- Ты вполне можешь оказаться призраком.
Я перегнулся через стол и чмокнул сестру в губы.
- Видишь, я реален. Призраки не целуются.
- Еще как целуются! - возразила Бренда.
Мы оба рассмеялись.
- Ну ладно, убедила, - сказал я. - Позже я обо всем расскажу, когда с нами будут Брендон и Пенелопа. Вы услышите мою историю все вместе.
Бренда кивнула и осторожно откусила от бутерброда еще кусочек.
- Не советую, - затем произнесла она.
Я вопросительно взглянул на нее.
- А?
- Не советую рассказывать ОБО ВСЕМ, - пояснила она. - Это неразумно.
- Вот как? Почему?
- Мощь, - сказала Бренда. - Там, у Истоков, таится огромная мощь. Ты дал мне информацию, я запомнила ее и при желании могу втайне от тебя рассчитать наименее опасный путь.
- По моим оценкам, - заметил я, - максимальная вероятность уцелеть на самом безопасном пути, рассчитанном со знанием всех асимптотических условий, для среднестатистического причащенного не превышает одной тысячной.
- Одна тысячная уже что-то. Это не одна стомиллионная. При такой вероятности выживания риск становится оправданным. Ставки слишком высоки, игра стоит свеч.
"Черт побери! - подумал я, с беспокойством глядя на Бренду. - Либо она дьявольски хитра, либо потрясающая душечка." Мне очень хотелось верить в последнее.
Бренда вновь поднесла ко рту бутерброд, но в последний момент остановилась, тяжело вздохнула и с видимым сожалением положила его обратно на тарелку.
- Знаешь, - сказала она. - Когда я начинаю есть, то никак не могу остановиться.
Я пожал плечами.
- Ну и кушай себе на здоровье.
- Беда в том, что у меня склонность к полноте.
- С трудом в это верится, - заметил я. - С твоей-то фигурой.
Бренда с благодарностью улыбнулась.
- Спасибо за комплимент, Артур, - сказала она. - И тем не менее это так. Я чуть что, сразу полнею, но предпочитаю поддерживать свою фигуру при помощи диеты, не прибегая лишний раз к Формирующим. Я стараюсь беречь нервы.
- Правильно делаешь, - одобрил я. - Ты выглядишь очень молодо и свежо.
- Здоровый образ жизни. К твоему сведению, я занимаюсь гимнастикой, имею несколько медалей, в том числе одну золотую мирового первенства. И, заметь, без всякого колдовства.
- От всей души поздравляю. Кстати, вы с Брендоном живете вместе?
- Да, - ответила она и тут же поспешила добавить: - Как брат и сестра.
- Не сомневаюсь, - заверил ее я. - И как ваши дела?
- Да так, неплохо.
- Чем вы занимаетесь?
- Брендон психоаналитик, и очень неплохой, между прочим, а я кибернетик.
- То есть ты не просто высококлассный программист, а ученый?
- Да, у меня степень доктора наук. Но иногда ради собственного удовольствия я составляю прикладные программы, главным образом игровые.
- Наверное, детишки от них без ума, - предположил я.
- И не только детишки, - без ложной скромности ответила Бренда. Некоторые компании готовы были платить мне бешеные деньги, лишь бы я работала на них. - Она рассмеялась, а вслед за ней рассмеялся и я. - Мне перестали докучать только после того как я, чтобы продемонстрировать свою финансовую независимость, скупила контрольный пакет акций одной из известных фирм по производству программного обеспечения.
- Гм, вижу, ты прочно обосновалась на Земле Хиросимы.
- Пожалуй, что да.
- А Брендон?
- Ну... Возможно.
- Вы покинули Солнечный Град из-за тех сплетен о ваших отношениях или потому, что Брендон поссорился с Амадисом?
Бренда помрачнела и принялась нервно постукивать костяшками пальцев по столу. Затем, спохватившись, сконфуженно глянула на меня, взяла сигарету и закурила. Сделав несколько глубоких затяжек, она наконец произнесла:
- Но ведь это одно и то же.
Я удивленно приподнял бровь.
- Прости, не понял.
- Разве Пенни тебе ничего не говорила?
- Почти ничего. Я знаю только то, что о вас начали распространяться нелепые слухи, затем Брендон не поладил с Амадисом, и вы ушли из Дома.
- Так оно и было, - подтвердила Бренда. - Но началось все гораздо раньше, пожалуй, еще до нашего рождения.
- Даже так?
- Да. Ты ведь знаешь, что отец был не в восторге от Амадиса?
- Знаю, - кивнул я. - Он считал, что Амадис слишком долго засиделся в наследниках престола, чтобы стать хорошим королем. Однажды в припадке откровенности отец пожаловался мне, что сам испортил Амадиса, внушив ему сильный комплекс неполноценности, подавив в нем свободную инициативу и самостоятельность. Дескать, Амадис настолько привык быть на побегушках и играть вторые роли, что вряд ли из него получится стоящий монарх. - Я сделал паузу и пытливо посмотрел на Бренду. - Так что, отец оказался прав?
- На все сто, - безапелляционно заявила она. - Опасения отца полностью подтвердились, причем в самом худшем их варианте. Амадис очень дурной король.
Я развел руки, одновременно пожимая плечами в жесте слепой покорности судьбе.
- Увы, ничего не попишешь. Ведь следующим за Амадисом шел Александр а он был бы еще более дурным королем.
- Александра давно сбросили со счетов, - возразила Бренда. - Да и он сам не желал иметь ничего общего с нашим Домом. Следующим был ты - но ты, к сожалению, чересчур сильно увлекся Сумерками и стал настоящим Сумеречным, что совсем не нравилось детям Света. Ты открыто исповедовал Мировое Равновесие... а не тайком, как мы с Брендоном. В общем, ты не оправдал папиных надежд, и он вычеркнул тебя из списка претендентов на трон.
Наконец до меня дошло.
- Ага! Стало быть, отец прочил Брендона в короли?
Бренда кивнула.
- Он принял это решение еще до того, как ты ушел в бесконечность.
- Вот как? Странно. А я ничего и не знал.
- В то время об этом знала только мама. - Бренда несколько секунд помолчала, значительно глядя на меня. - Она упорно настаивала на твоей кандидатуре, и из-за ее бескомпромиссной позиции отец долго не решался объявить Брендона наследником престола.
- Даже после моего исчезновения?
- Даже после твоего исчезновения, - с расстановкой произнесла сестра, видимо, в надежде, что я прочувствую свою вину. - Мама любила тебя больше, чем всех нас вместе взятых, она принимала в штыки любые разговоры о том, что ты, возможно, погиб...
- Двадцать семь лет Основного Потока - срок небольшой, - заметил я, скорее оправдываясь сам, нежели оправдывая Юнону.
- При обычных обстоятельствах да, - не стала возражать Бренда. - Но когда в последующие три года вслед за тобой отправляется три сотни человек, и все они, как один, пропадают безвести, то сам собой напрашивается вывод, что тебя уже нет в живых.
- Наверное, ты права, - вынужден был согласиться я. - И когда же меня официально признали умершим?
- Шестнадцать лет назад. Тогда в Пантеоне был установлен пустой саркофаг с твоим именем, состоялась траурная церемония, а отец произнес надгробную речь, в которой прямо заявил, что видел тебя своим преемником.
