Майлз пожевал нижнюю губу. – Боюсь, ничего нового, хотя я и передам это генералу Аллегре. Бенин лишь подтвердил то, что Иллиан подозревал уже больше года назад. Моя оперативная легенда исчерпала свою полезность – по крайней мере как тайна, хранимая от цетагандийцев. Ну ладно, адмирал Нейсмит и его многочисленные клоны – реальные и мнимые – путали им карты куда дольше, чем я считал возможным. – Он коротко кивнул – похоже, без недовольства, несмотря на краткую вспышку сожаления. И крепче сжал ее руку.
Сожаление… Что если бы в двадцать они встретились с Майлзом, а не с Тьеном? Такое было возможно; она – студентка Университета Округа Форбарра, он – свежеиспеченный офицер, то в столице, то вне ее. Может, если бы их пути пересеклись, то ей досталась бы не столь горькая жизнь?
Нет. Тогда мы оба были другими людьми. И двигались в разных направлениях: их встреча была бы краткой, безразличной и неузнаваемой. Ничто она не могла назвать нежеланным: ни Никки, ни всех тех уроков, что выучила – даже не осознавая, что учится – за время своего затмения. В темноте корни растут вглубь.
Сюда она могла попасть лишь тем путем, которым прошла, и здесь, вместе с Майлзом – с этим Майлзом – ей было по-настоящему хорошо. Если я – его утешение, то он, конечно же, – мое. Она сознавала, что потеряла годы, но ни к чему в этом десятилетии ей не нужно было вернуться, не о чем даже сожалеть; Никки и ее уроки остались с ней. Теперь время идти вперед.
– А-а, – сказал Майлз, глядя как к ним с улыбкой приближается дворцовый слуга. – Им нужно собрать всех заблудших на ужин. Пойдемте, миледи?