— Я — неудивительно, — продолжал Маркиз. — А вот где ты успел наловчиться?
— Я-то?.. — засмеялся Макар. — Два года империалистической, в окопах, на Стоходе, да три гражданской! Пять лет с винтовкой в обнимку.
— А потом?
— Потом?
Макар пододвинулся поближе к Маркизу:
— Этот… ваш кассир… Его как зовут?
— Тараканова? Илья Спиридонович.
Макар придвинулся еще ближе:
— Сдается мне, что этот ваш Тараканов большой жулик.
— Думаешь, деньги из кассы берет? — заинтересовался Маркиз.
— Этого я не знаю.
Тараканов прошел к своему фургону, открыл замок, бросил полотенце, взял котелок и, снова заперев замок, направился к костру.
— Фургончик свой аккуратненько на замок запирает. Что у него там? — спросил Макар.
— Как — что? Деньги.
— Деньги он еще вчера директору отдал.
— Все-то ты замечаешь, Макар! — рассмеялся Маркиз.
— Не клюет, — сказал Макар.
Маркиз посмотрел на причудливую крепость из глины с башенками, глубоким рвом и подъемным мостиком. Кешкино сооружение было чем-то похоже на корпус бронзовых часов из дома Тихвинского, но об этом не подозревали ни Макар, ни Маркиз.
— Откуда же ты такой замок взял? — спросил Маркиз. — Из головы?
— Не, — улыбнулся Кешка. — Видел.
— Видел? — удивился Маркиз.
— Ага, — ответил Кешка и снова углубился в свое занятие.
— Заберу я его у тебя, — тихо сказал Макар. — Учиться ему надо.
— А если я не отдам? — так же тихо сказал Маркиз.
— Отдашь. Нет у тебя на него прав.
— А у тебя есть?
— Есть. Потому как, если хочешь знать, он есть воспитанник детского дома имени Парижской коммуны!
— Вот как… — усмехнулся Маркиз. — А я и не знал. Но все равно Иннокентия я тебе не отдам.
— Отдашь, — уверенно сказал Макар.
…Вечером цирковой обоз подъезжал к лесу. Дальше дорога шла вдоль лесной опушки. Солнце скрылось за деревьями, и густая тень легла на дорогу. Посреди процессии все так же гордо вышагивал верблюд Али-Бада. Дремали в своей клетке медведи. Скрипели на ухабах колеса телег и фургонов…
Последним в обозе шел фургон Тараканова, где впереди сидели Тараканов и Маркиз. Тараканов держал в руках вожжи и изредка помахивал кнутом. А сзади за фургоном тащился на привязи пони со своей тележкой, на которой сидел Кешка.
— Я вас догоню в Больших Котлах, — негромко говорил Маркиз. — У местного звонаря разыщите Егора. Он спрячет вас до моего приезда… — Маркиз насмешливо посмотрел на Тараканова: — Только не вздумайте уговаривать его переправиться через границу без меня. Не выйдет.
— Вы все еще не верите мне, Шиловский?
— Что вы, Илья Спиридонович… Пока вы без меня не можете обойтись, я вам вполне доверяю.
— Мальчишку оставьте этому… своему помощнику, чтобы не путался под ногами, — сказал Тараканов.
— С Иннокентием я не расстанусь. Вы возьмите его с собой, — ответил Маркиз.
— На кой черт вам нужен этот щенок?
— Вам этого не понять, Тараканов. Просто я полюбил мальчика. Понимаете, полюбил!
Маркиз спрыгнул на землю и быстро, обгоняя повозки, направился к голове обоза. Поравнявшись с фургоном, на стенке которого был изображен Вильгельм Телль, он вскочил на козлы и сел рядом с Макаром.
— Где Иннокентий? — спросил Макар.
— Сзади, на пони.
Макар оглянулся и увидел позади обоза, на повороте дороги, тележку с пони, привязанную к фургону Тараканова, на которой действительно сидел Кешка.
Когда обоз свернул на дорогу, ведущую к реке, Тараканов, несколько поотставший со своим фургоном от всех, неожиданно погнал лошадей в лес. Кешка спрыгнул с тележки и, подбежав к Тараканову, встревоженно спросил:
— Куда вы, Илья Спиридонович? Зачем в лес?
— Гнедой копыто сбил…
Тем временем Маркиз и сидевший с ним рядом Макар подъезжали к мосту, ведущему в деревню, показавшуюся на другой стороне реки.
— Пролетарское чутье тебя не подвело. Молодец, Макар! — говорил Маркиз. — Тараканов-то и вправду жулик.
Макар с интересом посмотрел на Маркиза.
— Знаешь, что он прячет? — спросил Маркиз.
— Что? — бесстрастно спросил Макар.
— Семечки.
— Какие семечки?
— Подсолнечные, — подмигнул Маркиз. — Десять мешков семечек.
— Десять мешков… семечек… — повторил Макар и, как бы невзначай, взглянул на конец обоза.
Фургона Тараканова не было. Не было и тележки, запряженной пони, на которой ехал Кешка. Макар понял, что надо действовать. Действовать быстро и решительно. Но как?
Перед самым мостом он потянул вожжи и съехал с дороги.
— Зачем останавливаешься? — сказал Маркиз. — Поехали!
Мимо прошел Али-Бад со своим верблюдом.
— В чем дело, Макар? — спросил Али-Бад. — Что-нибудь случилось?
— Нет. Просто хочу лошадей напоить, — ответил Макар.
Али-Бад недоуменно пожал плечами.
Цирковой обоз проходил мимо.
— Али-Бад прав. Лошадей поить в дороге нельзя, — жестко сказал Маркиз. — Поехали дальше, Макар! — Маркиз вытащил пистолет и, улыбнувшись, сказал: — Сделай одолжение, дружище, поезжай дальше.
Макар тут же обернулся, держа в руке револьвер.
— Что вы делаете, мужчины? Так можно и убить друг друга, — сказала женщина, которую “распиливал” Али-Бад.
— Мы джентльмены, Марион! Мы не любим крови! — крикнул ей вдогонку Маркиз.
Марион засмеялась, а се телега, ехавшая последней, загрохотала по деревянному пастилу моста.
— Прошу тебя, Макар, поезжай! — снова сказал Маркиз. — Марион права, зачем нам убивать друг друга? Какое тебе дело до семечек Тараканова!
— Брось оружие! — крикнул Макар.
— Ты прав! Я слишком хорошо им владею!
Маркиз отбросил пистолет в воду и в то же мгновение вышиб ногой револьвер из рук Макара. Макар бросился на Маркиза. Сцепившись, они покатились по мосту. То один, то другой брал верх, пока Макар, изловчившись, не прижал Маркиза к перилам. Раздался треск, и Маркиз полетел в воду.
Макар поднял свой револьвер, подбежал к фургону и, вскочив на сиденье, погнал лошадей к лесу.
В лесу, на полянке, где Тараканов оставил свой фургон, Кешка внимательно осмотрел копыта Гнедого и, убедившись, что подковы в порядке, подошел к Тараканову, отвязывавшему пони от фургона.
— Илья Спиридонович, у Гнедого копыта не сбиты… — сказал он. — Поехали, Илья Спиридонович, как бы не заблудиться…
— Сейчас поедем, — буркнул Тараканов. — Не заблудимся. — Он раскрыл дверцу фургона и, показав на котелок, лежавший на одном из ящиков, попросил: — Ну-ка, достань котелок.
