Пройдя мимо юного существа, которое вполне могло быть плодом любви человека и кобры, Дор решила, что, возможно, не столько заразителен и привлекателен сам образ, сколько эти твари заразны сами по себе.
Она выбралась из толпы и направилась к темневшему парку. Прислонившись к остроконечным прутьям ограды, она развернула карту, чтобы свериться с маршрутом.
– Ш-ш-ш… — раздалось за ее спиной.
Дор вскинула голову, но тихий звук больше не повторился, и она решила, что ей почудилось. Однако, когда свистящее шипение раздалось вновь, она оцепенела от ужаса. Дор подозревала, что мурашки, которыми покрылась ее кожа, самые что ни на есть натуральные, а не чувственная иллюзия, создаваемая костюмом.
– Ш-ш-ш-а-а-н-т-и.
Словно боясь, что карта вот-вот исчезнет, Дор стиснула пальцы. «Перестань паниковать! — уговаривала она себя. — Это всего лишь жуткий фантастический фильм, в котором главную роль играешь не ты. Считай, что тебя занесло сюда просто случайно».
– Ш-ш-ш-а-а-н-т-и, — продолжал звать ее голос. Очевидно, самовнушение не сработало. Волоски у нее на шее зашевелились и встали дыбом, а сердце, казалось, вовсе перестало бить-
ся. Дор попыталась взять себя в руки, но это привело лишь к тому, что ее стала сотрясать мелкая дрожь.
– Ш-ш-ш-а-а-н-т-и, солны-ш-шко. С возвращением из страны мертвых. Мы рады видеть тебя. С воскреш-ш-шением, сладкий наш-ш!
Не чувствуя ничего, кроме страха, который уже добрался до самих костей, Дор обернулась и увидела в призрачном свете луны бледные, светящиеся лица, оскаленные в приветственной ухмылке. Вокруг глаз были нарисованы черные круги, а сами глаза словно светились.
Да нет, глаза как глаза, подумала Дор, напряженно вглядываясь в загримированные бледные лица, — только… только я не вижу зрачков.
От подобного открытия у нее на голове зашевелились волосы, а позвоночник превратился в ледяной столб.
Вскоре ее глаза привыкли к темноте настолько, что она смогла разглядеть всю компанию. Шесть-семь человек стояли или сидели в застывших позах на газоне вокруг низенького складного стола, на котором восседал говоривший. Все были облачены в тонкие черные трико, плотно облегающие их совершенные тела, поражавшие безупречностью пропорций. Несмотря на темноту, Дор безошибочно определила, кто мужчины, а кто женщины.
«Похоже, хореографы с Бродвея подались сюда, чтобы пуститься во все тяжкие», — Дор так и не поняла, кому принадлежал насмешливый голос, сказавший эти слова, прозвучавшие, казалось, прямо у нее в голове.
Вся дрожа, она ощупала пальцами шею и стянула расползшиеся края раны.
– Мы разве знакомы? — подавив волнение, поинтересовалась она и прикрыла горло картой.
– Шанти, — обиженно произнес мужчина, — и ты говоришь это после всего, что между нами было? Мое сердце разрывается на части. Ты убил меня. Нет, всех нас!
– Меня, между прочим, самого отправили на тот свет, — заметила Дор. — Вы случайно не знаете, кто это сделал?
На бледном лице ее собеседника появилось растерянное выражение.
– Дорогой, ты же был там. Посмотри запись и вновь переживешь те восхитительные мгновения!
– Уже просмотрел и пережил. Я бы с удовольствием остался с вами, но, к сожалению, спешу. Мне нужно встретиться с одним человеком. Увидимся позже.
Женщина, припавшая к земле в позе крадущейся кошки, выпрямилась и тут же заохала:
– Ох, спина просто разламывается! — Положив руки на поясницу, она продолжила: — Шанти, какого черта? Хватит морочить нам голову. Если ты не играешь, так и скажи. Мы найдем вместо тебя кого-нибудь другого.
– Я не играю, — ответила Дор, отходя от ограды.
– Оно и понятно, ведь ты не Шанти. — Мужчина соскочил со стола и подошел к чугунным прутьям. — Я не ошибся. — Он не спрашивал, а утверждал.
– Верно. — Дор кивнула. — А ты хорошо знал Шанти? Мужчина нажал какую-то кнопку у себя на поясе, после чего Дор мгновенно избавилась от холодной дрожи, сотрясавшей ее тело.
– Знал?.. Почему ты говоришь в прошедшем времени? Он что, отказался от своей роли и оставил нас?
– Он оставил всех, — пояснила Дор. — Человек, которого вы знали как Шанти, сегодня был убит в реальном мире. Я…
Мужчина развернулся и нервно взмахнул рукой. Столик и все, кто находился вокруг него, включая сварливую женщину-кошку, мгновенно исчезли. Затем он вновь повернулся к Дор.
– И ты того же поля ягода, дружок? — спросил он, не скрывая неприязни.
– О чем ты? — озадаченно спросила Дор.
– Кто передо мной? Сенаторский сынок, которому захотелось поразвлечься? Или испытавший все на свете богач, купивший себе постоянное подключение? Думал, наверное, что, заплатив большие бабки за известное имя, ты приобрел популярность? Черта с два!
Дор начала оправдываться, но он, не слушая, покрутил что-то на своем поясе, и ее вновь охватил липкий, холодный страх. Она закричала и, попятившись, стала отмахиваться картой от невидимой ультразвуковой волны.
– Держись от меня подальше, недоумок! — взвизгнул он. — Не подходи!
– Что? — воскликнула Дор. — Я ничего такого не сделала…
– Ненавижу вас, сопляков! Все вы хотите загребать жар чужими руками! Недоразвитые кретины, у вас мозгов не хватает, чтобы придумать что-нибудь правдоподобное, и вы слово в слово повторяете одну и ту же историю; мол, бывший владелец погиб. Вы что, действительно думаете, будто мы сразу же введем вас в святая святых, покажем все тайные двери и дадим нужные подсказки?
Увидев, как он вновь принялся что-то крутить у себя на поясе, Дор отошла от ограды подальше, но затем внезапно сообразила, что примитивное бегство ее не спасет. Если ее костюм запрограммирован на ситуацию, подобную этой, то он сам и посылает ей ультразвуковые сигналы.
Дор скосила глаза на панель управления и обнаружила, что права. Она ввела в компьютер костюма новые параметры, и в одно мгновение мурашки, а вместе с ними гнетущее чувство страха исчезли.
Мужчина состроил презрительную гримасу.
– Послушай, сопляк, если не знаешь, как пользоваться костюмом, и не умеешь контролировать уровень восприятия, то тебе здесь делать нечего. — С этими словами он вспыхнул и исчез, а Дор продолжила прерванный путь.
Хотя ей удалось выкрутиться из этой переделки, она не испытывала ни облегчения, ни радости; у нее не возникло даже желания выругаться.
Место, обозначенное на карте зеленой звездочкой, оказалось станцией метро или, возможно, подземными руинами, в которые превратилось метро после Судного дня. Вниз вели засыпанные каменной крошкой ступени, но, прежде чем спуститься по ним, Дор долго прислушивалась. Внизу царила тишина, которую нарушало лишь невнятное эхо далеких голосов и приглушенная музыка. Странно было не слышать привычного грохота поездов, от которого сотрясаются стены подземки, и Дор подумала, что в этом мире метро давно не существует и люди коротают время, разгуливая под музыку по подземным туннелям.
