В общем, в Холпе все очень милы, добродушны, веселы, не уезжают отсюда, охваченные особенной приподнятостью, постоянным, не ярким, а удивительно приятным чувством.
Под утро он заснул. Крепко, без снов и счастливо. Проснулся бодрым и тотчас стал одеваться.
Вошла медсестра и испугалась:
— Вам ведь не разрешили вставать!
— Простите, сестра, но я должен послать ко всем чертям медицину. По крайней мере сегодня.
— О!
— Это относится к медицине, а не к медикам. Особенно к медичкам. И позвольте мне пройти — через пять минут, я хочу быть в лаборатории.
— Я пожалуюсь доктору Рбалу, — улыбнулась сестра, — это остановит ваш трудовой порыв?
— Нет.
— Тогда только пальчик.
— Это можно.
Сестра проколола ему кожу на безымянном пальце, набрала крови и, продолжая мило улыбаться, обрадовала Крэла:
— Все вчерашние ваши анализы хороши. Медленно, но верно количество лейкоцитов возрастает.
— Я готов вас расцеловать, сестра!
— Но вы так спешите в лабораторию!
Крэл звонко поцеловал кончики своих пальцев и оставил медсестру в некоторой растерянности.
С веранды он сбежал быстро, но, пройдя несколько шагов, почувствовал слабость. Стало одновременно смешно и грустно, когда непослушные, будто изготовленные для куклы ноги неверно ступали по тропинке, ведущей в лабораторию. Не успел он подумать: «Непременно где-то перехватит меня Инса» — и Инса появилась перед ним.
— Почему вы встали? — выкрикнула она с испугом.
«А почему вы всегда преследуете меня?» — захотелось выкрикнуть в ответ, но он сдержался.
— Я решил пренебречь болезнью, Инса. Бросьте причитать надо мною и давайте, если хотите, займемся одной любопытной проверкой. Прикажите доставить сюда гиалоскоп. Я сейчас принесу свои кюветы с индикатором. Усилим действие индикатора, соединив его с прибором, и — в путь! Путь начинается у башни.
Он рассказал о задуманной проверке. Инса поняла сразу, не стала спорить и взялась помогать ему. Через час всё было готово. Крэл, возбужденный, уже предвкушая наслаждение от самого процесса проведения опыта, напевал, в последний раз проверяя схему. Удовлетворившись проверкой, он торжественно глянул на Инсу и нажал кнопку. Стрелка гиалоскопа не дрогнула.
— В чем же дело? Здесь, у самой башни! Да ведь прибор должен зашкаливать! — Крэл снова стал просматривать схему, идя от узла к узлу. — В чем же дело?
— Крэл, — мягко сказала Инса, — вы не подумали, что здесь, в Холпе, обстановка деловая и вместе с тем радостная, действительно несколько приподнятая, создается не в результате какой-то «протоксенусовой наркомании», а просто потому, что людям хорошо? Каждый занят увлекательным делом, всё работают с удовлетворением, дружно, живут в приличных условиях.
Крэл недоверчиво смотрел на нее, а она продолжала:
— Поверьте, Ваматр не станет излишне рисковать. Техника безопасности, Крэл, разработана неплохо. — Инса направилась к входу в башню и оттуда, от дверей, крикнула: — Я скажу, чтобы открыли один сектор экранировки.
Не успела она вернуться, а Крэл уже понял — открыли: стрелка гиалоскопа зашкаливала.
— Крэл, вам не следует рисковать. Пойдемте отсюда, — потребовала Инса, подбегая к прибору. — Захватите штатив, я возьму индикаторную панель. Сняли северо-западную защиту. В том направлении никаких поселков нет. По крайней мере, на протяжении ближайших пяти — шести километров.
По мере того, как они отходили от вместилища протоксенусов, стрелка понемногу стала подниматься. У ворот она трепетала посредине шкалы.
Крэл вспомнил: «А ведь я ни разу не переступил эту ничем не защищенную линию у заржавленных всегда открытых ворот». Он сорвал лиловый граммофончик и с поклоном протянул его Инсе.
— Какая щедрость, Крэл!
— Этот цветок я дарю вам в знак…
— Может быть, мы продолжим промеры, Крэл?
— Да, конечно, — не без смущения согласился Крэл и переступил невидимую черту.
Промеры показали, что влияние существ, содержащихся в башне, обнаруживается примерно в километровом радиусе. Приборы Крэла были чувствительны, однако никто еще не знал, предел ли это. Нельзя ли сделать индикаторы более совершенными, позволяющими обнаружить наличие поля, создаваемого протоксенусами и на гораздо большем расстоянии. Заняться этим было любопытно, но Крэл считал, что есть задача важнее. Почувствовав себя немного лучше, он поспешил начать эксперимент, предложенный Инсой. Пока он болел, Инса успела закончить подготовку к опыту. Отведения на сумматор были сделаны, и на расстоянии двенадцати метров от башни, в наскоро построенном, но хорошо оборудованном павильончике был установлен пульт.
Начались первые опыты. Будничные, скучные. Попытка сделать чисто количественную проверку, на каком расстоянии удается обнаружить влияние протоксенусов, была эффективной, результаты ее видны были сразу же, а здесь, в павильончике… Да, выявить, каков характер распространяемого ваматровскими питомцами излучения, было не просто.
Инса, занятая работой по своей теме, наведывалась к Крэлу редко, и это ему даже нравилось. Как только он почувствовал себя сильнее, бодрее, сомнения и настороженность вновь завладели им. Что же всё-таки происходит в Холпе? Хук, деловито заглядывая в календарик, сказал: «Послезавтра». Прошла неделя после этого «послезавтра», а Лейж не появлялся. Дурачат, что ли? Всё выдумали — ловко, правдоподобно, дескать, никакие лимоксенусы не кусали Лейжа, а вот доктор Рбал действительно ввел ему кубиков десять успокоительного… Чертовщина какая-то… И уйти отсюда не хочется, хотя вроде никто и не держит, и в работу незаметно втянулся… Эйфория проклятая! Впрочем, нет, опыт, проведенный вместе с Инсой, действительно убеждает. Экранируются протоксенусы, и стрелка недвижна. А всё же… Всё же соприкасаются с ними люди довольно часто. Несомненно, протоксенусы подбадривают, и потому к ним тянутся люди. Побудет в башне экспериментатор час-другой, даже в защитной одежде, и смотришь, выходит свежим, словно хвойную ванну принял или чашку крепкого кофе выпил… А каковы могут быть последствия? Никто не знает, конечно… Хорошо, что экранированы. Удобно сделано: можно снимать защиту по секторам.
Сектор, находившийся против павильона Крэла, теперь был открыт постоянно. Между пультом и башней, таким образом, кроме проводов возникла и незримая, еще не познанная связь. Обнаружить наличие этой связи можно было, только пользуясь индикатором Крэла, но и он не дал возможности делать какие-либо заключения о ее характере, о ее сущности.
Не получалось и более простое: импульсы, поданные с усилителя на сумматор, ничего не давали, и вскоре Крэл распорядился придвинуть павильончик с пультом почти вплотную к башне. Уменьшив таким образом потери, он надеялся получить более вразумительные данные, но только вызвал сумятицу в Холпе. Первым прибежал Ялко:
