- Что... хорош?.. - мрачно усмехнулся он и медленно отвернулся к экрану. - Ну, давай... что ли?.. - с усилием прохрипел он.
Настя, вжавшись в кресло, широко раскрытыми от ужаса глазами наблюдала за происходящим.
- Сезам, откройся! - севшим голосом сказал я.
В лицо ударило парным свинарником. Я чуть не задохнулся от ужасной вони.
"Господи! - в испуге подумал я. - Какая мерзость!"
Пока я в прострации оценивал парфюмерные достоинства аммиачной атмосферы Биэлы, дед переступил через край экрана. Он сделал всего один шаг - и это всё, на что хватило его угасающих сил. Ноги его подкосились, он упал на колени, но дальнейшему его продвижению к поверхности планеты воспрепятствовали "заботливые" обитатели местных джунглей: мощный бросок хищных щупалец - и хилое тельце деда, взмыв над зарослями кровожадных аборигенов, мгновенно исчезло из поля нашего зрения.
"И это называется ласковое усыпление?!" - ужаснулся я.
Хоть я и обещал деду не зевать, всё же замешкался на секунду-другую: очень уж страшным было зрелище. Этим воспользовалась какая-то вёрткая тварь, оказавшаяся вовсе не одной из тех полосатых лент, что мельтешили на небольшой высоте и о которых предупреждал дед. Наша гостья походила на засохший корешок молодого деревца, да и вынырнула она прямо из-под почвы, которая больше напоминала заплесневелые опилки, нежели землю в нашем понимании.
Она тут же переметнулась на нашу сторону и с аппетитом вцепилась в Настину ногу.
- Сезам! Закройся!!! - в ужасе выкрикнул я и кинулся на помощь девушке.
Но я не успел: меня попросту опередили. Из-под моего кресла метнулась коричневая тень и пострадавшую ногу облапили огромные уши Лори. Послышался громкий "чвак!" и непрошеной гостьи не стало. Спаситель с победным видом зыркнул на меня своими глазищами и вскарабкался на кресло. Потом лениво развалился на нём и со вздохом заявил:
- Земные сладости всё-таки лучше!
Ему никто не ответил. Настя с отрешённым видом сидела на краешке кресла и по её щекам текли слёзы. К моему удивлению это маленькое происшествие оставило её совершенно безучастной.
Что же до меня, то я, невзирая на мучительные приступы совести, напряжённо прислушивался к тому, что творилось внутри меня. И там было к чему прислушиваться! Тело моё наливалось энергией, как переспелый плод. Казалось, что я вот-вот лопну и из меня во все стороны брызнет лучистая энергия! Сердце стучало ровно и уверенно, мощными толчками сотрясая всё моё существо.
И радость. Вовсе неуместная сейчас радость распирала меня. Хотелось петь и смеяться, дурачиться и любить всех и вся! Нечто подобное я испытывал во время работы над картиной, когда меня посещало вдохновение. Однако тогда его хватало ненадолго, всего на несколько минут, после него оставался лишь след приятных воспоминаний. А сейчас я гудел, как перегруженный трансформатор, и чувствовал в себе небывалый прилив сил. Не только физических, что было неудивительно, памятуя о том, что мне понарассказывал дед, но и сил духовных. И присутствовало твёрдое убеждение, что хватит их очень и очень надолго.
Но стоило мне взглянуть на убитую горем Настю, как становилось ужасно стыдно. Мне бы сейчас посочувствовать, сказать что-нибудь ласковое, или, хотя бы, ободряющее, но в голову ничего такого не приходило: избыток энергии пьянил.
Однако я решил попытаться.
- Настя... - тихо позвал я, но она в ответ только дёрнула плечом: отвяжись, мол.
Ну и что прикажете делать?
Не так себе я всё представлял. Совсем не так.
Я растерянно посмотрел на безутешную девушку и опустился в кресло, едва не раздавив при этом расположившегося там Лори.
- Ну, знаешь ли! - завопил он. - Деда на тот свет спровадил, так теперь и до меня добираешься?!
Я и не предполагал, что он может так громко кричать.
- Извини, пожалуйста, - смутился я. - Я не хотел...
Настя подняла заплаканное лицо.
- Лори! Ну какой же ты... негодяй! - с чувством сказала она. - При чём здесь он? - Она вытерла слёзы и встала. - Или извинись, или...
- Или "что"? - с вызовом произнёс "негодяй".
- Или уходи отсюда! - Настя даже ногой притопнула.
- Подумаешь! - фыркнул тот, снова переходя на шелест. - Отблагодарила! - Он подбоченился и заковылял к своей двери.
- Вот... стручок! - Настя беспомощно глянула на меня. Глаза её были красными и припухшими от слёз.
- А ты с ним не очень-то церемонишься, - пробормотал я, чтобы хоть как-то завязать разговор и выйти из патовой ситуации.
Но она сразу пресекла мои потуги. Положив руку мне на грудь, она посмотрела мне в глаза и ласково прошептала:
- Ты это... не суетись. Я тебя ни в чём не виню... Это всё дед... Он хоть бы предупредил... А мне сейчас нужно время, чтобы прийти в себя... - Она всхлипнула. - Я дедушку очень люблю... любила... - поправилась она. - Мне надо побыть одной...
- Может... я... пойду тогда?.. - не нашёл я ничего лучшего предложить.
Отведя глаза в сторону, она медленно кивнула:
- Только ты не сердись...
Я пошёл в переднюю. Настя тенью последовала за мной. Когда я уже заканчивал процедуру облачения, из-за двери показались уши Лори:
- Мыслитель! - Их обладатель покрутил пальцем у виска. - Браслет на руке, а он собирается чесать пешком в этакую даль! - И он тут же исчез.
- А ведь и правда! - ахнула Настя. - Ты ведь отсюда можешь прямо домой... Ведь поздно уже...
Я браво усмехнулся:
- А что со мной теперь может случиться? - Я скосил глаза на браслет. - С такой-то защитой? Да и вообще, пройтись надо, развеяться. Голова - кругом идёт. Да и подумать есть над чем.
Настя подошла вплотную, положила обе руки мне на грудь и, не поднимая глаз, печально и тихо спросила:
- Завтра... придёшь?
У меня перехватило дыхание:
- А можно?
- Глупенький! - сквозь слёзы улыбнулась она. - Ты меня не так понял. Конечно же можно!
- Обязательно приду! - тряхнул я головой, моментально воспрянув духом. - А ты это... когда дома-то будешь?
Она пожала плечами:
- Весь день. Мне идти некуда...
Снизу раздался писк Лори:
- Эй, деятель! А игрушки свои забыл! - Он держал в лапе одну из подаренных Настей пластинок.
Я растерянно посмотрел сначала на него, потом Насте в глаза и спросил, испытывая неловкость:
- Может... завтра? А то... нести далеко... да и неудобно...
