— Старый зафатранец, ты сегодня настроен чересчур недоверчиво. Недавно нам пришлось принять в счет оплаты большую партию укрепляющих средств и мазей, и мы просто предоставили их нашим гостям. Не требуется ли тебе глистогонное или мочегонное средство? Мы продаем их по номинальной цене.
— Сейчас мне ничего не надо, — отказался Кауш.
— А твоим друзьям? Каждый почувствует себя бодрее после слабительного, мы продаем его всего за десять мелких монет. Нет? Ну тогда позвольте рекомендовать вам поужинать в «Изысканных дарах земли и моря». Заведение расположено в нескольких шагах отсюда, направо по набережной.
— Я обедал там раньше, — отозвался скептически Кауш. — То, что передо мной тогда поставили, могло бы лишить аппетита и чудище из древнего замка. Мы лучше купим лепешек и фруктов на рынке.
— В таком случае не откажитесь почтить вниманием лавку моего племянника, что стоит напротив заведения по удалению волос.
— Мы взглянем на его товар.
Старик повел их на набережную.
— «Счастливый мореход» — относительно честное заведение. Но даже там, как вы убедились, надо быть начеку. В прошлый мой приезд сюда я остановился на секунду послушать, как в общей комнате играют музыканты, а потом в своем счете увидел графу с суммой в четыре цехина! Что же касается предложения очистить кожу за символическую цену или даже даром, — тут Кауш от избытка чувств закашлялся, — то могу рассказать, что случилось с моим дедушкой. Он согласился, а потом обнаружил на двери замок: пришлось платить за пользование им. В результате процедуры обошлись ему в кругленькую сумму. Имея дело с тангами, надо тщательно обдумать каждый пункт договора.
Рейш с интересом рассматривал крутобокие небольшие рыбачьи суда с высокой кормой и носом. При хорошем ветре они шли под парусами, в штиль приводились в движение электрическими двигателями. Перед каждым имелась табличка с названием, портом назначения и временем отплытия.
Кауш дотронулся до его руки.
— Проявлять слишком большой интерес к кораблям неосторожно.
— Почему?
— В Урманке всегда разумнее скрывать свои намерения.
Адам огляделся по сторонам.
— Непохоже, что мы привлекаем чье-то внимание. А если сейчас за мной следят, то наверняка подумают, что я запутываю следы и на самом деле собираюсь путешествовать по суше.
Зафатранец вздохнул.
— В Урманке судьба преподносит немало сюрпризов для неосторожных.
Рейш остановился у таблички «Корабль «Нхиахар». Маршрут: Чинг, Туманные острова, южный Счанизад, Казани».
— Минутку.
Он поднялся по трапу, подошел к худому мрачному человеку в кожаном переднике.
— Не подскажешь, как найти капитана?
— Это я.
— Сколько возьмешь за проезд двух человек?
— Каюта первого класса обойдется по четыре цехина в сутки с каждого, включая питание. Дорога до Казаина обычно занимает тридцать два дня; общая сумма за два места составит, скажем, двести шестьдесят.
Сетования по поводу непомерно высокой платы капитана не тронули.
Рейш вернулся на причал.
— Придется где-то раздобыть двести шестьдесят цехинов.
— Не такая уж невероятная сумма, — заметил Кауш. — Старательный рабочий способен заработать четыре или даже шесть монет в день. В порту всегда требуются грузчики.
— А как насчет игральных салонов?
— Вон они, рядом с базаром. Но ты, наверное, сам понимаешь — вряд ли тебе удастся превзойти тамошних профессионалов.
Они вышли на площадь, вымощенную квадратными розовыми каменными плитами.
— Тысячу лет назад тиран Прзелиус соорудил здесь огромную ротонду. Уцелел только пол. Тут продуктовые лавки, там одежда и сандалии, а дальше — мази и экстракты.
Кауш указывал, где в лавках, рассыпанных по обширной площади, предлагали продукты, где ткани и кожи, где разные смеси специй землистого цвета, оловянные и медные изделия, черные железные плиты, листы, бруски и пруты, стеклянную посуду и лампы, бумажные талисманы и фетиши. Вокруг престижных участков располагались развлекательные заведения: оранжевые тенты, перед которыми на расстеленных коврах танцевали под звуки носовых флейт и трещоток девушки. Некоторые были закутаны в прозрачные газовые покрывала, другие танцевали обнаженными по пояс, а на нескольких, совсем еще девочках, красовались только сандалии. Зэп-210 наблюдала за непристойными телодвижениями с изумлением и ужасом. Потом пожала плечами и отвернулась с каменным лицом.
Внимание Рейша привлек приглушенный гул. Он увидел маленький стадион, окруженный полотняными стенами. В этот момент оттуда донеслась целая какафония звуков: гиканье, крики и стоны.
— Соревнования на ходулях, — объяснил Кауш. — Похоже, один из чемпионов потерпел поражение, и многие, поставившие на него, потеряли деньги.
Проходя мимо, Адам мельком увидел четырех мужчин на десятифутовых ходулях, осторожно круживших по арене. Один стукнул другого ходулей, второй обрушил на соперника дубинку с подушкой на конце, а третий, застигнутый врасплох, стал отступать, резко накренился, но каким-то чудом сохранил равновесие. Остальные, совершая гигантские прыжки, преследовали его, как диковинные стервятники.
— Бойцы — в основном резчики слюды с Черных гор, — объяснил старый зафатранец. — Зритель, заключивший пари, может с таким же успехом просто бросить деньги в яму. — Он горестно покачал головой. — Но мои земляки, несмотря ни на что, не теряют надежды. Названый отец моего брата в прошлом году выиграл сорок два цехина на гонках угрей. Правда, перед этим он двое суток беспрерывно жег благовония и молил о покровительстве богов.
— Давай посмотрим, что там происходит, — предложил Рейш. — Если, как ты говоришь, высшие силы вмешались и даровали твоему родственнику солидный доход, то, обратившись к собственному разуму, мы должны добыть как минимум не меньшую прибыль и, надеюсь, гораздо большую.
— Тогда нам сюда, мимо приюта босяков.
Адам не успел поинтересоваться, о чем говорит его спутник. Неожиданно к нему подскочил ухмыляющийся паренек, со всех сил лягнул по ноге, отпрыгнул, состроил мерзкую рожу и забежал в какое-то здание. Рейш посмотрел ему вслед с яростью и недоумением.
— Зачем он это сделал?
— Зайдем-ка, — посоветовал Кауш. — Я тебе покажу.
Старик провел Адама в дом, за дверью которого скрылся мальчишка. Тот уже вскарабкался на помост в тридцати футах от входа и при виде посетителей издевательски завизжал, да так, что уши заложило. За прилавком, шевеля шелковистыми коричневыми усами, стоял учтивый танг среднего возраста.
— Мерзкий сорванец, не правда ли? Вот, проучите его, закидайте грязью как следует. Десяток комьев стоит мелкую монетку. Пакеты с навозом — шесть штук за цехин, а колючие репейники — пять.
