20.08 в 9.45 зевр: цена покупки ванадиевых фьючерсов достигла 1000 космобаксов.
Петлов запаздывал с информацией. Пахнутьев скосил глаза на биржевой монитор, работающий круглосуточно, и взвыл: в графе «Лидер спроса» стоял ванадиевый фьючерс. И цена покупки уже перевалила за 1400. И продолжала карабкаться все выше и выше. Не успевал глаз привыкнуть, как цифры уже менялись. Спекулянты торопились урвать кусок, пока не поздно. Но в графе «Предложение» стоял прочерк. Понятное дело, кто ж будет продавать, пока цена так бешено рвется вверх.
Немного успокоившись, Парамон принялся вызванивать Петлова. Занято. Каждая минута была дорога, а тут «занято»!
Наконец в голографе возник веселый директор «Королей».
- А-а, господин Пахнутьев! С чем пожаловали?
- Я это… - смешался брокер, - в общем, был не прав.
- Знаю, милейший Парамон, - любезно улыбнулся директор Петлов, - а потому зла на вас не держу.
- Ну, так восстановим договор, - обрадовался Пахнутьев. - Один процент - хорошие деньги. А восемь или там шесть процентов я с других покупателей свободно взять могу.
- Конечно, можете, рад за вас, - действительно воодушевился Петлов. - Просто замечательно! Продолжайте в том же духе. Обогащайтесь и процветайте. Но договор восстановить, увы, не в моих силах. Я уже заключил другой. И представьте, эта контора берет даже меньше одного процента. Мне показалось, что они были готовы вообще бесплатно нас обслуживать, ведь, как вы сами отметили, шесть или там восемь процентов можно взять с покупателя.
Пахнутьев вырубил связь, чтобы Петлов не увидел, как у него обвисла физиономия. И какой случился припадок ярости с обычно благообразным Отцом Пахнутием. Он рычал, топал ногами, даже пнул любимую гепардовую антилопу. Наконец к брокеру вернулась способность к человеческой речи, и он возопил:
- Это им даром не пройдет! По миру пойду, всего лишусь, а их тоже разорю! Вы еще плохо знаете Парамона Пахнутьева!
Да его и знать никто не хотел…
Некоторые любят грызть прессованное печенье просто так, без увлажнения. Но Петлов не понимал, как это можно часами держать за щекой твердый, словно шифер, кусочек, у которого и вкуса-то почти нет. Ванька все делал по технологии: вскрывал упаковку, закладывал стопку тоненьких серых пластин в увлажнитель, выставлял нужный режим и нажимал кнопку. Через несколько минут тренькал звоночек, распахивалась стеклянная дверца аппарата, и модуль наполнялся аппетитным ароматом свежей выпечки, корицы, миндаля и прочих запахов счастливого детства. Разве можно это променять на безвкусный камешек за щекой?
Серые пластинки превращались в настоящее печенье - светлое, пухлое, чуть поджаристое, с аккуратным рисунком. Оно таяло во рту. От обычного земного его отличало лишь одно свойство - космическое печенье не давало крошек, как его ни ломай. В невесомости крошки, капли и прочий мелкий мусор - главные враги. Забивают фильтры, проникают в аппаратуру, засоряют вентиляцию и просто летают везде, норовя влезть в глаз или ноздрю.
Смакуя печенье, Петлов развалился на потолке модуля, пристегнувшись, чтоб не стаскивало центробежной силой - астероид по-прежнему вращался, даже чуть быстрее, чем раньше. Он развернул листовой экран и стал просматривать информацию, предоставленную Пахнутьевым. Пакеты фьючерсов многократно переходили из рук в руки. Но конец пути у всех был одинаков. Примерно половина из ста тысяч электронных обязательств вернулась в брокерскую контору «Пахнутьев и партнерши», откуда когда-то начала свой путь, и была теперь в распоряжении директора Петлова.
А еще полсотни тысяч были скуплены в разное время по минимальным ценам биржевой компанией «Пит Булл и Терье». Скуплены, надо полагать, по заявкам какого-то своего крупного клиента. Еще чуть больше тысячи оказались рассеяны у мелких держателей. Мелочью Ванька пренебрег, а вот к клиентуре «Пит Булл и Терье» стоило присмотреться.
На сайте биржевиков оказался полный список клиентов - несколько сотен юридических и физических лиц. Но Петлова интересовали только те, кто был связан с космосом и не так давно заключил договор на брокерское обслуживание. Главный менеджер «Королей ванадия» чуял, что за этой скупкой стоит вовсе не банальная спекуляция с целью хапнуть деньжищ.
И он нашел, что искал. Корпорация «Спейс глоуб проджект» стала клиентом «Пит Булл и Терье» через несколько дней после эмиссии ванадиевых фьючерсов. В Сети Петлов быстро отыскал этот «глобальный проект». Он действительно оказался глобальным, без всяких кавычек. Авторы проекта вознамерились создать целый космический город, в основу которого положено крупносерийное производство многослойных электронных компонентов. Хотя сами эти компоненты еще не были до конца разработаны и даже не имели собственного названия, перспективы открывались потрясающие. Разобраться в физической сущности компонентов Петлову не удалось, но общий принцип он понял. Множество слоев различных металлов и химических элементов, толщиной в одну-две молекулы каждый, позволяло создавать компьютерные чипы с быстродействием в тысячи, а может, и в миллионы раз большим, чем самая современная техника нынешнего дня. Но напылять такие пленки можно только в невесомости и космическом вакууме.
Еще одно космическое производство планировалось занять изготовлением монокристаллов для запоминающих устройств высочайшей емкости. Кроме того, тут были какая-то диффузионная и порошковая металлургия, производство оптических материалов, выращивание неких биокультур и что-то еще, скрытое под словами «и многое другое».
Естественно, к производственной зоне примыкала жилая. Понятно, что работникам нужен был и развлекательный комплекс, чтоб не умерли с тоски, а также система обеспечения - кухни, склады, прачечные, медицинский блок, обслуживающий персонал. Не обойтись и без причалов для пассажирских и грузовых кораблей с ремонтной базой. А раз уж выстраивается такая мощная космическая структура, грех не использовать ее на полную катушку. Тут будет и пересадочная станция, и гостиница, и туристический центр. И все это грандиозное сооружение будет постоянно надстраиваться и развиваться.
Единственным препятствием для «Глобального проекта» стала его стоимость. Стандартными модулями здесь трудно обойтись, а проектирование нестандартных, сборка и отправка их на орбиту обойдутся в гигантские суммы. Вот если собирать в космосе из конструкционных материалов, а с Земли доставлять только начинку, тогда стоимость сокращается в несколько раз, хотя и это миллиардные расходы.
Проект существовал уже лет двадцать, но только дешевый космический ванадий позволял приступить к его реализации. Отстегнувшись от потолка, Петлов на радостях закувыркался, треснулся ногами о переборку, успокоился и вызвал на голографическое совещание экипаж «Белки». Перспективы впереди были самые радужные. Такие, что Ба-сильев сразу вышел из депрессии и снова захотел стать директором. Но Ванька его быстро осадил:
