось, что мысли дракона очень и очень далеки от Сэконда.
— Опять фольклор? Сейчас как врежу, — и врезала. Потерла заболевшие костяшки пальцев. Дракон забыл о своих тензорах и удивленно посмотрел сверху вниз.
— Руководитель, мать твою… Ты в экспедиции всех девок перепортил.
— Анна, побойся бога. Уголек и Кора мои законные жены. До свадьбы я Уголька и пальцем не тронул. И потом, у драконов нет девственности. При нашей регенерации — дефлорация при каждом сношении — это был бы кошмар!
— Я о людях говорю, а не о драконах. Ты что, забыл, что все бабы в округе твои чувства слышат. Час назад ты любовью с Корой занимался, а каково мне пришлось! Ты просто загоняешь девушек под мужиков. Это наркомания какая-то. Они ждали, когда вы с Корой начнете, и сразу парочками по кустам. Знаешь, как у них это называется — танцы под музыку! Под твою музыку!
Эмоции Дракона обрушились на Анну лавиной. Недоумение, обида и отчаянная тоска. Она замолкла на полуслове, закусила губу. Дракон развернулся и стремительно вышел из лаборатории. Снаружи донесся шум крыльев. Анна выбежала следом.
— Уго-ле-ек!
— Я здесь! Что с ним, мама?
— Догнать сможешь? — Анна, впервые не спросив разрешения, взобралась ей на шею. — За ним, Уголек, скорее! Какая же я сволочь!
Что со мной? Что со мной было? Неужели отрубилась? По-местному, в нуль ушла. Выходит, я весь день без сознания пролежала. И никто меня не нашел! Пить! Они ушли? Нет, вот лошак пасется. У лужи. Это же Скара лошак. Топот говорил, самый быстрый! Сейчас я на него, и ищи ветра в поле. Только сначала — два глотка. Лошак пьет, значит и мне можно. У него в седельной сумке ржаные лепешки, если уже не съели.
Сандра тихонько засмеялась и села, вытряхивая из волос песок. За спиной послышался добродушный смешок Скара. Сердце бухнуло в груди и сбилось с ритма.
Играй, музыкант…
Не сдамся. Не дождешься. Сейчас не вышло, потом убегу. — Сандра натянула на лицо улыбку и обернулась.
— Где лошак, там и всадник. Я решила, что из всех, кто меня искал, ты лучший. У тебя водички попить не найдется?
Скар свистнул, конь поднял голову и потрусил к нему.
— И давно ты так решила?
Сандра задумалась. Случайный, непродуманный план рухнул. Надо было возвращаться к первой программе — хитрить, льстить, притворяться.
— Когда ты честно сказал, что не знаешь, куда мне ехать. Я решила выбрать тебя.
Скар отстегнул от седла баклажку и попил сам.
— Ты решила… Лось и остальные будут долго смеяться, когда я им это расскажу. Ты ушла в нуль и так громко бредила, что чуть не досталась Свинтусу. Спасибо Следу и Топоту. Они устроили свалку, чтобы я успел к тебе первым. Крот из-за тебя получил синяк под глаз. Ты решила! Я тебя трижды поил, не помнишь? Ты даже глаз не открыла.
— Я ничего не помню — растерянно сказала Сандра.
Скар рассмеялся.
— Это из-за одури. После нее всегда так. Вроде бы все нормально, а как глотнешь воды — опять глаза закатываешь. Задала ты мне задачу. Без воды помрешь, дашь воды — трогать нельзя, опять же помрешь. Сижу весь день, как путпут на яйцах, тебя выхаживаю.
Как от эфира — подумала Сандра. — Сильней только, и с побочными эффектами. Первое открытие.
— Спасибо. Ты больше не будешь меня связывать?
— Буду. И связывать буду, и пороть буду, если провинишься. А если ты мне надоешь, продам, или отправлю в бараки.
Скар сел в седло. Сандра по старой привычке ловко вскочила на коня позади него и обняла руками за талию. В следующую секунду от мощного удара локтем она перелетела через круп коня, больно ударилась копчиком и покатилась вниз по склону. Скар направил коня к ней. Девушка корчилась на земле, ловя ртом воздух.
— За что? — просипела она, когда смогла дышать.
— Ты пока еще не носишь мой ошейник.
Утром, когда они выезжали из форта, Сандра видела одну женщину в широком блестящем металлическом ошейнике, со следами побоев на лице. Нет, только не это.
— Хозяин, не надо ошейник, я тебя слушаюсь, я и так твоя.
Скар посмотрел на нее с неподдельным изумлением. Потом посадил перед собой и направил коня к форту.
— По ритуалу полагается тебя связать, но если обещаешь не брыкаться, свяжу у вышек.
А ведь ты, наверно, даже хороший, — подумала Сандра. — Только меня вещью считаешь. Ну, это в моих руках. Чего ты в жизни видел? А за мной культура двух цивилизаций, так-то, сэр. Решено. При людях стою за тебя горой, а наедине делаю из тебя человека.
— Обещаю. Слово даю. — Сандра положила голову ему на плечо.
— И ты всегда свое слово держишь? — усмехнулся Скар.
— Дракон всегда держит. А я стараюсь, но иногда не получается.
— Он что, дурак, твой Дракон?
— Сам ты дурак! Ой, извини, хозяин. Он умнее всех вас вместе взятых! Его слово крепче стали, тверже алмаза! Если он что сказал, умрет, а сделает. Для него ничего невозможного нет, вот!
— Если никогда не врет — точно дурак, — добродушно рассмеялся Скар.
— Зачем ему врать? Пусть слабые врут. А он сильный.
— Как ты сказала? Пусть слабые врут? Что он еще говорит? Рассказывай.
— Я его почти не знаю. Я его один раз видела, когда маленькой была, он мне чешуйку подарил. А в последние месяцы я старалась ему на глаза не попадаться. Я боялась, что он меня из экспедиции прогонит.
— Что за чешуйку?
— Ну, со своей шкуры. Он тогда к нам в монастырь прилетел, а я все сзади ходила. Он заметил и спросил, чего мне от него надо. А я и ляпнула — чешуйку. Он велел подождать, ушел за дверь, а через минуту меня как ударило болью вот тут, — Сандра показала себе на живот. — Он у себя живую чешуйку выдернул, и мне подарил. А я его боль почувствовала.
— Что ты мелешь? Сказки бабам рассказывай. Будешь врать мне, язык отрежу.
— Я не вру! Вот! — Сандра вытащила за шнурок овальную зеленую пластинку висевшую у нее на груди.
Скар снял шнурок с ее шеи и внимательно осмотрел пластинку. Пять на семь сантиметров, в верхней части две дырочки для шнурка. Цвет меняется от изумрудно-салатного сверху до темно-зеленого, цвета листа кувшинки внизу. Сандра прикусила губу и со страхом наблюдала за своим талисманом. Когда Скар попробовал согнуть чешуйку, испуганно вскрикнула и сделала робкую попытку отобрать.
