Он сглотнул, помотал головой.
— И все равно не верю!
Припустил бегом через разросшийся парк, в данный момент и не парк уже, а настоящий лес, но стоило ему сделать шаг, как начались обратные метаморфозы города. Всадники исчезли. Грузовики тоже. Пока Белов искал калитку в красивом решетчатом заборе, путаясь в густой траве, присыпанной снежком, Академгородок вернулся в свое прежнее состояние, превратившись в современный город с густыми потоками машин на улицах и толпами прохожих.
Белов остановился, хватая воздух ртом, разглядывая городской пейзаж, отдышался и побрел к зданию института, проступившему сквозь поредевший строй деревьев парка. Но внутрь его не пустила охрана. Кстати, судя по оживлению и ошеломленным лицам парней, они тоже испытывали шок. Пришлось вызывать Бориса по мобильному.
— Сейчас спущусь! — отозвался физик через минуту.
Появился он только через четверть часа. Лицо лучилось от удовольствия, глаза сияли.
— Ты не представляешь! — начал он, стиснув ладонь приятеля двумя руками.
— Очень даже представляю, — проворчал Белов. — Сначала подумал — галлюники! Но длилось это не одно мгновение…
— Так ты видел?!
— Конечно, видел. Шел к вам от остановки маршрутки, вдруг все начало плыть, изменяться. Хорошо, что длилось это всего пару минут. Кстати, почему так мало? Если все жители подумали о семнадцатом годе…
— Потому что возврат в прошлое оказался неустойчивым, многие сразу испугались, перестали думать о конкретной дате, запаниковали, и время вернулось в свою колею. Нет, ты понимаешь?! — вскричал Вистунов, хватая Белова за руку. — У нас получилось! Пойдем в наш бар, выпьем за победу!
Белов хмыкнул.
— Вообще-то ваш эксперимент опасен.
— Не пори чепухи! Представляешь, если все люди на Земле вдруг подумают о прошлом? Вот это будет грандиозный успех!
Белов покачал головой, пребывая в неуверенности насчет грандиозного успеха: все могло закончиться и полным провалом в прошлое! С другой стороны, заставить людей поверить в подобное путешествие во времени было сложно, и он успокоился.
Полчаса они сидели в кабинете, пили вино, Вистунов вещал о Нобелевской премии, Белов терпеливо слушал, вспоминая недавний «спуск» в прошлое. Потом за физиком прибежал лаборант.
— Борис Сергеевич, мы сделали замеры…
— Ну? — оглянулся хмельной Вистунов.
— Остаточная хроновибрация на тридцать процентов превысила расчетную. Время колебалось туда-сюда больше трех минут, пока не успокоилось. Хотя резонансные хвостики прослеживаются и сейчас. Идёмте, Леонард Феоктистович зовёт.
Вистунов залпом допил вино.
— Подождешь?
— Подожду, — сказал Белов, к которому вернулись дурные предчувствия.
Но он был оптимистом и вскоре забыл о своих ощущениях, подчинясь атмосфере праздника, которая заполнила лабораторию.
* * *
Ровно сто лет спустя звездолет «Благая весть» возвращался к Земле после похода к центру Галактики, где он провел несколько месяцев, изучая центральную черную дыру.
Человечество уже научилось летать в космосе со сверхсветовыми скоростями, используя суперструнные технологии, но еще было достаточно сильно привязано к родной планете, покрытой к этому времени почти сплошным мегаполисом. Центральные космопорты имели все демократионы, как назывались государства, и «Благая весть» собирался приземлиться в космопорте Русогории на Урале.
Для струнных звездолетов порталы старта и финиша не требовались. Корабли сами представляли собой порталы, превращаясь в суперструны и разворачиваясь в реальные материальные объекты после преодоления гигантских расстояний в десятки тысяч световых лет.
«Благая весть» вылупился в пространстве, замкнув струну сверхсветового движения, между Луной и Землей. Затем, используя антиграв-тягу, спикировал к промежуточной — карантинной — орбите, как называли эту орбиту космены: все корабли, возвращаясь из дальних звездных экспедиций, проводили сутки на орбите, пока шел процесс дексеногизации, чтобы не занести на Землю смёртельно опасные вирусы.
— Вижу вас, двести первый, — раздался в рубке управления голос посадочного инка; все звали этот интеллект-компьютер Санни. — Процедура обычная?
— Стандарт, Санни, — ответил командир корабля. — Мы не высаживались на другие планеты.
— Тогда начинайте… — Голос инка прервался.
Первый пилот звездолета подождал продолжения, не дождался, удивленно посмотрел на командира. Его кокон-кресло располагалось рядом с креслом командира.
— Как это понимать?
— Внимание! — заговорил инк корабля. — Наблюдаю парадоксальные изменения в инфраструктуре планеты!
— Видео на стены!
Стены рубки растаяли.
«Благая весть» шел на высоте шестисот километров над поверхностью Земли, пересекая линию терминатора. Дневная сторона планеты, покрытая блестящей мозаикой мегаполиса, вдруг задымилась, а ночная, усеянная огнями и скоплениями световых узоров, начала гаснуть.
— Что происходит?!.
Командир вызвал центральную диспетчерскую, но в эфире царила странная шелестящая тишина. Никто не отозвался. Молчал даже оператор космопорта в Русогории.
Метаморфозы ландшафта между тем продолжались.
Было видно, как геометрически правильные поля построек, скопления зданий, сооружений, международных технических систем исчезают, а вместо них по поверхности Земли расползаются леса, поля, степи и пустыни. Пропали и плавучие острова, усеивавшие моря и океаны, растворились плавающие в атмосфере причалы, поселки и башни космолифтов, соединявшие базы на земле и орбитальные станции.
Через минуту процесс закончился.
Земля перестала быть мегаполисом, на котором проживало более десяти миллиардов человек.
Нет, города на ней сохранились, видимые через телескопы систем дальновидения звездолета, но они изменились настолько, что ум отказывался воспринимать их облик как реальность.
— Не верю! — хрипло выговорил начальник экспедиции; он единственный из всей научно-исследовательской группы занимал кресло в рубке. — Я сплю!
Зрачок телескопа выхватил на улице одного из городов скачущих всадников. Под ними были лошади! Сами улицы, предназначенные для прогулок и давно освобожденные от наземного транспорта, превратились в потоки пыли, по которым сновали пролетки, конные экипажи и редкие уродливые автомобили.
— Такое впечатление, что мы провалились в прошлое, — пробормотал первый пилот.
— Куда? — не понял командир.
— В прошлое, — повторил пилот.
