Я хотел… Да, черт побери, я хотел жениться на тебе, завести детей и все такое.
— Какой же дурой я была, — прошептала она.
— Дорогая, что ты собираешься делать дальше? Неужели… подать… — Он умолк в нерешительности.
— … на развод? — продолжила она его мысль. — Конечно, но после.
— После… суда.
— Да.
— Вся сложность в том, что это маленький городишко, — произнес Фурлоу. — И здесь все суют нос в дела других, даже если их об этом никто не просит.
— Для психиатра это довольно запутанная ситуация, — заметила она.
Рут прижалась к нему, и они молча стояли так, Фурлоу вдруг вспомнил о неопределенном давлении и попробовал мысленно прощупать его, как языком пробуют больной зуб. Точно, давление не исчезло. Его охватило сильное беспокойство.
— Меня не оставляют мысли о моей матери, — сказала Рут.
— Да?
— Ведь она тоже любила моего отца.
Холод пробежался по коже Фурлоу. Он открыл было рот, чтобы что-то произнести, но так и замер, когда глаза его засекли движение в оранжевом отсвете облаков прямо перед собой. Из-за облаков вынырнул какой-то объект и завис в воздухе в ста ярдах над ними. Фурлоу различил очертания этой штуковины на фоне оранжевых облаков — четыре мерцающие цилиндрические опоры под зеленым фосфоресцирующим куполом. Радужный световой круг выходил из основания каждой опоры.
— Энди! Ты делаешь мне больно!
Он вдруг понял, что, потеряв контроль над собой, стиснул ее тело руками. Медленно он ослабил хватку.
— Повернись, — прошептал он. — Скажи мне, что ты видишь вон там, на фоне облаков.
Она удивленно нахмурилась, но повернулась и посмотрела в сторону города.
— Где?
— Немного выше нас — прямо на фоне облаков.
— Я ничего не вижу.
Эта штуковина начала медленно приближаться к ним. Фурлоу различал фигуры за зеленым куполом, двигавшиеся в смутном фосфоресцирующем свете. Радужное сияние под цилиндрическими опорами предмета начало блекнуть.
— Что ты там увидел? — спросила Рут.
Ее плечи под его пальцами начали трястись.
— Вон там, — сказал он и показал рукой. — Смотри, вон там!
Рут напряженно смотрела в том направлении, куда он указывал.
— Я ничего не вижу… одни лишь облака.
Фурлоу снял очки.
— Вот возьми. Смотри через них. — Даже без очков Фурлоу мог разглядеть очертания той штуковины. Она приближалась к краю холма. Все ближе и ближе.
Рут надела очки и посмотрела в указанном направлении.
— Я… какое-то темное пятно, — сказала она. — Похожее на клуб дыма или облако… или… насекомое. Это что, рой насекомых?
Во рту у Фурлоу пересохло. Он забрал очки и посмотрел на медленно опускающийся предмет. Внутри сейчас отчетливо можно было различить какие-то силуэты. Он насчитал пять существ. Огромные глаза каждого из них смотрели на него.
— Энди! Что же ты видишь?
— Ты наверное решишь, что я спятил.
— Что же это?
Он глубоко вздохнул и описал эту штуковину.
— В ней пять человек?
— Может быть, это и люди, только очень маленького роста — не более трех футов.
— Энди, ты пугаешь меня. Почему ты это делаешь?
— Да я и сам напуган.
Она снова прижалась к нему.
— Ты уверен, что видишь это… это… Я не вижу ничего!
— Я вижу их также отчетливо, как и тебя. Может, это и галлюцинация, но уж слишком она кажется настоящей.
Радужное сияние под цилиндрическими опорами сейчас приобрело тусклый голубой оттенок. Аппарат опускался все ниже и ниже. И вот наконец завис не более, чем в пятнадцати ярдах от них на одном уровне.
— Может, это какой-то новый тип вертолета, — сказала Рут. — А может… Энди, я по-прежнему ничего не вижу.
— Опиши, что ты там видишь. — Он показал рукой.
— Небольшое туманное облачко. Похоже, сейчас снова пойдет дождь.
— Да, техника у них что надо, — заметил Фурлоу. — У этой штуковины есть нечто, с виду напоминающее небольшую антенну. Эта антенна сияет. Сейчас они направляют ее на нас.
— Энди, мне страшно. — Ее трясло.
— Я… думаю, нам лучше убраться отсюда, — сказал Фурлоу. Но хотя ему очень хотелось поскорее покинуть это место, он вдруг понял, что не может сдвинуться с места.
— Я… не могу… двигаться, — прошептала Рут.
Он слышал, как стучат ее зубы, но и его тело как бы превратилось в застывший бетон.
— Энди, я не могу даже пошевелиться! — В ее голосе слышались истерические нотки. — Эта штуковина все еще там?
— Они направили на нас какое-то устройство, — с трудом выдавил он из себя. Казалось, голос его доносится откуда-то издалека, от кого-то другого. — Поэтому мы и не можем двигаться. Ты уверена, что ничего не видишь?
— Ничего! Лишь небольшое туманное облачко и все.
Фурлоу вдруг понял, что в ней говорит упрямство.
Всякий должен был бы заметить эту штуковину прямо перед собой! В нем стал подыматься гнев на нее. Почему она не признается, что видит ее? Вон там! Фурлоу уже ненавидел ее за упрямство. И вдруг осознал всю внезапную глупость этого чувства, и это заставило его проанализировать свою реакцию.
«Как могу я ненавидеть Рут? Ведь я же люблю ее!»
Эта мысль будто освободила его. Фурлоу вдруг понял, что может двигать ногами. Он стал пятиться назад, волоча за собой Рут, внезапно отяжелевшую. Ее ноги скребли по гравию, которым была усыпана поверхность резервуара.
Его движение вызвало переполох среди существ под зеленым куполом. Они засуетились и что-то забубнили вокруг своей квадратной машины. Фурлоу вдруг почувствовал боль в груди. Каждый вдох давался с огромным трудом. Но тем не менее он продолжал пятиться и тащить за собой Рут, повисшую сейчас на его руках. Он споткнулся о ступеньку и чуть не упал. Медленно он начал подниматься по ступенькам. Рут висела у него на руках мертвым грузом.
— Энди, — выдохнула она. — Мне трудно… дышать.
— Держись, — прохрипел он.
Они достигли верхней площадки, потом протиснулись через проем в каменной стене. Двигаться стало немного легче, хотя он все еще видел этот куполообразный аппарат, висевший за резервуаром. Светящаяся антенна по-прежнему была направлена на них.
Вот и Рут уже начала переставлять ноги. Она повернулась, и они побрели, ковыляя, к аллее для верховой езды. С каждым шагом становилось все легче. Фурлоу слышал ее тяжелое дыхание. Внезапно, словно с них свалился тяжелый груз, они ощутили себя полностью свободными в движениях.
Они повернулись.
— Ее нет, — сообщил Фурлоу.
Рут отреагировала с яростью, которая удивила Фурлоу:
— Что это ты там вытворял, Энди Фурлоу? Испугал меня до полусмерти!
