Вероятно, как вид, они скоро исчезнут – в отличие от боадилов. Они яйцекладущие млекопитающие. Яйца их слишком малы, чтобы голодная планета позволила им существовать какое-то продолжительное время. Возможно, их сейчас осталось считанные единицы.
– Похоже, что так, – подтвердил Джордж. – Хотя, может быть, что и не так.
Миштиго отвернулся, качая головой.
Гассан частично распаковал своего робота-голема, и возился с его настройкой. Элен в конце концов перестала обнажать свое тело по частям и теперь лежала на солнце, загорая нагишом.
«Рыжий Парик» и Дос Сантос о чем-то сговаривались. Эти двое никогда не уединялись просто так – у них всегда было что-то на уме. Величественные колонны остались за кормой, и я решил направить фелуку к берегу, чтобы посмотреть, что нового среди гробниц и развалин храмов…
***
Следующие шесть дней были хотя и небогаты событиями, однако в чем-то незабываемыми: они были заполнены активной деятельностью и были даже прекрасными в своем роде…
Похоже, что Миштиго собрался брать интервью у каждой каменной глыбы, попадающейся нам на протяжении четырех миль пути до Карнака. В сиянии дня и при свете факелов мы пробирались среди руин, пугая летучих мышей, змей и насекомых, вынужденно слушали монотонную речь веганца, делившегося своим впечатлениями с диктофоном.
Ночью мы располагались лагерем на песчаных пляжах, устраивали двухсотметровую зону, снабженную электросигнализацией, и выставляли двух часовых. Боадилы – животные холоднокровные, и поскольку ночи здесь были довольно прохладные, особенная опасность нам не угрожала.
Ночи озарялись огромными кострами всюду, где мы располагались на ночлег, в основном из-за того, что веганцу хотелось, чтобы все было как можно более примитивным – для создания надлежащей атмосферы, как мне кажется.
Мы отогнали наш транспорт далеко на юг в одно знакомое мне место и оставили на попечении нескольких служащих Управления. Сами же наняли фелуку.
Миштиго хотел путешествовать именно так.
По вечерам Гассан либо упражнялся с ассегаем, который он выменял у одного великана-убийцы, либо раздевался до пояса и часами боролся со своим не знающим усталости роботом. Тот был настоящим противником. Гассан отрегулировал его так, чтобы силой и реакцией он вдвое превосходил среднестатистического мужчину. Память робота содержала сотни борцовских приемов, а регулятор теоретически не давал ему возможности убить или покалечить своего партнера. Робот был высотой в полтора метра и весил добрых сто двадцать килограммов. Изготовлен он был на Бэкабе и стоил довольно больших денег.
Голем был в какой-то мере карикатурой на человека, а мозг его, если таковой имелся, размещался ниже того места, где располагался пупок у настоящего человека. Несмотря на все ухищрения конструкторов, несчастные случаи все-таки случались. Люди погибали от рук роботов, когда что-то портилось в их электронных мозгах, а зачастую вследствие собственных ошибок. Однажды я сам приобрел такую штуковину, и в течение целого года боксировал с ним по пятнадцать минут ежедневно. Я привык относиться к своему роботу, как к человеку. И все же, в один прекрасный день, он стал драться нечестно, и мне пришлось добрый час колотить его, пока я не вышиб из него остатки поврежденного мозга. После этого я не заводил роботов, а старого продал одному торговцу верблюдами, притом за немалую цену, хотя и неисправного. Не знаю, удалось ли тому починить робота. Мне это было безразлично, потому что торговец был турком.
Гассану же очень нравилось возиться со своим спарринг-партнером при свете костра, а мы, сидя на одеялах вокруг костра, наблюдали за ними.
На третий вечер рассудок оставил меня.
Я вспоминал об этом отдельными фрагментами – как серию не связанных, освещенных молниями, моментальных снимков…
Я разговаривал с Кассандрой почти целый час и под конец передачи обещал ей на следующее утро вызвать аэроглиссер, чтобы вечер провести с ней на острове Косс.
Я запомнил ее последние слова:
– Будь осторожен, Константин. Мне снятся дурные сны.
– Вздор, Кассандра. Спокойной ночи.
И кто знает, может быть, ее плохие сны были следствием ударной волны, двигавшейся назад во времени из точки отсчета, имевшей 9,6 баллов по шкале Рихтера.
Какой же жестокой злобой сверкали глаза Дос Сантоса, когда он аплодировал Гассану, могучим броском швырнувшему своего робота на землю.
Однако земля продолжала трястись и после того, как робот поднялся на ноги и стал кружить вокруг араба, согнув руки в локтях. Земля еще долго тряслась и вибрировала.
– Какая мощь! Я еще до сих пор ощущаю, как дрожит земля! – воскликнул Дос Сантос.
– Это сейсмическое волнение, – усмехнулся Джордж, – хотя я и не специалист в этой области.
– Землетрясение! – завопила его жена, освободившись из объятий Миштиго.
Причины бежать не было, да и убегать в общем-то не понадобилось.
Вокруг не нашлось ничего, что могло бы упасть на нас. Земля вокруг была ровная и почти гладкая. Поэтому мы просто сидели, а нас швыряло из стороны в сторону. Несколько раз нас даже опрокидывало. Пляска пламени костра стала совершенно невообразимой.
Гассан отключил Голема и сел рядом со мной и Джорджем. Толчки не затихали почти в течение часа, затем, после небольшого перерыва, они возобновились, но на этот раз с меньшей силой.
Так продолжалось всю ночь, а после того, как вторая волна землетрясения успокоилась, мы связались с Порт-о-Пренсом. Расположенные там приборы указывали, что эпицентр землетрясения находился на порядочном расстоянии от нас к северу. Это было очень плохим признаком, ибо означало, что землетрясение произошло где-то в Средиземноморье. Скорее всего, в Эгейском море.
Неожиданно мне стало не по себе. Я старался связаться с островом Косс. Никакого ответа.
Кассандра, моя любимая! Где ты сейчас?
В течение двух часов я старался выяснить это. Затем снова связался с Порт-о-Пренсом. И мне ответили. Не кто-нибудь, а сам Лорелл!
– Конрад! Я не знаю, как вам это сказать… То, что произошло…
– Ну, говорите же! – нетерпеливо потребовал я, чуть не крича в микрофон. – Говорите!!!
– Спутник-наблюдатель прошел над нашим районом около двадцати минут назад (эфир был заполнен треском помех). На телевизионном изображении, которое он передает в настоящее время, уже нет некоторых островов в Эгейском море…
– Что? – закричал я.
– Боюсь, что Косс – один из них.
– Нет!!!
– Я очень сожалею, – сказал Лорелл, – но именно это передает спутник.
Даже не знаю, что еще добавить…
– Этого достаточно, – сказал я. – Вполне. До свидания. Мы еще поговорим с вами позже.
